Страница 28 из 92
Маринке понравилось, что все уроки волшебства, судя по расписанию, проводились в разных башнях в круглых кабинетах, высоко над землей. В девичьей башне загадочный шепот становился потише, и она надеялась, что он будет меньше баюкать и отвлекать от занятий. А вот на занятиях по цивильным, как здесь говорили, предметам было сложнее. Вика то и дело толкала ее острым локтем в бок, чтобы Маринка не заснула. И ведь даже география была интереснее той, что была в челнинской школе! Они проходили аномальные особенности строения пластов земли на территории Китежа, которые вызвали появление источника на этой территории. Но этот дурацкий шепот в кабинетах «пня» — основания гимназии был таким сильным, что превращался в настоящую колыбельную.
— Ну, пока! — на первом уровне одиннадцатой башни сказала Вика. И поспешила выше, вслед за остальными магами и волшебниками с колдунами, у которых практика волшебства была на других уровнях.
— Удачи! — крикнула ей Маринка и с предвкушающей улыбкой перешагнула порог круглой темной комнаты. Здесь не были занавешены окна, и только лунный свет падал холодными пятнами на ковер, застилающий весь пол. У стен громоздились стопки маленьких подушек. Из всей мебели только у входа возвышался один стол, за которым уже восседала пожилая длинноносая тетка. Она сутуло склонилась над листком бумаги и что-то выводила на ней шариковой ручкой в окружении разномастных деревянных шкатулок. На собирающихся учеников она не обращала никакого внимания.
Вместе с Мариной тут оказалось еще шестеро одноклассников. Они все стояли у входа, переминались с ноги на ногу и не отваживались проходить внутрь. Половина — девочки в таких же платьях, как у Маринки, с одинаковыми коричневыми сумками через плечо. Точно такие же были и у мальчишек, форма которых немного напоминала мундиры военных леших у ворот города. Ну, тоже такого старинного покроя. Только черная, и по гимназии они ходили без фуражек. Хотя, судя по выловленным разговорам, просто сдавали их в гардероб у входа. Но вот зато без головных уборов легко было заметить, что мальчишки… эммм… ведьмаки? предпочитали не стричь волосы.
Две девчонки уже о чем-то шушукались. Мальчишки молча кучковались втроем, то и дело косо поглядывая на учительницу. Оставшаяся девочка, не отрывая взволнованного взгляда от преподавательницы, подобралась к Маринке. У нее были тонкие русые волосы по лопатки и широко распахнутые голубые глаза.
— Привет! — прошептала она с улыбкой. — Я Аня. Будем вместе на практике?
Маринка улыбнулась. Одна Аня уехала из Челнов, другая нашлась в Китеже? Хороший знак! Но Маринка успела только представиться в ответ, как в круглом кабинете повисла тишина — учительница медленно поднялась из-за стола и внимательным каким-то черным взглядом осмотрела учеников. Маринка затаила дыхание.
— Добрая ночь, — низким глухим голосом проговорила учительница, разминая сухие кисти рук. — Снимите обувь и пройдите в зал. Распустите волосы, они наша связь со способностями.
Маринка скинула туфли и со вздохом сожаления распустила волосы. Спутанные мелкие кудряшки как будто заняли всю комнату, и на миг все взгляды обратились к ней. Маринка смущенно улыбнулась и первой направилась к подушкам. Она не любила свои волосы, но когда-то давно еще счастливая мама говорила ей перед сном, как любит эти кудряшки своего маленького херувимчика. Маринка хлюпнула носом и прикусила губу, вот только вспоминать всякие глупости нашла время!
— Так-то лучше, — обвела взглядом класс учительница и тоже распустила гульку. Седые волосы упали ей на плечи и спину, до талии. Мрачная, черноглазая, с идеальной осанкой учительница в строгом платье возвышалась над письменным столом — Маринка поежилась, и все лишние мысли тотчас разлетелись. — Садитесь полукругом на подушки. Вот так, чтобы всем было удобно меня видеть.
Учительница вышла вперед, покрутила на указательном пальце перстень, и камень вспыхнул на нем синим.
— Меня зовут Аграфена, все эти отчества оставьте за порогом. Они не для нас. Мы вместе будем постигать тайны плетения кружев заклинаний, проводить ритуалы. Вам посчастливилось быть ведьмами и ведьмаками. Мы — самое сплоченное сословие ведичей. Маги и волшебники любят считать нас самыми слабыми, но они — единоличники — не понимают, в чем наше истинное могущество. В единстве. В подготовленности. В планировании каждого шага наперед. Да, мы не можем взмахнуть ксифосом, прошептать какую-нибудь абракадабру и отправить огненный шар в противника. Но и зачем нам это, дорогие мои? Все это размахивание шпагами — лишнее шевеление. Пусть прозвучит кощунством сравнение ведичей и нелюдей, но из всех жителей Китежа нам ближе всего лесовики, с их связью с природой, миролюбием и сплоченностью. Мы избегаем конфликтов, а если требуется, готовим хитрую диверсию, а не прямую атаку в лоб. Или, образовав круг, поможем тому же магу собрать внешнюю энергию, питать его вместо источника. Мы плетем наши заклинания и фигурально, и формально. — тут Аграфена повернулась к столу и достала одну из шкатулок, вытащила из нее белоснежную кружевную салфетку — похожие Маринка видела у своей уже покойной бабушки в деревне, под телевизором. Аграфена накинула ее, как шаль, себе на плечи, камень на ее перстне-ксифосе вспыхнул синим, салфетка засветилась, сияние переползло на Аграфену и в миг потухло. Но перед гимназистами вместо старухи оказалась высокая статная черноволосая женщина с надменной улыбкой на ярко-красных губах.
— Мы можем возвращать нашу молодость, — звучным, но узнаваемым голосом сказала Аграфена. — И не только внешнюю. Эти чары сплели на выпускном экзамене прошлые «однушки». Семеро ведьм целый час вязали это кружево. И теперь оно будет работать до лета, без постоянной подпитки энергией. Вот такое могут «слабые ведьмы»!
Из всех темных мы самые сильные в целительстве и магии крови. Мы лучше всех справляемся с заговорами на урожай и плодородие скота, отгоняем хвори. На старших курсах вы, а не маги, будете блистать на артифакторике. Наше сословие, наши умения необычайно важны для Китежа, и не будь среди ведичей «слабых» ведьм, не было бы и самого Китежа.
Маринка затаила дыхание и не сводила восхищенного взгляда с Аграфены. Неужели такие чудеса сможет творить и Маринка? Кого иначе как бестолочью да бездарностью отец вообще не называл? И в эту минуту она надеялась и верила.