Страница 38 из 40
Сначала я решила, что это игра теней, но приглядевшись, убедилась — у принца увеличилась выпуклость в паху. Сглотнув, взяла рубашку, подтянула к себе и прижала к груди, будто он ничего не успел разглядеть. Особенно мои соски, которыми можно орехи колоть — настолько они стали тверды от хаоса нахлынувших чувств и эмоций.
Вены по мощному мужскому телу заискрились. Кровь превращалась в огненную лаву. Зрелище было и пугающим, и потрясающим одновременно. Ранстор горел изнутри, без камина нагревая воздух в комнате.
Я облизнула сухие губы, кожей ощущая его дикое возбуждение. Мы остались живы, но все еще ходили по лезвию. Уже этого достаточно, чтобы проснулся инстинкт к размножению.
В какой-то миг оба потеряв память, мы просто бросились друг другу навстречу. Рубашка упала где-то у наших ног. Запрыгнув на принца, я была поймана в его объятия, обвила шею руками и бедра ногами. Губами впилась в его губы и позволила перенести меня на комод, с которого посыпались какие-то статуэтки.
— Ненавижу тебя… — зашептал Ранстор мне в губы, тяжело дыша. — Проклинаю…
Но я слышала другое: то, как сильно он любит меня.
Скребла ногтями по его спине и млела от того, как твердо он упирается в меня через ткань брюк.
— Я всегда жил по собственным принципам, — продолжал Ранстор, руками бродя по моему телу и кусая мои губы. — Так было легче принимать решения… Но появилась ты…
— Заткнись, — шикнула я, чуть отстранившись от него. Заглянула в опьяненные страстью глаза, ноготками оставила розовые дорожки на его рельефной груди и стянула вниз резинку его штанов. — Хватит болтать. — Соскользнула на самый край, шире разведя бедра и предоставив ему себя. — Займись уже делом!
Стыд исчез. На его смену пришла уверенность в собственной желанности. Я любила его. Он — меня, что бы ни говорил, как бы ни убеждал себя, подобно деду, в обратном. Наши души давно переплелись. И нас будет тянуть друг к другу даже спустя вечность, даже в следующей жизни, когда я стану кошкой. Полноценной кошкой.
Заполнив меня собой, Ранстор хрипло выдохнул мне в шею. Коснулся ее влажными губами, царапнул колючей щетиной и начал рваные толчки, от которых срывало крышу нам обоим. Он был тем, чего мне не хватало. А я была для него всем миром. И мне плевать, что он бесплодный. Я была уверена, что Ранстор мог бы стать хорошим отцом и для приемного сына, если для него вообще это важно. Для меня куда важнее было, что он станет хорошим справедливым королем, неадекватных тараканов у которого я быстро вытравлю.
— Мало, — шептал он с придыханием. — Мне тебя слишком мало…
Целуя мое лицо, пальцами мял бедра, вторгаясь в меня глубже и грубее. Выбивая из меня последние сомнения. Делая своей. Ставя невидимое клеймо владельца.
Мои стоны прорезались сквозь плотно стиснутые зубы протяжным скулежом. Каждая клеточка тела отзывалась на толчки, удары, шепот, поцелуи. Я смаковала каждый миг, заслуженно принимая эту сладкую награду. Слизывала капельки пота с мужской груди, вдыхала его терпкий запах пота с нотками диких горьких трав. Наслаждалась его жаждой и любовью.
Перебросив меня на кровать, Ранстор одним движением перевернул меня на живот, поставил на колени и снова вошел. Пальцами сжав мое горло, притянул к себе и, тяжело дыша в мои волосы, задвигался яростнее и жестче.
Сумасшедший дикарь! Заставлял меня дрожать и дергаться, испытывая неземное удовольствие. Фактически биться в конвульсиях, но мечтать о продолжении. Метаться и кричать, позабыв, что мы не одни в этом замке.
Завороженная влажными звуками шлепков, я спиной прилипла в его мокрой груди и, слушая бешеный ритм его сердцебиения, онемевшей куклой повисла в его объятиях. Его вязкое горячее семя текло по внутренней стороне моих бедер, возбуждая источаемым запахом еще сильнее, обрушиваясь на меня беспощадным головокружением и требованием еще, еще и еще.
Но только обессилено упав в мягкие подушки, я поняла, что под «еще» мне хотелось Игана…
Глава 16
Утро для меня наступило не с прекрасной птичьей трели, не со звонка будильника или колокола, не с чашечки кофе с печенькой, даже не с поцелуя. Меня разбудил стук в дверь. Нет, не стук. Грохот. Самый настоящий грохот.
— Это что, у вас в замке так срабатывает пожарная сигнализация? — сонно проворчала я, когда Ранстор начал доставать свою руку из-под моей головы.
С ним было так уютно, что я бы остановила весь мир. Лишь бы его тепло меня не покидало.
Обернув голые бедра простыней, Ранстор потер шею и открыл дверь. На пороге стоял запыхавшийся Ферруз. Быстро поклонившись, он доложил:
— Ваше высочество, ваш глубоко уважаемый дедушка принял решение и ждет вас в тронном зале! Наряд для госпожи, — указал он на пышное расшитое камнями платье в руках служанки.
Вряд ли в таких отправляли на виселицу. Это внушало надежду, что у короля положительный настрой сохранить наши жизни.
Ранстор забрал у служанки платье и молча захлопнул дверь перед носом дворецкого.
— Это хороший знак, — с легкой улыбкой сказал он мне, возвращаясь к кровати. — Платье моей мамы.
— Норлинг всем гостьям раздает гардероб своей погибшей дочери? — Мои глаза полезли на лоб.
— Ты же не просто гостья. Ему наверняка доложили, в чьей комнате ты ночевала. А парочка любопытных служанок ушами подпирала ночью дверь.
Он коленом уперся в край кровати и, склонившись, поцеловал меня в губы.
— М-м-мр-р-р, — довольно проурчала я. — Какое чудесное утр-р-ро…
— Не мурчи так, а то у меня кровь от башки отливает.
— Ты же знаешь, я совсем не против, — хихикнула я, ответив на поцелуй. — Но да, нам лучше притормозить. Нас ждут на Синларе. Все хотят увидеться с близкими.
— В том числе, Иган. — Ранстор выпрямился и встряхнул платье. — Ну вставай, моя королева. Помогу одеться.
Моя королева… А ведь он не впервые меня так назвал! Естественно, аж мизинцы на ногах подогнулись. Это не прозвище, не звание, не комплимент, а настоящий титул. Любую нормальную женщину в краску вгонит.
Ранстор с трудом разобрался, как надеть на меня платье и затянуть шнурки на корсете. Так что нам пришлось повозиться, из-за чего снова едва не оказались в постели. Ему было проще сорвать с меня тряпки, чем упаковать в них.
— Тише-тише, котик! — успокоила я его. — Все будет. Только чуточку позже. Давай не пренебрегать хорошим настроением твоего дедушки. Он не всегда будет в таком расположении духа.
Собрав волю в кулак, Ранстор закончил с платьем и оделся сам.
В тронном зале нас ждал только король. Ни Тартиса, ни Герарда, ни Аники, ни Ферруза. Я начала беспокоиться и пальцами вцепилась в горячую руку Ранстора.
— Где все? — начал принц разговор, даже не поклонившись.
Впрочем, я тоже не была особо почтительной. Например, потому что не имела представления, как вести себя при монархе. Мне никто не давал никаких инструкций.
Норлинг заострил на мне свой суровый, печальный взгляд и проговорил:
— Йонетта любила это платье.
Я не представляла, нужно ли что-то отвечать. Поэтому решила вести себя естественно.
— Спасибо. Оно великолепное.
— Ночью я молился, — произнес старик. — Просил Шрайка явиться мне. Вы должны увидеть, как он мне ответил…
Встав с трона, Норлинг уверенно спустился с помоста и зашагал к дверям. Я сильнее сжала руку Ранстора. Кто знает, чего натворил мой кошачий друг, и что теперь на уме короля, который слегка не в себе?! Но делать было нечего, пришлось идти за ним.
В коридоре всюду стояли стражи, и эхо королевских шагов отражалось от их до блеска начищенных металлических доспехов. Обогнув все залы этим коридором, мы вышли во двор, из которого попали на площадь, заполоненную людьми. Кого здесь только не было — мужчины, женщины, старики, дети. И все они сжались плотным кольцом вокруг громаднейшего кота, развалившегося в самом центре. Своим неописуемым размером он казался не меньше замка за нашими спинами. Громко урчал и улыбался, когда любопытные детки трогали его хвостище и лапищи.