Измену не прощают

На работу я прихожу без настроения. План стратегии я отнесла Стасу в приемную вчера в четыре часа дня, обратной связи до сих пор нет. Мне бы спросить напрямую, посмотрел ли он документ, но не хочу лишний раз с ним контактировать. Сам позовёт, когда посчитает нужным.

Тоска охватывает меня все больше и больше, как вдруг раздается звонок мобильного телефона. На экране загорается «Алексей». С легким волнением поднимаю трубку:

— Алло.

— Привет! Не отвлекаю?

— Привет, нет, все в порядке.

Слышу, как Леша переводит дыхание.

— Я по поводу вчерашнего разговора в машине. Мне кажется, ты не совсем меня поняла. Ну или я не так объяснил.

Волнение усиливается.

— Что именно?

— Мне показалось, что ты подумала, будто бы я не серьезно к тебе отношусь. Это не так.

Именно так я и подумала. Но не в машине, а потом, дома, когда мысленно возвращалась к нашему разговору.

— Прости, я действительно не очень поняла, к чему ты стал говорить про брак.

— Полин, ты мне очень нравишься. Я хочу с тобой встречаться. Когда я говорю «встречаться», я имею в виду обычные моногамные отношения двух взрослых людей, которым хорошо и комфортно вместе.

— Ты удивишься, но я тоже хочу обычных моногамных отношений. Поэтому и предложила познакомиться с дочерью. Если я буду серьезно встречаться с мужчиной, мне важно, чтобы Вероника нормально это воспринимала.

— Я прекрасно это понимаю и с радостью познакомлюсь с твоей дочкой. Просто мои предыдущие отношения заканчивались из-за того, что по прошествии времени мои девушки хотели замуж. Им казалось логичным, что если мы встречаемся больше года, то надо жениться. Вот к такому я не готов и честно об этом говорю. Своим бывшим девушкам я заранее это не объявлял, а потому в итоге оказывался козлом, который морочил голову. Не хочу больше быть козлом, поэтому сразу обозначаю свою позицию насчёт штампа в паспорте.

Опускаюсь лбом на прохладный деревянный стол. Отчего-то ужасно заболела голова.

— Леш, я тоже хочу просто отношений. Я не знаю, выйду ли я когда-нибудь замуж и будут ли у меня еще дети. Я вообще об этом не думаю. Я просто хочу, чтобы был человек, с которым мне будет хорошо и которому будет хорошо со мной. Ты мне нравишься, и мне кажется, что у нас могли бы получиться именно такие отношения — комфортные для обоих, моногамные и без измен.

— Я категорически против измен! — резко заявляет. — Если что, я никогда никому не изменял.

— Я тоже никогда никому не изменяла.

— Ну так что? Ты не держишь на меня зла?

Улыбаюсь.

— За что мне на тебя злиться?

— За мою честность.

— Нет, не злюсь. Все в порядке.

— Тогда до субботы?

— Да, до субботы.

Кладу трубку и перевожу дыхание. После разговора с Алексеем стало полегче. А то действительно получилось недопонимание.

Нет, о замужестве я точно не думаю. Ни с Алексеем, ни с каким-то другим мужчиной. Я уже однажды собиралась замуж, примеряла кольцо, выбирала свадебное платье… А потом больно разбилась об измену жениха. Я не хочу повторять это снова. Да и семью обычно создают для того, чтобы родить детей, а у меня уже есть ребенок. Братика или сестричку Вероника, к счастью, не просит.

Через пару часов мне звонят с ресепшена на первом этаже и сообщают, что меня ждет курьер. Слегка удивившись, спускаюсь вниз и действительно вижу курьера с огромным букетом пионовидных роз.

— Распишитесь, — подаёт мне бумагу и ручку.

В изумлении ставлю подпись и беру цветы. В ароматных бутонах нахожу записку:

«С нетерпением жду встречи в субботу.

Алексей»

Лицо расплывается в широкой улыбке до ушей. Настроение моментально улучшается, а на душе появляется легкость. Все хорошо. У нас с Лешей обязательно все получится, а штамп в паспорте мне не принципиален.

Летящей походкой направляюсь к лифту. Пока еду на свой седьмой этаж, зарываюсь лицом в цветы и вдыхаю умопомрачительный аромат. Надо попросить у кого-нибудь вазу. Поставлю букет на рабочий стол и буду любоваться.

По дороге в свой кабинет сталкиваюсь с Лизой Еремеевой, начальницей отдела прогнозирования.

— Вау! Какие роскошные цветы, — отвешивает комплимент.

— Да, я сама в восторге.

— От кого, если не секрет?

— От моего мужчины, — произношу без тени сомнения.

Да, я хочу называть Алексея своим мужчиной.

— Ооо, какой молодец! Обедать пойдёшь?

— Чуть попозже. А ты уже сейчас идёшь?

— Да, мы с Колей собирались. А ты получила приглашение на двадцатилетие компании?

Ответить я не успеваю, потому что открываются двери лифта и стремительно выходит Стас. Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять: злой, как черт. Улыбающаяся во все тридцать два Лиза тут же становится серьезной и вжимает голову в плечи.

Он надвигается, как гроза.

— Красникова, немедленно ко мне в кабинет, — рявкает, пролетая мимо и даже не удостаивая меня взглядом.

Растерянно переглядываюсь с Лизой.

— Ты что такого успела натворить, что так его разозлила? — шепчет.

— Не знаю…

Стас уже скрылся в своей приемной. Понимаю, что мне лучше не заставлять его ждать. С колотящимся сердцем бегу по коридору так быстро, как позволяют каблуки. В приемной пробегаю мимо секретутки, даже не обратив внимание, как она сегодня одета. С глубоким вдохом открываю дверь кабинета и захожу.

Стас снимает пальто и бросает его на кожаный диван для гостей, падает в свое кресло и глядит на меня разъяренным взглядом.

— Почему ты вчера не отвечала на мои звонки?

— А ты мне звонил?

— Да, раз десять.

Недоуменно хлопаю глазами.

— Когда?

— В промежутке между десятью и двенадцатью ночи.

Продолжаю оторопело глядеть на перекошенного от злости Стаса. У меня не было пропущенных от него…

И меня осеняет.

Черт…

Закусив губу и виновато опустив лицо к букету, тихо произношу:

— Я забыла достать твой номер из чёрного списка. Извини.

Воцаряется молчание. В идеальной тишине кабинета слышно, как тяжело дышит Стас.

— Полина, — вкрадчиво начинает тихим голосом. — Я тебе говорил в твой первый рабочий день: или оставляй личные обиды на входе в компанию, или…

— Я просто забыла это сделать, — перебиваю. — Я не специально продолжаю держать тебя в чёрном списке, чтобы ты не звонил. Ну выскочило у меня из головы разблокировать твой номер. Извини, пожалуйста.

— Я позвал тебя не для того, чтобы ты передо мной извинялась.

— А для чего?

— Чтобы сказать, что ты всегда должна быть на связи.

— Я всегда на связи.

— Вчера вечером ты на связи не была.

— Я уже объяснила, почему. Я обязательно разблокирую твой номер. И можно теперь поинтересоваться, зачем начальник звонил мне аж в двенадцать ночи, если рабочий день до шести вечера?

Это похоже на издевательство. Стас ведь вчера прекрасно видел, что я ушла с работы не одна. За мной заезжал Алексей. Не трудно догадаться, что вечером у меня были дела личного характера.

— Я посмотрел план стратегии, который ты оставляла у Юли, и хотел обсудить его с тобой.

— В двенадцать ночи?

— Да, а что тебя смущает?

— А ничего, что в двенадцать ночи я могу спать? Или у меня может быть личная жизнь?

Последний вопрос выпаливаю быстрее, чем успеваю подумать. В кабинете снова воцаряется тишина. Стас с каменной физиономией впился в меня глазами. Челюсть плотно сомкнута, быстро вздымающиеся крылья носа выдают его злость. Воздух накаляется. Скоро полетят искры.

Даже не помню, видела ли я когда-нибудь Стаса таким злым, как сейчас. Мне кажется, нет.

— Ты должна отвечать на мои звонки в любое время дня и ночи, — изрекает после долгой паузы.

— Я буду отвечать на звонки начальника в любое время дня и ночи, обещаю. Но справедливости ради, я отдала Юле план стратегии в четыре часа! Это за два часа до конца рабочего дня. И еще на полтора часа я вчера задержалась. Ты это помнишь, потому что мы ехали вместе в лифте. Почему нельзя было обсудить план в это время?