Изгои 2

После таких мыслей слёзы пуще прежнего полились из моих глаз. Я так была занята своим горем, что даже не заметила, как в комнату вошёл… Алексей? Точно — это был он! Хотя заметила я это только тогда, когда он положил свою руку мне на голову и стал гладить! Представляете? Просто присел рядом, прижал к себе и… гладил! Утешал как ребёнка! Горькая обида ещё сильнее накрыла меня, и я зарыдала ещё сильнее. Хотя, казалось, куда уж сильнее? А он только крепче прижал меня и гладил, гладил, гладил… ненавижу!

Сама не знаю, когда и как, но я как-то повалила его на спину и усевшись ему на живот, заливаясь слезами, и сбивчиво, захлёбываясь рыданиями, стала рассказывать, что я о нём думаю и чувствую. При этом подкрепляя свои слова ударами копыт по его широкой груди!

Понивилль. Леха

Ну и денёк сегодня выдался. Под конец я просто еле двигался, а глаза сами собой закрывались. Так что я даже не помню, как добрался до кровати. Вроде бы ещё по мне спящему прыгали дети, но тут я не уверен. Вернее, уверен на сто процентов — они всегда так делают. Просто в этот раз я этого не помню. Спал. Зато, как всегда, после того как поспал четыре часа — проснулся и больше заснуть не мог. Лежать просто так смысла не было. Вот я и пошёл к себе в кабинет. Чика даже не проснулась, когда я перелазил через неё. Она лежала в обличии человеческой девушки и была такая красивая! По-моему, свет луны, падающий на неё, делает её ещё красивее. Волосы даже блестят как-то по-особенному в серебристом свете луны. Я с сожалением отвернулся от этой соблазнительной картины и ушёл в кабинет. Меня ждут часа четыре увлекательного чтения книг. Ну а что ещё делать, если не хочется спать, а шуметь нельзя?

Так я просидел часа три. Просто открывал файл с первой попавшейся книгой и читал. Как назло, попадалось что-то не очень удобочитаемое. Может, настроение было не то? А потом попался «Маленький принц» Экзюпери. Читал его ещё в детстве, и, честно говоря, не очень впечатлило. Просто я тогда читал всё подряд. Мог прочитать «Час быка» Ефремова, а потом взяться за «Увези нас, Пегас» Сергиенко. Тогда эта книга понравилась мне больше чем «Маленький принц». А сейчас вдруг зачитался. Попала под настроение, наверное. Так и читал, пока не услышал тихий плач за стеной. Вроде бы Чика поселила в той комнате Трикси? Я посидел, прислушиваясь к плачу. Возможно, она плачет из-за какой-то ерунды и скоро успокоится? А вот фиг вам! В смысле — ничего подобного! Трикси не унималась! А я вроде уже говорил, как на меня действуют женские слёзы? Ну… я встал и пошёл к Трикси. Возможно я смогу помочь?

Проходя мимо Чики, я с удивлением услышал её голос:

— Помоги ей!

При этом жена даже не открыла глаза. Неужели она во сне разговаривает? Наверное, это так и останется тайной. Всё же будить её и выяснять, что ей снилось — не самая лучшая идея. А тем более, когда одной горестно рыдающей поняшке нужна помощь.

Уже светало, и я смог хорошо рассмотреть всё, что творилось в комнате васильковой единорожки. Похоже, она много работала — включённый ноут и куча записей на бумаге явно намекали на это. А вот сама единорожка сидела на своей так и не расправленной кровати и горько плакала. Не знаю, что на меня нашло, просто в какой-то момент что-то сжалось в груди, и я сам не понял, как оказался рядом с рыдающей Трикси. Мелкая горюющая пони оказалась в моих объятиях, я что-то утешающе говорил ей, поглаживая по шелковистой гриве. Правда, это привело к противоположному результату — Трикси разревелась ещё сильнее, щедро орошая мою футболку солёной влагой. А потом она и вовсе сильным ударом опрокинула меня на спину и, усевшись на моём животе, стала молотить своими маленькими копытцами, приговаривая прерывающимся от рыданий голосом:

— Ты, гад! — всхлип! — Да какого сена! — всхлип! — Ты решил! — всхлип! — Я для него! — всхлип! — А ты! — всхлип! — Ненавижу тебя!

Последнюю фразу волшебница сопроводила сдвоенным ударом передних копыт, и когда я, поневоле охнув, приоткрыл рот, так мелкая понька просто приникла к моим губам своими, обняв меня копытцами так крепко, что вырваться не было никакой возможности. В первый миг я просто обомлел от её бесцеремонной выходки, даже хотел её оторвать от себя, а потом что-то щёлкнуло в голове, и я сам обхватил её мокрую от слёз мордочку руками и ответил на поцелуй. Где-то в голове на заднем плане сознания билась только одна мысль:

«Чика меня прибьёт!»