Страница 18 из 30
Последний номер балета — «Апофеоз» — строится на теме встречи Раймонды и Жана де Бриенна, еще раз воспевая соединение и счастье влюбленных. Широкая ликующая мелодия с каждой фразой устремляется все выше, потом сплетается с фанфарными звуками оркестра, играющего на сцене. Победно гремят литавры, торжественно звучат, заканчивая балет, мощные аккорды.
По окончании спектакля композитору было устроено чествование и преподнесен лавровый венок.
«С «Раймонды» началась широкая популярность Глазунова»,— писал позже критик В. В. Березовский.
Партитура «Раймонды» вышла в свет с посвящением артистам петербургского балета, которые были бесконечно тронуты таким необычным знаком внимания.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
Комната, где родился А. Глазунов (впоследствии — его кабинет)
Н. Н. Еленковский
А. Глазунов в возрасте семи лет.
А. Глазунов в возрасте 11 — 12 лет
Родители композитора: Елена Павловна и Константин Ильич
М. П. Беляев
А. К. Глазунов и В. В. Стасов. Карандашный набросок И. Е. Репина
Страница партитуры «Встречи Рустема» (1878—1879). Автограф
Обложка партитуры первой симфонии А. Глазунова
А. К. Лядов, А. К. Глазунов и Н. А. Римский Корсаков
М. М. Плисецкая — Раймонда, А. М. Руденко — Жан де Бриенн
А. К. Глазунов в мантии доктора Кембриджского университета
Известная русская пианистка А. Н. Есипова и А. К. Глазунов на даче в Озерках
М. Петипа
Надгробный памятник А. К. Глазунову в Париже
А. К. Глазунов с членами квартета его имени: И. А. Лукашевский, А. А. Печников, А. М. Рывкин, Д. Я. Могилевский.
А. К. Глазунов. Рисунок В. А. Серова
А. К. Глазунов в 20-е годы
ОЗЕРКИ. ЛЕТО
Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья...
В 1895 году Глазуновы купили дачу, расположенную недалеко от Петербурга по Финляндской железной дороге. Дача была двухэтажная, с большой красивой террасой. Она стояла в одном из небольших садов местечка Озерки, и с 1895 года композитор проводил в ней каждое лето.
В Озерках, среди почти полного уединения, Александру Константиновичу работалось особенно легко, и планы новых произведений возникали один за другим. Глазунов часто уходил в расположенный неподалеку Шуваловский парк, который манил к себе чисто русской задушевностью и лиризмом. Ему нравились зеленые рощи и кустарники, холмы и пригорки. Пленяла узенькая дорожка между высоких елей и папоротников. «Люблю здесь слушать тишину», — говорил он.
Так во время прогулок явились мелодии, из которых возникла затем седьмая симфония. Она была навеяна образами природы, и композитор назвал ее «Пасторальной». Как и в первой, и в четвертой симфониях, он опять обращался к любимой теме, находя для нее все новые и новые слова, новые краски.
Кое-что роднит эту симфонию с «Пасторальной» Бетховена: общая тональность — фа мажор, настроение и колорит первой части — изящной картины сельской природы и быта, но, конечно, природы и быта чисто русских. Здесь и светлые, высоко звенящие пастушьи напевы, и плавные весенние хороводы, и задорные наигрыши балалайки. Множество тем — коротеньких, беззаботных, пленительных, мечтательно-нежных — легко сменяют друг друга.
Распорядок дня в Озерках был всегда неизменным. Встав утром и обдумав план на предстоящий день, Александр Константинович часам к двенадцати садился за стол, чтобы записать уже готовое сочинение, которое он ясно слышал внутренним слухом. Если же какое-либо место не удавалось — подходил к роялю, прислушиваясь к сочетаниям звуков, или бродил по тропинкам любимого сада.
Постепенно увлекаясь, он не замечал, как летело время, и засиживался часов до двух-трех ночи. Иногда и во сне ему являлись мелодии сочинения, над которым он работал накануне, а порой целые части, не удавшиеся днем, вдруг «придумывались» во сне.
Так проходили будни. Воскресные дни отводились для отдыха.
Радушный и гостеприимный дом Глазуновых был притягательным местом для многих. Здесь подолгу жил и старенький учитель Александра Константиновича — Нарцис Нарцисович Еленковский, и лечивший его доктор Спенглер, и самый большой друг и учитель — Римский-Корсаков, и новая восходящая звезда — Федор Шаляпин.
С Шаляпиным Глазунов познакомился в доме Николая Андреевича в 1898 году, где Федор Иванович появился вскоре после того, как его нашел и «открыл» неугомонный и неутомимый Стасов (он услышал пение Шаляпина в новой опере Римского-Корсакова «Садко», поставленной гастролировавшей в Петербурге московской оперной труппой Мамонтова, и разгласил о новом великом таланте в восторженной статье «Радость безмерная»).
Неподалеку от Озерков, тоже по Финляндской железной дороге, в Старожиловке, много лет подряд снимали дачу Стасовы, а еще немного дальше, в Куоккала,— Ренин. Это было очень удобно, и друзья часто собирались вместе.
В одно из воскресений у Глазуновых гостил Шаляпин. Уже вечерело, когда он вдруг сказал:
— Знаете, Александр Константинович, я обещал Владимиру Васильевичу привезти вас сегодня.
Они сели в коляску, лошади тронулись и почти без всяких указаний возницы отправились по хорошо знакомой им дороге.