Страница 12 из 35
Я доедал уже четвертый блин, они были слегка сыроваты и слишком сладкие, но это были определенно лучшие блины в моей жизни.
— Почему ты не ешь? — спросил я и сделал глоток.
— Я что, дура? Они же не вкусные, я пробовала.
Я прыснул смехом и изо рта потек капучино прямо на белую футболку. Отвратительно!
— Но это максимум, на что я способна! Ах да, — Марта полезла в сумку, — Принесла для тебя подарочек…
Она положила на стол книгу в классическом зеленом переплете с золотыми вензелями. «Нетерпение сердца» Стефан Цвейг. Я не читал ее.
— Это действительно хорошая книга, малыш.
— Спасибо, — сказал я, — Какие у нас планы на день?
От словосочетания «у нас» на душе стало горячо, мне нравилось, как это звучало.
— Небольшое путешествие и пицца «Четыре сыра», — интригующе произнесла Марта, — Пожалуйста, иди собираться. И дай мне ключи от мустанга, я поведу.
Я собирался очень быстро и суетливо, я жутко волновался и томился от приятного предвкушения. Мне было совершенно не важно, что мы будем сегодня делать, я просто хотел провести время с Мартой, я даже забыл, о чем именно писал в своем списке. Мне нравилось быть рядом, есть сырые блины, смотреть, как прекрасно и заразительно она улыбается, как ведет мою машину и ругается на других водителей. Она выглядела восхитительно в свободной серой футболке, черных джинсах и тряпичных кедах. Всю дорогу я смотрел только на нее, не замечая ничего вокруг и, когда мы припарковались, я удивлено округлил глаза.
— Вокзал? — я недоверчиво покосился на Марту.
— Ага, — спокойно ответила она, — Мы едем в Тверь.
— Куда? — я еще больше выпал, — Зачем?
— Погулять. Шевелись, электричка через десят минут.
— Просто объясни мне, для чего мы едем в Тверь?
— А почему нет? — раздражено сказала Марта.
Она открыла водительскую дверь, выбираясь наружу, я вылез из машины следом за ней. У меня был миллион вопросов, как будто чувствуя это, моя блондинка закатила глаза и процедила сквозь зубы.
— Все, малыш! Расслабься и получай удовольствие от поездки. Обещаю, на дороге не будет пробок, как ты и хотел.
Неужели, она тащит меня за двести километров только ради этого?
Ни разу в жизни мне не доводилось ездить на электричках. Я думал увидеть перед собой старый советский поезд, но снаружи она выглядела довольно неплохо и современно, но внутри…
Как только мы вошли вагон меня передернуло, в проходе грязные следы от обуви тянулись бесконечным потоком коричневой пыли, синие сиденья, хоть и были новыми, но уже успели опшарпаться и обзавестись противными, замызганными разводами, подлокотники, повидавшие миллион людей, кишили микробами и пугали меня до ужаса.
Марта спокойно села к окну и положила сумку на колени.
— Ну чего встал? Присаживайся…
Я очень неуверенно опустился на сиденье с идеально прямой спиной, чтобы касаться своим телом, как можно меньше, бацильной поверхности. Я не смог выдержать и минуты, быстро залез в карман джинс за маленьким, плоским флакончиком антисептика, который всегда носил с собой, и густо побрызгал руки, подлокотники и все вокруг.
— О Боже! — взвизгнула Марта, — Дай сюда!
Она силой выдернула у меня флакон и разъяренно швырнула его в сумку. Я видел, что сейчас ей очень хочется сказать мне что-нибудь обидное, но она держится из последних сил. Поезд тронулся. Я чувствовал себя крайне не комфортно. Фобию не возможно контролировать, и даже если ты пытаешься казаться спокойным, излишняя нервозность и дерганые жесты будут выдавать тебя. Я барабанил пальцами по коленям и кусал губу. Черт, сколько нам тут ехать?
— Закрой глаза и представь, что здесь все стерильно, как в операционной, — Марта наклонилась к моему уху.
Я попробовал, не получилось. Меня все равно потряхивало. В операционной не пахнет потом, грязными ногами, перегаром и вонючими туалетами. Я все еще держал глаза закрытыми.
Марта скользнула своей рукой по моей кисти и легонько ее погладила, а потом повернула мою ладонь и переплела наши пальцы.
— Я не думала, что с тобой настолько всё плохо, — шепотом сказала она, — Обратно поедем на такси.
Я чувствовал, как второй рукой она достала наушники и засунула их в уши, в ту же секунду из динамиков понеслись едва уловимые звуки Hoizer. Марта обхватила свободной рукой мое предплечье, и все еще продолжая сжимать мои пальцы, положила голову на мое плечо. Не открывая глаз, я уперся подбородком в ее макушку и вдохнул аромат ее волос. В принципе, не так тут и плохо.
Когда поезд остановился, мы вышли из вагона и в нос ударил приятный запах свежести, вопросов о том, зачем мы приехали в Тверь, больше не было. В Москве было просто облачно, здесь же небо обволакивало пасмурными тучами, дул прохладный ветер и в воздухе ощущалось приближение надвигающегося дождя. Я посмотрел на Марту и захотел сжать ее хрупкое тело до хруста костей. Прежде, для меня никто и никогда не делал ничего подобного.
— Ты можешь гулять под дождем хоть каждый день, — Марта поймала на себе мой взгляд и коварно улыбнулась, — Но для этого необходимо немного заморочиться и не ждать, когда счастье само к тебе придет.
— Куда пойдем? — оживлено спросил я.
— Не знаю, — она пожала плечами, — Куда тебе хочется?
— Мне вообще все равно, куда идти.
— Тогда прямо.
Мы вышли с территории вокзала, завернули на какой-то проспект и двинулись вверх по улице.
Как же мне сейчас было хорошо, я просто шел в никуда и ни о чем не думал, пока Марта копалась в своем телефоне
— Зайдем на минуточку? — она указала на супермаркет, — Нужно купить воды.
Я кивнул и мы заспешили в сторону магазина.
— Вот видишь, стоит начать, и Вселенная сама делает следующий шаг, — сказала Марта и остановилась.
У самого входа, на крыльце, сидел старый, лохматый рыжий пес и высовывал язык от жажды.
— Давай, — она подтолкнула меня, — ты же хотел потрогать мокрый нос.
Я не решался. Пес выглядел очень пыльным и грязным.
— Да перестань, Марк, ему тоже хочется немного тепла, — наседала Марта.
— Вдруг, у него лишай? — неуверенно сказал я.
— Тогда ты покроешься жуткими, зудящими пятнами и, возможно, облысеешь!
Она опустилась на ступеньку и потрепала собаку за ухом. Пес неторопливо завилял хвостом. Я наклонился и провел рукой по его лохматой мордахе, он щурил глаза и глубоко дышал, под пальцами я чувствовал песок, но продолжал его гладить. Когда пес достаточно мне доверился и понял, что угрозы ждать не стоит, я провел подушечкой пальца по его носу. Влажный, шершавый и классный! Я улыбнулся уголками рта.
— Ты должен забрать его домой!
— Я не могу, у меня аллергия на животных, — грустно сказал я.
— Ты же не умрешь прямо здесь?
— Не думаю, но я давно их не трогал.
— Пока, пёсик, — Марта еще раз потрепала рыжее ухо и потянула меня за руку.
Пока мы шли вдоль рядов магазина, она вытащила из сумки мой антисептик и протянула его мне. Ну какая же она чуткая!
Я быстро побрызгал руки, распределил жидкость по коже и вернул флакон Марте, она тоже сделала несколько нажатий, а потом брызнула его себе в рот и жутко сморщилась.
— Бе! Я думала это спирт…
Я громко засмеялся и она ударила меня кулаком в плечо.
— Стой, вот то, что нужно! — мы остановились около стенда со стиральными порошками, капсулами для стирки и кондиционерами, — Запахи свежего постельного белья!
Я еще раз благодарно посмотрел на нее, похоже Марта решила пройтись по всем пунктам из списка.
Хоть это было запрещено, Марта откручивала крышки на всех флаконах и прикладывала их сначала к моему, а потом к своему носу. Мне больше всего понравился запах хлопка и «Брызги водопада», а ей «Загадочный лотос».
Мы еще немного побродили по магазину, купили воды и вышли на улицу. Как только мы спустились со ступенек, Марта достала из кармана шоколадный батончик, который крутила в руках у кассы, развернула обертку и откусила кусок, причмокивая от удовольствия. За этот батончик мы не платили.