Страница 10 из 13
– Твоим купцам не позавидуешь, – посочувствовал задумчиво Мстивой. – Ну и что ты от меня хочешь?
– Мы решили, что должны потребовать от хазарского кагана покрытия убытков.
– Ты же знаешь, что добиться от него какого-либо возмещения нереально. Самое большее, на что можно рассчитывать, – он разрешит нам самим поквитаться с разбойниками. Но у Дира слишком малочисленная дружина.
– Если понадобится, воинов ему в помощь найдем, не в этом дело, – пообещал уверенно Велемудр. – Главное, что сиверы и их соседи, узнав о таком решении кагана, остерегутся от новых набегов. А мы после его отказа можем попытаться добиться от хазар каких-нибудь уступок. Лично наших купцов прежде всего интересует запрет булгарскому правителю взимать десятину с товаров, которые мы везем в Итиль, и свободный проход в Хазарское море.
Мстивой еще раз отметил, что посадник на самом деле оправдывает свое имя. На проход в море ему было наплевать, а вот десятина, собираемая на Волге булгарами с транзитных товаров, явно сказывалась на доходах от его торговли в Итиле.
– Я подумаю, кого отправить в Хазарию, а ты подготовь вопросы, которые ему предстоит решать, – велел князь. – Кстати, на тебя тут опять жаловался Домослав.
– Я ведь тоже постоянно жалуюсь на разбои гаутских дружин, – напомнил посадник Миллина с улыбкой. – А они все не прекращаются.
Купцы товарищества, следовавшие в Хазарию или Константинополь, обычно покупали рабов, что не так восстанавливало против них местное население. Другое дело разорение селений для захвата живого товара. Такие действия приводили к ответным нападениям или к перекрытию пути, как случилось на Двине, когда зелоны55 перестали пропускать по ней купеческие караваны.
– Хорошо, я еще раз переговорю с их князем, – дал слово Мстивой. – А как по поводу жалоб наместника?
– Можно сразу разрешить все наши споры, во всяком случае по городам, стоящим на Цвине, – неожиданно заявил Велемудр. – Передай нам земли по обоим берегам протоки, а мы обещаем увеличить на четверть подати в твою казну.
Предложение посадника Миллина показалось князю заманчивым, но прежде чем дать ответ, он решил посоветоваться с наместником. А Велемудр, заметив, что Мстивой сомневается, посулил, что города на Цвине возьмут на себя охрану протоки и ближайшего к ней побережья моря.
– Мне надо подумать, – твердо сказал князь, выдержав натиск обещаний главы союза торговых городов. – Ты бы лучше так наседал на своих посадников. А то мне уже надоело оправдываться перед Богомилом за их пренебрежение к святилищу Световита. Вопрос ведь выеденного яйца не стоит.
– На первой же нашей встрече передам им твое недовольство, – произнес как можно спокойнее Велемудр, почувствовав раздражение князя, вызванное неприятными воспоминаниями. – Ты надолго у нас задержишься?
– Думаю, еще на два-три дня. Заходи завтра с утра, и мы более подробно обсудим твое предложение.
Главной причиной, побудившей Мстивоя отложить разговор, были границы передаваемых земель. Князь боялся, что хитрые торгаши его обдурят, поэтому решил все прежде обсудить с Домославом.
– С окрестностей городов мы собираем совсем небольшие деньги, – успокоил его наместник. – Много ли возьмешь за выпас скота или тот же сбор валежника? Вот только вырубку леса следует им как-то ограничить.
– А что думаешь насчет передачи горожанам охраны протоки? Ведь мы лишимся въездных сборов.
– Зато сможешь вдвое, а то и втрое сократить здешнюю твою дружину, – заверил его Домослав. – Так что то на то и выйдет. Тем более что нам уже давно пора усилить охрану побережья из-за угрозы нападений морских разбойников. Вот и пусть теперь горожане делают это за свой счет.
– Значит, ты считаешь, мне следует принять его предложение? – уточнил Мстивой, все еще сомневаясь. У него появились подозрения, что, давая такие советы, наместник просто хочет облегчить себе жизнь.
– Да!.. И передать все земли, какие он попросит, – подтвердил тот. – Но потребовать увеличения податей с городов на половину или хотя бы на треть.
«Похоже, Домослав кое-чему научился у так не любимых им торгашей, – подумал весело князь. – Увеличив подати на половину, мы уже на следующий год сможем возместить большую часть затрат на прошлогоднюю помощь королю ободритов».
С помощью денег Светослава и общих усилий его новых товарищей дом через несколько дней полностью преобразился. Затем ладейный старшина установил ежедневные дежурства, причем и сам не чурался грязной работы, считая, что все здесь равны, пока не в походе.
Вернувшемуся с похорон Рожнегу пришлись по душе начатые подчиненным преобразования. Одобрил он и предложение Светослава о военных занятиях с товарищами.
– Пару старых мечей я найду, – пообещал пятидесятник. – Только смотри, чтобы люди не покалечились. И главное, никакого принуждения. Дело это добровольное.
Варяги только в походах беспрекословно выполняли приказы, здесь же они были свободны в принятии решений. Исключение составляли кормщики, которые отвечали за сохранность ладей и снаряжения. Им приходилось постоянно осматривать вытащенное на берег судно и при необходимости заниматься мелким ремонтом.
Светослав ближе всего сошелся с кормщиком, который был всего лет на пять его старше. Они часто вместе ходили к ладье, и юноша многое узнал о ее устройстве и особенностях управления судном. Протша рассказал ему и о своем прежнем начальнике, который был ранен в последнем плавании и решил на следующий год остаться дома.
А вот о себе кормщик говорил неохотно. Уйдя из родных мест на Волхове, он вначале работал на волоках, став потом варягом благодаря меткой стрельбе из лука. А в прошлом году, когда убили кормщика, Протша занял его место. Несмотря на молодость, он уже дважды плавал в Хазарию и рассказал о ней много интересного.
Сегодня Рожнег сообщил, что весной они опять туда отправятся. Плавание предстояло тяжелое и длительное, поэтому он приказал всем кормщикам внимательно осмотреть ладьи и особенно их обшивку. Вскоре должны были приехать мастера, которые заменят ненадежные доски.
– А что, дорогой этого нельзя будет сделать? – поинтересовался Светослав, когда узнал о распоряжении пятидесятника.
– Конечно, можно, мы берем с собой инструмент и запасные доски, но тогда всему каравану придется нас дожидаться, – пояснил Протша. – А плыть в одиночку опасно. С другой стороны, проводить в дороге вторую зиму тоже никому не хочется.
– И такое бывало?
– Мне не приходилось. Обычно дорога в Хазарию занимает два лета. Но слышал, что зимовки иногда случаются. Главное в таких случаях – добраться до земель булгар или мери56, где безопаснее и проще добывать пропитание.
– А мне раз пришлось зазимовать только чуть севернее, на Белом озере, – вмешался в их разговор лежащий на нарах Вагуй. – Охота там знатная, а с хлебом туго.
– Ты бы лучше сходил в лес за дровами – сегодня твоя очередь, – велел своему помощнику кормщик. – А то валяешься целый день, только бока отлеживаешь.
– Дрова Телен обещал принести, – возразил тот. – За ним должок. А вот и он, легок на помине. Где дрова?
– Сложил в дровяник, пусть обветрятся и хоть немного подсохнут, – угрюмо ответил пришедший, снимая мокрый плащ. – Один сырняк в лесу.
– Я же предлагал сразу заготовить на всю зиму, а не ходить каждый день в лес, – припомнил обиженно Протша.
– Давайте в ближайший погожий день так и сделаем, – поддержал кормщика Светослав. – А то топим сырыми дровами, от которых один дым.
– А тебя, старшина, хотел видеть сотник, – сообщил Телен, развешивая рядом с печкой свой плащ. – Рожнег велел передать.
Приглашение Драгана обрадовало юношу, у которого уже осталось совсем мало денег в связи с непредвиденными расходами. Светослав надеялся, что сотник наконец-то получил обещанную Яромиром плату за коня.
55
Иначе их называют селы. Любопытно, что на берегах Западной Двины практически отсутствуют находки арабских монет VIII и IX вв.
56
Принято считать их финно-уграми, что очень сомнительно. Во всяком случае, к описываемому времени славяне на землях мери уже составляли значительную часть населения.