Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 46 из 47



Эпилог. Или пролог?

— Ваату⁈ — позвал я, когда очнулся на острове. Моего сожителя тут не было, зато океан был виден замечательно на многие километры. Вокруг не виделось даже легкой дымки, я как будто в реальности был.

Вдруг пространство передо мной слегка задрожало, появились легкие красные прожилки прямо в воздухе, и там материализовался Ваату. По крайней мере я так думаю, потому что это был маленький красноватый огонек.

— Ваату? — уже тише спросил я.

— Ага, — с готовностью ответил огонек, — точнее то, что от него осталось. Я скорее инструкция.

— К чему? — не вдуплял я происходящее.

— К новому тебе! — весело произнес дух, сделав небольшой кульбит, — итак, как ты знаешь, мой создатель отдал тебе всю свою силу, а сам благополучно исчез. Теперь я расскажу, что тебе светит и что надо делать…

— Так-так-так, погоди, давай остановимся на «отдал всю силу»? — остановил я огонек, — когда? Я пожертвовал своей силой души, чтобы победить Рааву. Было? Было. Какая сила Ваату?

— И почему меня не предупредили, что ты тупой? — патетично произнес огонек, — «силой души», как ты это называешь, пожертвовать невозможно. Мой хозяин передал тебе всю силу для того, чтобы ты победил Рааву, и мир стал свободен от духов. Теперь я расскажу тебе, как пользоваться твоей…

— Погоди-погоди, в смысле свободен от духов? — опять перебил я его.

— О, мой создатель, — закатил «глаза» душонок, — теперь два мира разъединились спустя много лет и могут дальше идти каждый своим путем. Духи перестанут забирать у вас магию, а вы потеряете дарованную духами магию. Теперь вернемся к твоей силе….

— Да погоди ты с силой, — опять отмахнулся я, — в смысле потеряем магию?

— Стихийная магия, которую даровали вам взамен вашей, уйдет, — объяснил огонек, — через несколько десятков поколений окончательно. А потом магия вашего мира начнет наконец-то проявляться. Итак в теперь к твоей новой силе…

— Ну, давай уже, — выдохнул я, видя, что огонек, наученный опытом, остановился, выжидая моих слов.

И он ка-а-ак включился, болтая обо всем подряд и какой я теперь сильный, и как вся энергия теперь моя, и бла-бла-бла. А я сидел и откисал.

Ведь, судя по всему, мне теперь не надо умирать. И мы… победили.

Невероятное чувство. Осталось только вернуться в обычный мир и зажить счастливо.

А дальше меня ждали разборки, где я рассказывал, как оно было, самому приближенному кругу лиц. Сказать, что меня слушали с открытым ртом — ничего не сказать. Но в их глазах я явно вырос по статусу. Хотя куда выше. Хе-хе.

После до всех потихоньку по очереди начало доходить, что мы победили, и начались празднования. Которые прилично затянулись, ведь теперь в календаре новый праздник. Победа над Аватаром.

Пьянка затянулась на всю неделю, и прошлись мы по всем знакомым, я заглянул к мальчонке в колонии Огня, навестил даже своих родственников и произнес пару ласковых.

Второй день, который, пожалуй, войдет в историю, это наша свадьба с Азулой. Это был, пожалуй, единственный день, когда напились все и сразу. После чего у нас немного поменялся конституционный строй.

И жили мы долго и счастливо.

Пока где-то к пятидесяти я осознал, что даже Азула немного постарела, несмотря на всю магию, а я — нет.



К ста годам эта разница стала очевидна, а моя принцесса, а точнее уже бывшая королева, сказала хорошую вещь:

— А потому что слушать надо, когда тебе кто-то про новые силы рассказывает, — с характерной для себя улыбкой произнесла вполне себе еще милфа-видная женщина.

Но все хорошее когда-то заканчивается, к сто двадцати Азула буквально за год сдала позиции, и нам уже было очевидно, что она доживает последний дни.

Дети давно имеют своих детей и не проводят с нами много времени. Даже некоторые внуки и то уже со своими детьми. Как и говорил огонек, магия слабеет. Многие этого мизера за три поколения даже не ощутят, а вот и я, и Азула хорошо видим — наши внуки едва дотягивают до просто хорошего мага огня в наше время. И это с нашей-то кровью.

— Не волнуйся, моя принцесса, — произнес все такой же двадцатилетний я, около кровати, где лежала уже совсем старушка. С каждым днем возраст ее догонял все быстрее, — Для высокоорганизованного разума смерть — очередное приключение.

— Хорошие слова для человека, который выглядит на двадцать, гхе-гхе, — улыбнувшись, произнесла Азула.

— Ну, когда-то я явно был старше, — улыбнулся, я раскрывая мою последнюю тайну, — до того, как родился второй раз.

— Как был загадочным, когда мы встретились, так и останешься… когда я уйду, — с теплой улыбкой произнесла она.

К сожалению, я по глазам вижу, как силы покидают ее, и остаются если не секунды до минуты.

Впрочем, для окружающих и я давно умер. Лет двадцать назад инсценировали мою смерть. Поэтому я давно решил, что как умрет моя жена — я просто пойду путешествовать.

Моя сила позволяла разное. Очень разное. Остальные стихии так же покорились мне спустя десятки лет. Разве что в воде я до сих пор профан полный. Даже современные детки после пару лет обучения легко меня уделают. Но это пока.

— Прощай, моя любовь, — последний раз улыбнулась Азула, — буду надеяться, мы еще встретимся.

— Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется, — произнес я, хотя не был уверен, дошли ли до нее мои последние слова.

Ведь я за руку держал уже хладный труп.

— Чего, всего один волшебный магазин на весь город? — произнесла Люси. Блондинка с слишком хорошими формами для обычного человека.

В этом городе по слухам сейчас находится Саламандр — член гильдии Хвоста Феи, куда хотела бы вступить Люси. Но магазин с магическими побрякушками не мог уйти от ее внимания.

И даже какой-то непонятный тип в какой-то темной подранной тряпке, с интересом рассматривающий какую-то бытовую побрякушку, не мог ее отвлечь.

— Да, наш город обеспечивает себя рыбалкой или магией, лишь десятая часть города умеет колдовать, — ответил ей старик за стойкой, — лишь приезжие волшебники отовариваются у меня.

— Эх, наверное, гиблое это дело, да? — грустно выдохнув отошла от стойки Люси.

— Ну, не скажи, у меня много новых товаров, это цвето-сменное заклинание весьма популярно среди дам, оно перекрасит наряд под ваше настроение, — как заправской барыга с рынка произнес старичок, демонстрируя.