Подлые Богатенькие Парни (ЛП)

Их взгляды такие пристальные, что, клянусь, я их чувствую.

Голубые глаза Крида вспыхивают болью и разочарованием, прежде чем он отворачивается и исчезает в толпе, направляясь прямо к балкону. Он даже не ждёт, чтобы поговорить со мной или выслушать мои попытки объяснить всё. Он просто… ушёл. Тристан, с другой стороны, ждёт нас у подножия лестницы.

Когда мы подходим к нему вплотную, комната возвращается к жизни, и все снова начинают разговаривать.

— Так, так, — говорит он напряжённым и отрывистым голосом. — Похоже, ты завёл себе фанатку, Зейд. — Я поджимаю губы и наклоняюсь к своему спутнику. Он воет от смеха, но я не думаю, что заявление Тристана особенно забавно.

— Что, теперь я больше не Работяжка? На этот раз я фанатка? — глаза Тристана цвета бури, когда он смотрит на меня сверху вниз, губы поджаты, руки сжаты в кулаки с побелевшими костяшками. Он не любит проигрывать. Это меня немного пугает. Когда он не отвечает, я вздыхаю. — Мы всё ещё друзья, верно?

При этих словах он приподнимает бровь.

— Друзья? — наступает долгая пауза, когда Тристан поднимает взгляд на Зейда, и они обмениваются безмолвным взглядом, который я не совсем могу истолковать. — Конечно. — Он внезапно делает шаг назад, поворачивается и затем направляется в сторону Харпер. Мой желудок сжимается, когда я думаю, что он направляется к ней, и расслабляется только тогда, когда он проносится мимо и следует за Кридом на балкон.

— Эй, — шепчет Зейд, наклоняясь и покусывая меня за ухо, — не хочешь чего-нибудь перекусить?

Я киваю, и он ведёт нас сквозь толпу к столам с закусками. Неважно, есть ли один Идол или все трое вместе, толпа расходится так же легко. Он приносит каждому из нас выпивку и тарелку с едой, освобождает место за одним из высоких столов неподалёку и выдвигает для меня табурет.

Миранда танцует с Эндрю не слишком далеко от нас, но она не смотрит на меня, даже беглым взглядом. Мои руки сжимаются в складках юбки, но я даже не рассматриваю возможность подойти и поговорить с ней, не сегодня вечером. Я не хочу портить ей веселье или устраивать сцену. Вместо этого я сосредотачиваю своё внимание на Зейде. Как только я завожу с ним разговор о его летнем туре с «Afterglow», он не останавливается, даже намекает на то, что, возможно, пригласит и меня.

Я даже представить себе этого не могу — отправиться в турне с рок-группой.

После того, как мы заканчиваем есть, Зейд протягивает мне руку и приподнимает одну тёмную бровь. Его свежевыкрашенные волосы отдают рыжим в мерцающем свете. Все люстры здесь оригинальные для здания, переоборудованные для работы на газе, так что они отчасти сохраняют свой истинный характер.

— Потанцуй со мной, Работяжка, — мурлычет он, а затем увлекает меня на танцпол, используя свою магию, чтобы превратить мои неуклюжие танцевальные движения в нечто прекрасное. Пока мы раскачиваемся, Зейд протягивает руку и обхватывает моё лицо ладонью. В его глазах мелькает сожаление, которое я не могу понять, но после нескольких песен оно проходит само собой, и я забываю обо всём этом.

И в этом моя ошибка, моя огромная грёбаная ошибка.

Глава 24

На следующее утро я надеваю свою униформу, но надеваю под неё красный кружевной лифчик и трусики, которые так нравятся Зейду. После сегодняшней церемонии мы собираемся отпраздновать это событие на одной из вечеринок, и… Я не знаю, что может произойти между нами, но я, по крайней мере, хочу быть одетой для второй базы.

Мои сумки упакованы и оставлены у двери в мою комнату, готовые к тому, что папа заберёт их после моего соло на арфе. Он собирается взять их с собой, когда отправится домой, а я собираюсь уйти с Зейдом. Завтра он отвезёт меня домой. Как именно я собираюсь объяснить своему отцу, что хочу пойти и провести ночь с Зейдом и кучей других похотливых подростков, выше моего понимания, но я попробую. Я слишком усердно работала в этом году, чтобы пропустить вечеринку, которая является заключительной для всех вечеринок.

Кроме того, мне удалось стать лучшей в классе первого курса.

«Получай, Тристан!» — думаю я, но самодовольная улыбка на моём лице исчезает, когда я вспоминаю сердитое выражение его лица прошлой ночью. От того, как он посмотрел на меня, мне показалось, что я вырвала его сердце и раздавила его своей пяткой. Прижимая руку к животу, я закрываю глаза и стараюсь не думать ни о нём, ни о Криде. У меня не может быть трёх бойфрендов. Никто так не поступает. Кроме того, даже если бы я попробовала что-то вроде открытых отношений, я бы не смирилась с тем, что они встречаются с другими девушками, я бы не смогла. Меня это совсем не устраивает.

В глубине души я не знаю, правильный ли я сделала выбор. Я чувствую себя разорванной, раздвоенной, сбитой с толку.

Но я сделал свой выбор, и Зейд — это не утешительный приз. Я не буду относиться к нему как к таковому.

В последний раз проверив причёску и макияж, я выхожу на улицу, где меня ждёт Зейд. Он не улыбается, когда я впервые вижу его, но, когда я касаюсь пальцами его руки, он поворачивается ко мне и расплывается в улыбке.

— Мне было интересно, куда ты пропала, — говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб. Он переплетает свои татуированные пальцы с моими и ведёт меня по извилистым садовым дорожкам вниз, к крытому амфитеатру, где проходит церемония. Каждый год проводится церемония, просто серия наград и выступлений, демонстрирующих достижения студентов.

Мы заходим внутрь и идём по проходу мимо членов семьи, сидящих по другую сторону.

Я сразу же замечаю своего отца. Чего я не ожидала, так это увидеть Дженнифер, сидящую рядом с ним.

Мои ноги перестают двигаться сами по себе, и Зейд останавливается, оглядываясь на меня, вопросительно приподняв брови.

— Ты в порядке, Черити? — я качаю головой, но мне трудно подобрать слова, чтобы объяснить. За последний год я провела много времени с Зейдом, но мы никогда не углублялись в более насущные проблемы. Я почти не упоминал о своей матери.

— Просто… моя мать здесь, — шепчу я, и Зейд прослеживает за моим взглядом, отыскивая её в толпе. Она выглядит нелепо, одетая в белые меха и шляпу, как статистка из фильма, снятого для телевидения. Вздохнув, я хватаю Зейда за руку и тяну его по проходу, притворяясь, что не замечаю её. Она машет мне, но я просто надеюсь, что никто из моих знакомых этого не видит.

— Ты не в ладах со своей мамой? — спрашивает Зейд, но его тон отрешённый, отстранённый. Он в другом месте и в другом времени. Или, может быть, он просто устал? Прошлой ночью мы танцевали до двух часов ночи, а потом целовались ещё час после этого. Должна сказать, что последний час был моей любимой частью.

— Всё сложно, — объясняю я, когда мы занимаем свои места в первом ряду. Тристан стоит прямо рядом со мной, его рот сжат в тонкую линию, кожа бледная. Я знала, что вчера вечером он был расстроен, но выражение его лица сейчас совершенно другого уровня. Может быть, он расстроен, потому что занял второе место после моего первого? Я понятия не имею.

Начинается церемония, и учителя по очереди произносят речи, восхваляя наши достижения, мягко напоминая нам, где мы можем добиться большего. В первую очередь вручаются награды за спорт, клубы и общественную работу, а на сцену выстраиваются очереди студентов, чтобы получить свои бумажные сертификаты. На огромном экране позади них демонстрируются те же награды в цифровом формате.

Академики идут последними, и когда произносят имя Тристана, он так сильно скрипит зубами, что я боюсь, что один из них сейчас выскочит. Он практически врывается на сцену, отрывисто произносит спасибо, а затем возвращается на своё место. Сидя через проход, я чувствую, что Крид наблюдает за мной, поэтому я слежу за тем, чтобы, когда меня окликают, мой подбородок был высоко поднят, а плечи расправлены.