Страница 9 из 92
Долетела быстро. Никто из неведичей не обратил на нее внимания в наступающей темноте. Да и заметил бы, не страшно — летучие мыши редко залетали в город, но водились в окрестностях. Нужный дом вот. Где же квартира? Да, легко — только в одной, на пятом этаже, были выбиты все стекла.
Внутри был разгром. Мелкие стекла засыпали пол, диван, телевизор. И тело мужчины у выхода в прихожую. Высокий, крепкий рыжий, как и дочь. Приземлилась совсем рядом с ним — живой. Действительно просто спит, но в чувствительный нос ударил вонь перегара. Столько острого стекла кругом, а на мужчине ни царапины.
В теле крылана она почти не могла колдовать, но в тоненький ошейник было вставлена пара камней с законсервированными экстренными заклинаниями. Разломила бусинку с целебным сном — пусть спит подольше. Сама Лидия успеет поговорить с Мариной и обязательно вернется всё здесь починить. Уже в своем теле.
Снова вспорхнула в воздух, окинула взглядом комнату и полетела обратно.
— Всё в порядке с твоим отцом, — чуть поморщившись, сказала Лидия, когда вернулась в представительство. Она украдкой посмотрела на настороженную Марину, которая, похоже, всё ее отсутствие так и просидела на стуле со сложенными на коленях ладонями. — Сознание потерял от взрывной волны, а дальше заснул пьяным сном.
Марина шмыгнула носом и потупила взгляд. Лидия покачала головой, прошла к кухонному уголку, включила воду и долго мыла руки. Хмурилась. Интересный всплеск все-таки. Деструктивный, но ни одной царапины ни у кого.
И мужчина, что интересно, точно был из ведичей. Как и другие поднадзорные в панельном городе, не нашел места в жизни. С огромным наглухо запечатанным внутренним резервом. А ведь ему за сорок, и не одного всплеска? Хотя, судя по обстановке в их квартире, всё это время он не жил, а существовал. А может, и взрыв устроил он, а не Марина? Но она — дочь своего отца. Значит и потенциал к ворожбе быть обязан, даже если его не видно.
Лидия вернулась за рабочий стол, устало потерла лоб, включила компьютер. Прикоснулась ксифосом к остывшей чашке, и от напитка тут же повеяло теплом. И только согрев кончики пальцев о фарфор, посмотрела в упор на Марину.
—
Лидия наклонилась к ящику стола, извлекла шкатулку. Приоткрыла крышку. Лихо, почти все гусеницы уже окуклились. Ну, хотя бы три есть.
— Положи, пожалуйста, гусеницу на ладонь. Она не кусается. Это что-то наподобие экспресс-теста на способности к ворожбе. Покажет, какую специальность и тип ворожбы тебе легче будет освоить. Специальность — это «ведьма», «колдунья», «волшебница» или «маг». Есть еще всякие редкие — сновидцы, пророки, но я их и сама никогда не встречала. Ну а тип — темный или светлый. Этот тест неточный, обычно у меня лучше получается определять способности через сознание. Но с тобой не вышло.
— Это плохо? Значит, не могу? — Марина остановила руку перед протянутой гусеницей.
— Не совсем. Вероятно, у тебя врожденное сопротивление ментальной магии. У неведичей, правда, такое тоже бывает, но очень редко. Просто генетика. Возьми гусеницу.
Марина кончиками пальцев взяла длинную зеленую гусеницу и положила на раскрытую ладонь. Сначала ничего не происходило. Но через пару минут мучительного ожидания гусеница в одно мгновение окуклилась, еще через миг кокон засветился и на ладони Маринки оказалась бабочка. С прозрачными крыльями. Еще миг — крылья вспыхнули, окрасились всеми цветами радуги, запылали ярче, еще ярче. Марина одернула руку, и на стол осыпался лишь пепел.
Лидия захлопала глазами. Крылья, видимо, не успели остановиться на одном цвете — разноцветных не бывало никогда. А пепел, видимо с чарами какой-то непорядок, бракованная гусеница.
— Так, — помотала она головой и достала вторую гусеницу. — Попробуй еще. Не волнуйся, они не то, чтобы настоящие. Ты никого не убила.
Марина нехотя протянула раскрытую ладонь. Лидия положила на нее вторую гусеницу. Она не изменилась.
— Та-ак, — протянула Лидия. Забрала гусеницу, положила на свою ладонь. Ничего не произошло. Достала последнюю, третью — никакого эффекта. Личинка только медленно переползла к пальцам и свесилась над столом.
— Забери тебя лихо! — выругалась Лидия, подперла голову рукой и устало пояснила. — Опять чары развеялись.
Марина сидела напротив нее неподвижно, закусив губу, и не сводила взгляда с пепла на столе.
Лидия вздохнула, еще раз посмотрела на девочку. Ну как такую отправишь? Неприятностей потом не оберешься. Должно быть, должно быть хоть что-то еще, кроме собственного желания закрыть план, что позволило бы отправить девочку в Китеж. И она вспомнила — пустые бутылки по всему дому, ремень на видном месте на диване, будто приготовленный. Марину нужно спасти!
— Он тебя бил, да? — спросила Лидия. Марина опустила взгляд. Кивнула, не поднимая головы.
— Иногда. Но в этот раз не успел, — тоскливо протянула она. И отстраненным голосом объяснила. — Я вернулась из лагеря, он даже не встретил на остановке. За всеми пришли, а за мной нет. Прихожу, дверь не заперта, он на полу. И ремень приготовил. Аза залаяла, он начал просыпаться. А я так не хотела, чтобы снова… Так не хотела… И такой грохот. Я зажмурилась. В дверь вжалась, пошевелиться боялась. Открыла глаза — лежит, Аза рядом лает, Динуська на шкаф запрыгнула… Вещи у меня все из лагеря были, я поводок только пристегнула, кошку стащила — вон всю кожу разодрала, — она закатала рукав, обнажив ряды глубоких царапин на предплечье. — И ушла. Не знала, что дальше делать… Не могу больше так.
— А где твоя мама? — спросила Лидия. В горле першило.
Марина пожала плечами и хмыкнула:
— Черт ее знает. Говорит, что на заработках в Москве. Три года там, раз в несколько месяцев на неделю приезжает. Уехала, а меня с этим бросила… — скрыть слезы у Марины больше не получалось, она торопливо вытерла глаза рукавом и громко шмыгнула носом. — Извините. Денег не присылает, чтобы не пропил. Но и меня забрать не может — типа в школу без прописки не устроить.