Страница 63 из 86
Сбоку раздались смешки, нападающему что-то сказали, он огрызнулся в ответ.
Плечо ныло от боли, в глазах двоилось, и не было никаких сил встать и дать отпор. Но и сдаться просто так он не мог. Потому ждал удара и надеялся протянуть еще хоть немного.
Чтобы — что? Эти — явно не джеррцы, значит, своих тут нет. Ушли, в плену или… убиты? Олег стиснул зубы.
Возле лица взметнулся подол платья, женщина заговорила, быстро, уверенно и раздраженно. Парень опустил край щита, с удивлением узнавая Авилу. Они говорили о нем, это было понятно и без знания эйлата. И девушка… защищала его? Она вещала на языке Империи уверенно, без запинок, то и дело указывая рукой вниз, на парня.
Мужчина шагнул в сторону, пытаясь обойти девушку, и Олег увидел выражение его лица: хмурое и упрямое, словно убийство было неприятной необходимостью, а наглая девица продолжала путаться под ногами. Она качнулась синхронно, вновь закрывая парня.
Олег откинулся на спину. Небо над головой было светлым, но утро это или вечер — не понять. Как долго он тут провалялся? Где остальные? И за каким хреном Авила взялась его защищать?
По левую сторону разгорался погребальный костер, припекало все сильней, и Олег подумал, что неплохо бы отползти.
— Авила, — хрипло позвал он.
Она развернулась резко, одарила гневным взглядом. Прошипела:
— Жить хочешь?
Он моргнул. Ну что за вопрос? Конечно, он хочет жить! Кажется, она прочитала это в его глазах и улыбнулась. Это была улыбка какой-то другой Авилы, такой… свободной и уверенной в себе женщины.
— Тогда молчи, пока не спрашивают.
Она сказала на эйлате что-то еще, и к нему подошли двое. Олег напрягся, но, кажется, убивать его прямо сейчас передумали: мужчины подняли его, перетащили к дереву и довольно грубо сгрузили. Парень зашипел от боли.
Авила присела рядом.
— Ты почему не ушел? — тихо и зло спросила она.
— Ты в меня нож всадила, вообще-то! — возмутился он.
— А вот нечего было меня злить! — огрызнулась, но тут же спросила с участием, — сильно болит?
Олег поморщился. Не понимал он ее. То убить пыталась — и ей бы это удалось, не дернись он, — то проявила заботу. Она наклонилась к нему и тронула кожу в уголке глаза. Оттянула нижнее веко, нахмурилась.
— Ты встретил кого-то из братьев в лесу, да? И тебя ослепили. Как сейчас видишь?
— Откуда… а, ну да, ты же с ними. Нормально я вижу.
— Ты убил его? — спросила совсем тихо, наклоняясь еще ниже, не отрывая взгляда от его глаз.
— Не знаю, — шепнул в ответ. — Скорее всего, да.
— Хорошо. Только, заклинаю тебя, не говори об этом никому. Даже под пытками.
— Стоп. Под пытками?
Она не ответила. Поднялась резко, обдав запахом сушеных трав и крови. Стыдно было признаться, но Олегу не хотелось отпускать девушку от себя — она единственная стояла между ним и торийцами. А он был не в том состоянии, чтобы защищаться самостоятельно.
— Кто ты? — окликнул он ее. — Почему они тебя слушают?
Улыбка скользнула по пухлым губам, преображая девушку.
— Ты разве не понял еще? Имперская ведьма.
Марина
Ваня подошел к ней с утра, когда все собирались в путь. Застал на границе лагеря, и она не знала, куда девать взгляд, кожей чувствуя взгляды чужие. Шагнула прочь, дальше в лес, обошла поросший мхом валун, и парень последовал за ней.
— Марин…
Его пальцы поймали ее ладонь, даря знакомое тепло, и девушка так шарахнулась в сторону, что врезалась в сосну.
— Не трогай меня! Пожалуйста.
— Я… извини.
— Забудь.
— Что?
— Если можешь, забудь все, что случилось вчера. Я была не в себе. Я бы никогда такого… так… — она замолчала, вздохнув. — Это все зелье грена Лусара.
— Только оно?
Он смотрел внимательно, и она вновь отвела взгляд. Куснула губу.
— Да.
— А. Ясно. Мы…
— Просто оставь меня, ладно?
Его взгляд был так тяжел, что хотелось под землю провалиться. Или это от стыда?
— Если ты этого хочешь.
Она судорожно кивнула, надеясь, что он не заметит слез.
— Иди, я хочу побыть одна.
Он сделал неуверенный шаг в сторону лагеря. Она отвернулась.
Чего она действительно хотела, так это отмотать время на день обратно. А лучше — на два. Или… или вернуться в деревню, где не было всего этого. Где была надежда — на взаимную симпатию, на то, что… когда-нибудь, может быть… они станут парой.
Когда-нибудь, но не сейчас. Не после того, как она вела себя, словно блудливая кошка. Подумать только, сама его поцеловала! А потом… да, ничего такого не было, но явно не потому, что она не хотела. Хотела, и еще как! И что он теперь о ней думает?
Девушка застонала и ударила лбом в сосну. Еще раз, и еще. Прижалась к шершавой коре, зажмурилась крепко.
Ну и как дальше жить? Как смотреть Ване в глаза?
Плеча невесомо коснулась чья-то ладонь, и Марина вздрогнула, обернулась, моргая. Отерла рукавом слезы. Мия. Глаза огромные, светлые волосы пушатся вокруг головы, как наэлектризованные. Глянула мельком и отвернулась, всматриваясь в лес. Девушка проследила за ее взглядом и ахнула, прикрывая ладонью рот.
— Пожалуйста, только не кричи, — донеслось от Мии.
Да как же тут не орать? — застучало в голове.
Напротив девушек замерло оно… она… гзарка. Размером с крупную собаку, отдаленно похожая на волка, но с мордой узкой и вытянутой, с горбатой спиной, с шерстью, словно присыпанной серо-зеленой пылью. Стояла чуть бочком, едва заметная в пятнах света — не увидишь, не зная, куда смотреть.
Припала на передние лапы, верхняя губа дернулась, обнажая клыки. Марина вжалась в сосну, горло царапнул задушенный вскрик. Кричать или бежать? Или, нарушив указание грена Лусара, попробовать что-то наколдовать? Но что?
Мия шагнула вперед, раскрывая ладони в приветственном жесте. Еще шаг, и еще. Гзарка замерла, хвост ее неуверенно шевельнулся. Да что ж эта девочка делает?!
И тут местная тварь оскалилась, вздыбив шерсть, прыжком развернулась, глядя куда-то в сторону.
— Нет! — взвизгнула Мия, поворачиваясь, и Марина поморщилась — крик отозвался резкой болью в голове.
Мимо девушек промчался топор, и гзарку смело. Она лишь успела коротко взвизгнуть, прежде чем завалилась в заросли папоротника. Марина замерла, глядя, как к ним широким шагом движется хмурый Фин.
Но у зверя первой оказалась Мия. Она метнулась к кустам так быстро, что девушка лишь ахнула, а гьярравар зарычал:
— Близко не лезь!
Но Мия уже присела рядом с местной тварью. Марина, как завороженная, шагнула следом. Подошла ближе ровно настолько, чтобы увидеть окровавленный бок этого странного волка и топор, глубоко в нем засевший. Тварь дергала задней лапой, словно хотела убежать, и скалилась на подходящего с ножом гьярравара.
Ладонь Мии замерла над головой гзарки, тронула осторожно короткую шерсть между глаз и легла на лоб.
— Отойди, — пророкотал Фин, — медленно.
Гзарка, которая после касания девочки прикрыла глаза, вновь оскалилась и утробно зарычала.
— Нет, — отозвалась Мия.
От ворчания твари она даже не вздрогнула, словно знала: это не для нее. Прошептала грустно:
— Ему больно. Он умирает.
— Вот и отлично! — сказал как выплюнул Фин. — Ненавижу этих тварей.
— Он не причинил бы нам вреда.
— Это гзарка, а не собака! — рыкнул мужчина, подойдя вплотную. От него пахло потом и дымом, и Марине захотелось отстраниться. — Загрызла бы вас и стаю привела.
Пальцы девочки с силой стиснули мятую после сна шоллу.
— Неправда. Я не чувствовала в нем злых намерений.
— Ну да, вас бы по-доброму сожрали, — пробухтел гьярравар.
Одним слитным движением он скользнул на землю, прижал поверх ладони девочки голову твари и второй рукой вонзил нож в горло. Мия ахнула, шлепнулась на задницу и попыталась отползти, но мужчина держал крепко, пока гзарка не перестала дергаться.
— Вот и все, — сказал он, вытирая клинок о шерсть на шее. — А ты храбрая. Хоть и дура.