Страница 7 из 160
Я откинулся на спинку кресла, остро ощущая собственную глупость. Но я сыграл свою роль. Теперь был черед Уолтера излагать, что у него на уме. Я снова покосился на Бренду — она глядела на меня во все глаза, как новообращенный на гуру.
Уолтер сделал очередную затяжку, выпустил дым и тоже откинулся на спинку своего кресла, заложив переплетенные пальцы рук за голову.
— Вы знаете, какой сегодня день? — спросил он.
— Четверг, — предположила Бренда.
Уолтер мельком взглянул на нее, но не удостоил ответа, а только лишь снова затянулся.
— Сегодня сто девяносто девятая годовщина Вторжения и оккупации планеты Земля, — возвестил он после недолгой паузы.
— Напомните мне поставить свечку и помолиться.
— Ты думаешь, это смешно.
— Ничего смешного, — возразил я. — Я просто в толк не возьму, при чем тут я.
Уолтер покивал и опустил ноги на пол.
— Сколько статей о Вторжении ты видел за последнюю неделю? За неделю, оставшуюся до юбилея?
Я с удовольствием ему подыграл:
— Давайте посмотрим. Если не считать ту дрянь, что пишут в "Откровенном Дерьме", материалы в "Луннике" и "Новостях Кинг-сити", а еще ту серию резких статей в "Лунном Времени" и, разумеется, наши собственные многочисленные страницы, то… нисколько. Ни одной статьи.
— Вот то-то и оно! Думаю, кому-нибудь пора бы уже что-нибудь с этим поделать.
— Раз уж на то пошло, давайте дадим большой разворот об Агинкурской битве[7] и о первом пилотируемом полете на Марс.
— Ты все-таки думаешь, что это смешно.
— Я просто повторяю урок, который кое-кто преподал мне, когда я только устроился сюда на работу. Если нечто произошло вчера, то это уже не новости. А "Вымя Новостей" сообщает о новостях.
— Это не совсем для "Вымени", — признался Уолтер.
— Оп-па!..
Он сделал вид, будто не услышал мой возглас, который — я надеялся — прозвучал достаточно кисло, и ринулся с места в карьер:
— В "Вымени" мы будем печатать фрагменты твоих статей. По крайней мере, большинства из них. Всю необходимую беготню за тебя проделает Бренда.
— О чем это вы? — спросила Бренда. Он не ответил, и она обратилась ко мне:
— О чем он говорит?
— Я о приложении.
— Он о кладбище престарелых журналистов.
— Всего по одной статье в неделю. Ты дашь мне объяснить?
Я снова откинулся на спинку кресла и попытался отключить мозг. О, я очень старался — но все равно знал, что выбора практически нет, когда Уолтер смотрит так, как он сейчас смотрел на меня.
Корпорация "Вымя Новостей" выпускает три электронных издания. Первое из них — собственно "Вымя", где информация обновляется каждый час и полным-полно того, что ГлавВред Уолтер любит называть "жизненными" историями: звездных скандалов, псевдонаучных открытий, предсказаний экстрасенсов и любовно выписанных, сочащихся кровью репортажей с мест чрезвычайных происшествий. Мы пишем в нем и о жестоких, более простонародных видах спорта, и немного о политике, если политические новости удается высказать одной короткой фразой. В "Вымени" так много иллюстраций, что читать текст почти не требуется. Как и другие электронные СМИ, мы с легкостью обошлись бы совсем без текста, но вынуждены думать о правительственных грантах на поддержание грамотности, поскольку очень часто именно от них зависит финансовый успех или провал. Для получения гранта необходимо, чтобы периодическое издание печатало энное количество слов в день. Каждый выпуск нашей газеты содержит именно это количество, не больше и не меньше — считая союзы и предлоги.
Еще мы выпускаем "Ежедневные Сливки", утонченное приложение к разбухшему "Вымени". Оно доставляется бесплатно всем подписчикам, в погоне за все теми же правительственными грантами, но читает его лишь один человек из десяти, и это по самым оптимистичным прогнозам. "Сливки" печатают в сотни раз больше слов за час, и именно для этого издания пишет большинство наших политических обозревателей.
Где-то посередине между этими двумя крайностями угнездилось третье наше детище — "Сгущенка", электронный аналог воскресного приложения.
— Вот чего мне хочется, — возвестил Уолтер. — Ты будешь, как и раньше, отлавливать сенсации и писать о них. Но я хочу, чтобы каждый раз, как усядешься за новую статью, ты вспоминал о "Сгущенке". О чем бы ни была твоя статья — представь себе, насколько иначе происходило и выглядело бы то, о чем ты пишешь, двести лет назад на Земле. Это может быть все, что угодно. Например, сегодня — это секс. Вот тебе и первая тема. Напиши, каким был секс на Земле, и противопоставь это тому, на что он стал похож теперь. Ты даже можешь втиснуть пару-тройку досужих размышлений — как людям кажется, каким секс будет еще через двадцать лет или в следующем веке.
— Уолтер, я этого не заслуживаю.
— Хилди, ты единственный, кто с этим справится. Мне нужна от тебя одна статья в неделю в течение всего года, что остался до двухсотлетия. В том, что касается тем и сюжетов, я даю тебе полную свободу действий. Ты можешь излагать их так тенденциозно, как пожелаешь. Ты можешь писать от первого лица, можешь оформить собственную колонку. Тебе всегда хотелось вести колонку редактора — так вот он, твой шанс, осталось только подпись поставить! Тебе понадобятся дорогие консультанты, референты, исследования? Только скажи, и ты получишь их. Потребуется много ездить? Я щедро отсыплю тебе денег. Для этой серии статей мне нужен отборный материал высочайшего качества.
Я не знал, что сказать. Предложение было хорошее. Ничто в жизни не складывается в точности так, как мы просим, но я хотел вести колонку — и вот представился замечательный и вполне разумный случай мое желание осуществить.
— Хилди, двадцатый век был уникален — ничего подобного люди не переживали ни до, ни после. Прадед моего дедушки родился в том году, когда братья Райт совершили первый полет на моторном самолете. А ко времени его смерти уже существовала постоянная база на Луне. Моему деду исполнилось десять, когда старик умер, и он частенько вспоминал, как тот рассказывал о старых добрых временах. Просто удивительно, сколько перемен повидал прадед на своем веку!
Именно в двадцатом веке впервые заговорили о "конфликте поколений". Столько всего произошло, столькое изменилось и так быстро — как же могли понять друг друга и найти общий язык семидесятилетний старец и пятнадцатилетний подросток?..
Впрочем, времена уже давно не меняются с подобной скоростью. Интересно знать, изменятся ли они когда-нибудь опять? Но у нас есть нечто общее с теми, прежними людьми. Такие желторотые птенцы, как Бренда, которые с трудом помнят события годичной давности, живут бок о бок с людьми, рожденными и выросшими на Земле. С теми, кто помнит, что такое сила тяжести в одно "же", что значит пойти прогуляться в чистом поле и каково дышать бесплатным, ненормированным воздухом. С теми, кто вырос тогда, когда люди рождались, взрослели и умирали одного и того же пола. С людьми, сражавшимися в войнах. Самым старым из нас сейчас почти триста лет. Уверен, здесь более чем достаточно материала для пятидесяти двух статей.
Эта история двести лет ждала, чтобы ее поведали. Все это время мы прятали головы в песок! Нас разбили, унизили, отбросили в развитии так, что, боюсь…
Внезапно Уолтер как будто бы наконец услышал, что говорит. Он смял окончание фразы и замолк, не глядя мне в глаза.
Я не привык, чтобы он произносил речи. Мне стало не по себе. От самого его поручения мне уже было не по себе. Я не больно-то часто думаю о Вторжении — тут Уолтер попал не в бровь, а в глаз — и мне кажется, что слишком растравлять себя не стоит. Но я увидел, какая в нем загорелась страсть, и понял, что бороться с ней выйдет себе дороже. Я привык к его гневу, привык ко всевозможным разносам и выволочкам. Но чтобы меня к чему-то страстно призывали — это было нечто новенькое! Пожалуй, пришло время разрядить атмосферу… И я спросил:
7
Битва при Агинкуре состоялась 25 октября 1415 г. в ходе Столетней войны между Англией и Францией.