Мой милый шрам

— Поменяла на ведро картошки, — я улыбнулась, — Ты подарил мне их? Подарил! Все, больше ничего не спрашивай!

— Ну серьезно… — Марк вкрадчиво вглядывался в мои глаза.

— Ты опоздаешь, — я еще раз поцеловала его и подтолкнула к двери.

Вставать в семь, чтобы проводить его на работу не мне не нравилось, хоть нудила и старался не шуметь, чтобы не разбудить меня, но в тридцатиметровой однушке, без кухонной двери, это было невозможно. Когда дверь захлопнулась, я отправилась на ненавистный диван, досыпать еще пару часиков.

Федор Иванович заверил меня, что все готово и мне не нужно беспокоиться, он получил подтверждение приглашения от нескольких важных гостей и еще десяток от культурных экспертов, критиков и прочих светских светил.

Запас времени был приличный, я собиралась тщательно и приготовила свое черное, элегантное, шелковое платье. Я даже погладила единственную приличную рубашку Марка, которую он забыл у меня дома. Вещи, которые он собрал при переезде, не годились для презентации.

Когда он вернулся домой, я уже была во всеоружии.

— Вау! — восторженно воскликнул нудила, — Баллотируешься на конкурс Мисс Мытищи?

— Да, — протянула я, — Будешь моим сопровождающим?

— Конечно! — Марк аккуратно поцеловал меня в губы, чтобы не размазать помаду.

— Поторопись, рубашка висит на стуле.

Он подозрительно посмотрел на меня, но я только сурово на него зыркнула и махнула рукой, подгоняя собираться быстрее.

***

— Что это?

Марк шокировано на меня обернулся. Мы стояли возле художественной галереи, над входом которой, висел большой баннер с его именем и фамилией.

— Сюрприз! — улыбнулась я, — Сегодня пройдет выставка твоих работ…

— Чтоооо?

Я видела, как его зрачки испуганно ходят из стороны в сторону, малыш страшно растерялся.

— Всё будет хорошо, не волнуйся! — я взяла его за руку и потянула за собой, — Давай же, мы не можем опаздывать на собственную вечеринку!

Я старалась сохранять спокойствие, хотя жутко нервничала. Господи, пусть все пройдет нормально! Я никогда так сильно не переживала!

Когда мы вошли в зал и Марк увидел кучу народа и стенды со своими работами, вокруг которых ходили люди, внимательно их рассматривали, о чем-то шушукались и пили шампанское, он вцепился в мою руку и побледнел. Какой милый, трогательный малыш! Я, как заботливая мама, старалась успокоить его ласковым поглаживанием пальцев и теплой улыбкой. Феденька не подвел меня, организация мероприятия была по высшему разряду, контингент собрался, на первый взгляд, приятный, кроме двух подосланных чаек, публика была взрослая и разбирающаяся в искусстве. К нам переодически подходили какие-то люди, они хвалили Марка, он смущенно улыбался, краснел и потихоньку расслаблялся. Особенно сильно нудила понравился двум возрастным тетушкам, они не отпускали его больше получаса. Я наблюдала со стороны, как он оживленно о чем-то беседует и активно жестикулирует руками, и в этот момент, мое сердце разрывалось от гордости и нежного трепета. Все было не зря… Драгоценности принесли мне истинное удовольствие только когда я продала их, чтобы видеть эту счастливую улыбку.

Мы заработали два миллиона триста пятьдесят тысяч рублей и продали почти все картины. Чайки выкупили «Руки» и большую картину маслом, где был изображен изгиб обнаженной спины. Они были моими самыми любимыми, мне было жалко с ними расставаться и отдавать их другим людям.

Марк был в диком восторге, он не переставал улыбаться и болтал без умолка. Мы утащили две бутылки шампанского и пили прямо из горла, спускаясь вниз по улице в сторону проспекта.

— Обещай, что ответишь мне честно, — сказал нудила, сжимая мою руку, — Я не буду ругаться!

— Обещаю, — я была заинтригована.

— Где ты взяла на это деньги? Ты опять взялась за старое?

— Конечно, нет, — недовольно цокнула я.

— Я прекрасно понимаю, сколько это стоило, Марта! Кто за это заплатил?

Он остановился, притянул меня за талию и не сводил с меня глаз.

— Только ты обещал не ругаться!

Я сделала голос максимально приятным. Марк сдержано кивнул.

— Я продала свои украшения…

Он недовольно задрал голову к небу и издал протяжный, грудной звук.

— Я же ступила на путь исправления и не хотела, чтобы у меня оставались подарки от других мужчин… Это бы напоминало мне о прошлой жизни, — в ход пошло откровенное вранье, — А куда я могла потратить деньги? Ты такой гордый и не стал бы жить на мои… Но видишь, как все хорошо сложилось! Ты всем очень понравился!

Я быстро поцеловала Марка, пока он снова не начал нудить.

— Когда твои дела пойдут в гору, ты купишь мне новые, — я широко улыбнулась и повисла на его шее.

— Я просто обязан на тебе жениться! — Марк жарко чмокнул меня в губы и обнял еще крепче.

— Конечно обязан! Жениться и разбогатеть! Я уже все придумала, — я выпуталась из его объятий, подхватила его под локоть и потянула вперед, — Мы разделим деньги на две части, половину потратим на аренду нормального жилья, будем покупать хорошие продукты и ходить в кино, а еще накупим тебе кучу разных красок и ты будешь рисовать. Вторую половину мы вложим в рекламу, отложим на новые выставки и параллельно будем искать спонсоров. Вернее, я буду, я же теперь твой агент!

Марк рассмеялся, а я продолжила тараторить.

— Нужно придумать тебе какую-нибудь крутую легенду, публика это очень любит. Можно сказать, что ты почти слепой или глухой, ну или, что свой дар ты получил после удара молнии…

— Пожалуйста, прекрати! — нудила хохотал.

— Серьезно! Доверься мне, у меня отличная фантазия, а тут есть где разгуляться! Можно сказать, что ты был жертвой сексуальных домогательств, сейчас это популярно, и теперь всплескиваешь все свою боль на бумагу. Или в аварии ты получил травму пальцев, и каждое движение приносит тебе огромные страдания, но желание рисовать сильнее этого!

— Марта, перестань!

Он остановился, чтобы снова поцеловать меня, но продолжал смеяться.

— Какая же ты сумасшедшая!

— Спасибо! — я кокетливо стрельнула глазками.

— Я люблю тебя…

— И я тебя, — быстро бросила я, — Или представь, что в детстве тебе запрещали рисовать, но тебе очень хотелось и ты, украдкой…

— Я умоляю тебя, хватит…

Мы шли по ночному проспекту немного пьяные и дьявольски довольные. Одной рукой я крепко сжимала руку Марка, а второй крутила в кармане плаща флакон антисептика, который теперь всегда брала с собой. Я была абсолютно уверена в двух вещах: у нас обязательно все будет хорошо, и я люблю его так сильно, что никогда не дам ему упасть или опустить руки, что бы не произошло. Между деньгами и любовью выбирать не обязательно, нужно просто научиться грамотно это совмещать.

Конец