День гнева

— Правда, что ли? Поможете?..

Она внутренне содрогнулась. И, правда, фраза получилась двусмысленной.

— Помогу! — сказала твёрдо. — Если вы сядете спокойно и не будете мне мешать.

Гека пожал плечами, сел на ту же коробку, с которой она встала.

— Закройте глаза! — приказала Татьяна.

Она интуитивно догадывалась, что нужно делать. Совместить методику диагностики поля головного мозга, используемую ей ещё на Земле, с методикой стабилизации сознания, полученной от Дуг-Кагна. Снять нервное напряжение пациента, нормализовать его сердечный ритм, понизить уровень адреналина в крови. Процедура казалась сродни нейротерапии. Вот только не было рядом ни учителей — креллов или серафид, ни помощника в лице Управляющего Разума Лазарета.

Кончиками пальцев Татьяна коснулась висков Геки. Догадывалась, что тактильный контакт вовсе не нужен — ведь скрутил же её Дуг-Кагн психоэнергетическим ударом, находясь аж в нескольких тысячах парсек от М-63. Но прикосновение к коже другого человека отчего-то придавало уверенности в собственных силах.

Гека притиснулся ближе, только что не обнял Татьяну за бёдра. Она почувствовала мгновенный укол раздражения... и ушла в глубину собственного разума. Странное ощущение — чувствовать ритм чужого сердца и заставлять его замедляться вместе со своим. Ловить нервные импульсы и придерживать их, привязывая к собственным... Вынуждать чужие лёгкие вздыматься и опадать равномерно...

Тепло чужого тела отдалилось. Гека обмяк под её руками. Татьяна этап за этапом стабилизировала поля его органов и оргсистем, посылая через пальцы энергию и силу собственного разума. А потом вдруг, в какое-то мгновение, потеряла себя в чужом сознании. И очнулась, получив знание о том, кто и какие именно опыты проводил на борту этого корабля: Гека, попадавший в ловушку повторно, обладал информацией гораздо большей, чем она сама. Обладал, сам того не зная, ведь его органы чувств продолжали функционировать и тогда, когда он находился в бессознательном состоянии во время проведения опытов.

Татьяна отступила на шаг и села напротив Геннадия, следя за его лицом. Впервые она видела его таким — умиротворенным, светлым. И, к сожалению, подозревала, что это не на долго. За это время она как раз успела проанализировать полученную информацию.

Духабути, действительно, уже несколько сотен лет следили за развитием разумных обитателей планеты Земля. Такая протяженность во времени объяснялась неким исследованием, которое они проводили, набирая образцы в разных районах Галактики. Однако Земля чаще других планет подвергалась их посещениям. В последнее столетие корабли-ловушки почти постоянно находились в её пространстве, регулярно проводя похищения людей. Большую часть испытуемых с изменённой памятью возвращали обратно. О судьбе другой части ничего не было известно. Эти опыты явно перекликались с опытами гоков с Сан-Зара, последствия которых Татьяна видела собственными глазами. Но если гокам удалось «оторвать» сатианетов от Вечности, используя луч-лезвия неживого штарма, то аналогичные опыты духабути с землянами заканчивались ничем. Правда, у духабути по понятным причинам на кораблях не было штармов. Однако они использовали собственное изобретение — СТАСС-камеры, сотканные из полей излучения, которые характеристиками оказались близки к луч-лезвиям. Во время последнего опыта Геку поместили в такую камеру. Его организм выдержал. Опыт не удался. Однако оставался вопрос — сколько подобных вмешательств способен вынести человеческий организм? Какое по счёту приведет к летальному исходу?

Теперь Татьяна осознала смысл странного и пугающего предложения духабути купить сны. Сны были текстом подсознания, его наполнением и оболочкой. Лишённые возможности скинуть нервное напряжение существа становились открытыми для стороннего вмешательства, потому что никакие барьеры в сознании не могли выдержать достаточно долго, если мозг не отдыхал и регулярно не избавлялся от излишков информации посредством снов. Духабути проникали в сознание через подсознательное, исподволь вживляя в мыслительную ткань слова-маячки. На основании полученных от них данных нейроархитекторами духабути ткались индивидуальные энергетические поля, используемые в СТАСС-камерах для блокировки Дач-агента.

Побочным явлением воздействия поля на Дач-агента было ускорение до бесконечности передачи нервных импульсов в нейросистеме существа, и именно это приводило к летальному исходу тогда, когда эксперимент выходил из-под контроля. Исследуя умерших на М-63 Татьяна, естественно, запрашивала данные об аналогичных смертях в сети Лазаретов и в Глоксе, но информации не получила. То ли она оказлась слишком рассеянна по галактике, то ли духабути были осторожнее в экспериментах с живыми образцами. Но что если причина в другом? В выходе их исследований на новый виток? Могли ли гоки, работавшие с ними в одном направлении в области нейроархитектуры, поделиться новым полем для исследований — излучением расы такой же древней, как и сама галактика. Излучением клииров?..

Татьяна, измученная процедурой стабилизации нейросистемы Геки, сама не заметила, как задремала, привалившись к стене. Звёзды сектора Див кружили в причудливом танце, меняясь местами с рубиновыми метками клииров, играющих в Потоке...

Неожиданно открылся люк, располагавшийся напротив выхода в технологический коридор.

Татьяна с трудом разлепила веки.

Вошедший Ричард кинул на ближайшую коробку три ти-рейтера и какой-то серебристый свёрток.

— Наши тюремщики не первый раз держат здесь людей! Есть и оборудование, и средства защиты для землян, нужно было только поискать хорошенько! — Спокойно заметил он, словно не замечая её расширевшихся от страха зрачков. — Одевайтесь, Танни. Похоже, мы на Юмбе. Вам, как самой слабой из нас, понадобится скафандр с экзоскелетом. К сожалению, он — единственный!

Татьяна встала, засунула Шуню в карман рабочего комбинезона, погладила напоследок его поникшие щетинки — ограниченное пространство действовало на тампа, как хорошая кровать на любителя поспать. Скафандр с экзоскелетом ей уже приходилось натягивать, причем тоже для выхода на поверхность Юмбы, поэтому она справилась с ним без труда. Мелькнула мысль, что раз уж потребовался экзоскелет — корабль сел на Западном полушарии, славившимся своим диким нравом. Впрочем, это казалось закономерным — кто же прячется в лоне цивилизации?

Ричи бросил беспокойный взгляд на Геннадия.

— Сейчас очнётся, — успокоила его Татьяна Викторовна. И действительно, Гека очнулся, когда Ричард прикреплял к нему ти-рейтер. Дёрнулся поначалу, замахал руками, но успокоился, разглядев, кто над ним склонился.

— Мы идем наружу, — предупредил Ричард. — Там сильный ветер.

— А... Э... — Попытался сказать Гека, но был вздёрнут на ноги.

— Идём, — коротко приказал Ричард.

Спутники потянулись за ним в пустой коридор, который вывел их на запасному шлюзу.

Двойные переборки шлюзовой приоткрылись ровно настолько, чтобы пропустить одного человека, поэтому выходили гуськом — сначала Ричард, затем Геннадий и — последней — Татьяна. Она никак не могла отделаться от ощущения, что сейчас зазвучит сирена или послышится грозный оклик часовых. Беглецов поймают и применят к ним какое-нибудь жестокое наказание. Однако внутреннее пространство корабля было тихо и спокойно. Зато снаружи царил настоящий ад.

После катаклизма древности, расколовшего единую твердь Юмбы на две части, Западный материк резко отличался от Восточного. Его облюбовали бури и смерчи, под поверхностью шла активная вулканическая деятельность, изуродовавшая ландшафт. Тихие уголки если и встречались, то в глубоких разломах, извергающих сернистые испарения, в кальдерах и скалистых лабиринтах, образованных морщинами земной коры.

Люк закрылся, оставив беглецов наедине со стихией.

— Попытаемся уйти так далеко, как сможем. И подумаем, что делать дальше, — прокричал Ричард Татьяне на ухо и двинулся вперёд.

Она поймала себя на мысли, что сошла с ума. Не имея мало-мальски продуманного плана действий слепо следует за человеком, которого «не видит система», на материк, где находиться на открытом пространстве опасно для жизни!..