Отступник

Я сидел с кружкой дрянного эля, заказав свой нехитрый ужин за краешка стола, одним ухом слушая новости. Подобные кабаки да трактиры на удивление имеют более точные сведения о появлениях бандитов и подобных явлениях, ибо зачастую тесно связанны. И с огромным удивлением уставился на появившуюся в проходе мою недавнюю знакомую — Валессию де Сальви. Она была вся мокрая, взъерошенная и растрепанная как ворона. В моей рубашке кстати, которую я дал ей на корабле, на которую она напялила мужскую куртку на пару размеров больше с кровавыми разводами, явно снятую с чужого плеча. Она была жутко злющая, судя по грязи до колен она долго шла пешком, а значит где-то потеряла своего коня и вещи. Но зато при своих метательных ножах и на боку вдобавок к ее неизменному кинжалу появилась довольно неплохая на вид рапира.

Она с усталостью и обреченным отвращением окинула полный отребья зал, с удивлением наткнувшись на меня взглядом. А я лишь с таким же удивлением таращился в ответ. Увидев меня она прямиком протопала ко мне устало развалилась напротив, бесцеремонно выхватив мою кружку с элем и сделав пару глотков, скривилась и спросила:

— Что за дерьмо ты пьешь? — Но тем не менее приложилась снова, и ее кадык заходил вверх вниз проталкивая дрянное пойло внутрь.

Хозяин кабака пока держался в стороне от набирающей обороты свары, но внимательно за ней наблюдал, думаю ему известно, что может случится с заведением если простая драка перерастет в массовую. Он подошел и мазнул грязной тряпкой по нашему столу. Затем он поковырял в горбатом носу пальцем, вытер его о свой засаленный передник и шумно вздохнул, в знак того, что готов принять очередной заказ.

Валессия быстро взглянула на него и отвела взгляд, промолчав. А я посмотрел на нее пару секунд да вздохнул обреченно, заказав вторую порцию. То, что она пришла в подобное заведение, говорит лишь о том, что у нее похоже очень все плохо с деньгами. Я помню, как она фыркала и кривилась от довольно хорошего но дорогого постоялого двора в Аркус-холле. А тут откровенная выгребная яма, если судить по ее меркам. Что она собственно и подтвердила.

— Мне нужен аванс Дарий.

— М? Аванс?

— Да.

— Ты на меня не работаешь Валессия.

— Да, но я ненавижу слово “заем”, оно мне напоминает жалобный скулеж побитой собаки. А слово долг носит совсем другой смысл, если оно относится к костеродному. Так что всякий раз, когда мне требуется заем, я прошу аванс. Это слово мне как-то больше нравиться.

— Аванс-гардный подход, — одобрил я.

— Это значит да?

— Это зависит от того какого размера тебе нужен…аванс, я, если ты запамятовала не костеродный. И привык питаться и проживать в похожих заведениях. — Я взмахнул рукой как бы показывая ущербность обстановки. — Той суммы, которую ты потратила там в порту, мне хватило бы на полгода.

— Я тебе все верну, будь уверен. Я вроде уже говорила, в замке будет мой брат, я не могу показаться на пороге в таком виде, я все-таки дама из старого и знатного рода. А я не могу рисковать своей репутацией, это все, что у меня осталось как покинула родительский дом.

Прибыл наш ужин с выпивкой. Трактирщик шваркнул их на стол с подчеркнутым презрением ко всяким любезностям. Обслуживание в трактирах, магазинах, постоялых дворах и лавках в неспокойные годы могло быть каким угодно — от доброжелательной или заискивающей учтивости до холодной или агрессивной грубости. Валессия угрожающе просверлила его взглядом за такое поведение, но промолчала. Вместо этого она жадно накинулась на еду как будто она не ела с неделю. Я не спрашивал, что с ней случилось, это и так было понятно. Молодая девушка странствующая в одиночестве, да еще и костеродная являлась лакомой целью начиная от нечистых на руку и совесть высоких господ заканчивая лесными бандитами.

Я сидел и не спеша ел глядя на нее, деньги то у меня были. Для таких как она такая сумма была смехотворной, сразу видно, что она привыкла жить на широкую ногу. Но мои размышления прервал сидевший неподалеку парень. Он пододвинул табурет к торцу нашего стола и вклинился между нами. Положив локоть и оперев голову на кулак, смотря на нее, и одновременно отсекая меня. Чуть не опрокинув мою еду. От такой наглости я дар речи потерял, но тут же вспомнил, я же больше не убийца, а скромный деревенский парень с лютней, который постоянно извиняется и заикается.

— Ваши прекрасные глаза быстрее, чем биение моего сердца, ми донна.

Донна Валессия закатила вышеупомянутые глаза и забарабанила пальцами по столешнице.

— Полагаю, вы пытаетесь продемонстрировать свое обаяние.

— Безуспешно, судя по всему.

— Вы мешаете нам сир, прошу, отойдите. — Я все таки сдержался и попытался изобразить вежливость, но уже прекрасно понимал, чем именно все закончится.

Он выпрямился, сделав вид что только заметил. Взглянул на меня, как наждаком прошелся.

— Ты нам мешаешь, я хочу, чтобы ты свалил куда подальше и давился своими объедками там.

— А я хочу пачку сигарил и бутылку золотого вина такого размера, чтобы утонуть в ней. — Я вздохнул. — Мы не всегда получаем желаемое.

Он скорчил физиономию, оглядывая наглого подростка. И было уже открыл рот, чтобы высказать очередную грубость но заткнулся. Валессия похоже была слишком зла и чтобы терпеть таких типов, она приставила под столом к его боку кинжал надавив.

— Ми донн, вам по-моему ясно сказали, чтобы вы проваливали нахрен.

В его глазах полыхнул страх, он оглянулся на своих дружков проверив не заметил ли кто его конфуза. Он отодвинулся, извинившись, и отошел, не забыв наградить нас злобным взглядом. Но сценка разыгрываемая тремя воришками в зале похоже все-таки вышла из под контроля и разродилась. В конец обозленный тем, что его обокрали да и еще дурачат с размаху смачно залепил в зубы своему оппоненту. Тот не удержался и упал на соседний стол. Тут же поднялись дружки воришки и соответственно компания путников. Да и соседний стол, на кого упал неудачливый карманник похоже тоже решила помахать кулаками. Заметив это поднялись головорезы в углу, а за ними естественно и охотники за головами, решив поучаствовать в общем развлечении.

Киношные драки могут длиться подолгу, когда сначала один герой капитально обрабатывает второго, потом второй, каким-то чудом очухавшись, начинает мутузить первого и так далее. В реальной уличной драке все происходит намного быстрее. Удары прилетают с разных сторон, ты тоже бьешь куда попало, куда повезет, а если тебя сбили на землю, обычно там и остаешься. Впрочем, иногда это самое безопасное место.

Внезапно образовавшаяся свалка продвигались по залу, опрокидывая столы и разгоняя перепуганных посетителей, тех немногих, кто не хотел учувствовать. Бутылки, стаканы и тарелки со звоном и треском падали на пол, по которому растекалось их содержимое. Стулья летали туда-сюда, отброшенные пинками дерущихся. Люди спотыкались, поскальзывались в пенных лужах и падали.

Учувствовать в этом развлечении я не хотел, схватив свою тарелку и кивнув Валессии идти за мной. Она снова скривилась при виде комнатушки, кинув на меня подозрительный взгляд, увидев всего единственную кровать. Она сморщилась, пытаясь подавить зевок, но это у нее не получилось, и она продолжила уже после зевка, все так же прикрывшись ладошкой.

— Вздумаешь полезть ко мне, отрежу тебе хозяйство.

— Если я и вздумал бы о таком, полез бы на корабле, у меня была целая неделя. Ложись давай, я на полу посплю. Утром пойдем куда тебе там надо будет.

Она пробормотала мне что-то невнятное в ответ и завалилась на кровать даже не снимая грязные сапоги, засунув под подушку свою рапиру, да мгновенно отключилась провалившись в сон.

Разложив свое счастливое одеялко на пол я слушал гомон снизу, веселье с распитием спиртных напитков да ломанием стульев о голову продолжалось под крики хозяина. Он вызвал стражу, да пытался растащить дерущихся, и пока там выясняли из-за чего произошел сыр бор я не заметил, как уснул. И почти сразу меня разбудила меня Полночь, потому что прямо за моей дверью кто-то кого-то резал в тишине. Только слышны тихие удары ножа в тело, эти звуки ни с чем не перепутаешь. Потом что-то тяжелое упало — по-видимому, чье-то тело, — затем послышались шаркающие шаги, и что-то тяжелое куда-то поволокли. Схватив свой меч, я открыл дверь и осторожно выглянул. В дверях трех других номеров тоже стояли люди, сжимавшие в руках оружие. Посмотрев друг на друга и на кровавый след, тянувшийся вдоль коридора, мы, как по команде, молча закрыли двери.