Вамп

— Бросьте, — принимаю вид молодцеватый, — Крепче уже не стану. Сто процентов целостности. Мне бы только это… одежку какую…

Все-таки они классные ребята. Все четверо кинулись подбирать мне одежку. Сат и Юп повытаскивали чуть не весь свой гардероб. Поэтому все их вещи, что выглядят новыми или дорогими я старательно отбраковывал, ссылаясь на якобы «не мой фасон». В итоге выбрал старые крепкие штаны Юпа и ношеную ветровку Сата. Башмаки тоже выбрал разношенные. Сат пытался их отобрать, напирая, что этим башмакам на свалке давно прогулы ставят.

— Зато удобные, ногу не натирают, — аргументирую свой выбор, — Вот скажите, братцы, какая меня ждет работа? Явно ведь не связи с общественностью?

— Ну это как посмотреть, — хмыкает Юп, — Санитар на входе в каком-то смысле — визитная карточка приемного отделения.

— Вот видите, — не ведусь на юповский подкол, — Санитара ноги кормят. Так что, спасибо, Сат, лакированные штиблеты выпрошу у тебя, когда соберусь сводить девушку в ресторан.

На том порешили. Юп и Сат выделили мне еще по футболке, и кое-чего по мелочи, вроде трусов, носков. На этом гардеробную эпопею, к моему облегчению, закончили. Успели перед выходом попить чаю, и вот я выхожу в город по прошествии семнадцати лет.

Не скажу, что внешне город как-то кардинально изменился. Ну вывески всякие поналепили, в витринах подсветка магическая, старый асфальт частично поменян на булыжную мостовую, как явное указание на деградацию индустриального уклада. Ну еще вот фонарей понатыкали вдоль дорог монструозного вида, будто это не фонари, а прожекторы ПВО. Черт знает, может просто дизайн такой?

Народ все такой же разнорасовый. Снует деловито, кто пешком, кто на извозчике. Мы, кстати, пешком. Сат сказал, что больница недалеко, так что они всегда ходят пешком. А я подозреваю, ребята деньги экономят… оно может и недалеко, но я еле дошел. Помню вон у Куколки показатели и то были по семерочке, а у меня двойки гребаные. Я слабее любой девчонки… но дошел.

Больницу я вспомнил. Она и до апокалипсиса была больницей. Сат отвел меня в административное здание в отдел кадров, где какой-то хамоватый орк меня оформил. Вот некоторые вещи не меняет даже апокалипсис. Мелкий чин, умишко воробьиный, а туда же, раздуваясь от самодовольства, старательно выказывает свою власть, а Сат, умный интеллигентный… вамп… врач, между прочим, вынужден себя держать вежливо и предупредительно.

— Зачем ты привел сюда это мясо? — рявкнул орк, как только мы с Сатом вошли в кабинет, — Я уличными патрулями не заведую.

— Вы ошибаетесь, уважаемый, — Сат отвечает терпеливо, — Он «высший», вы же видите. Освобожден от патрулирования.

— Действительно, высший, — орк прочел мою системку, однако толерантности во взгляде не прибавилось, зато прибавилось подозрительности, презрительности и омерзительности, — Вы что там, клятая полунежить, научились клепать высших кровососов?

— Нет, не научились. Он прибыл из другого мира.

— А-а, — облегченно тянет орк, припоминая, — Это тот одноногий?

— Он самый.

— Ладно, — «смягчается» орк, типа одолжение делает, — Оформляю санитаром.

— Медбратом, — поправляет Сат в робкой попытке выбить мне должность получше.

— Ты мне указывать еще будешь, кровосос, — тут же вызверяется орк, — Санитаром нах!

«Вы приняты на должность санитара в городскую больницу во врачебную бригаду Сата» — оповещает меня система. Вот чо за нах? То демоны меня в свой взвод опередили… «воюй, сказал комбат, а что недострелили, так я невиноват…» Теперь орк-хамло меня в больницу на работу принял, даже согласия не спросил. И это при том, что Сат отмазал меня от какого-то патрулирования. Это что за патрулирование такое, если грязная санитарская работа гораздо предпочтительнее?

Не знаю, но выясню. Сат мне не отвечает. Идет насупленный, сопит в обе носопырки громко и недовольно. Еще бы, такой удар по утонченному докторскому самолюбию от орочье-чиновничьего быдла. Да и ладно, я и сам уже догадался, что «полунежить» — еще не самый обидный эпитет в отношении нашего брата вампа.

— Вот, Вик, — Сат меня привел, — Наше рабочее место. И сразу скажу, в саму больницу нам нельзя. Оштрафуют. Можем находиться только в пределах этого пристроя… а, — тут он припоминает и добавляет нехотя, — …еще можем в подвал спускаться. Там у нас морг.

— Морг? — переспросил я довольно громко, стоявшие в белых халатах Луна, Юп и Мерка разом ко мне обернулись, — А что покойнички… они разве в зомби больше… не того?

— Того. Еще как того, — Юп с удовольствием подключается к разговору, — Мотай на ус, Вик, первое, что ты делаешь для пациента — это пристегиваешь ремнями к каталке. Считай, золотое правило нашей техники безопасности.

— Жесть, — вырывается из меня, — А нафига такие сложности? Еще и морг…

— Ну мы должны предъявить… скажем так, тело… представителю страховой компании. А после передать родственникам, если таковые объявятся.

— На хрена родственникам зомбаки? — реалии современного медобслуживания откровенно поражают мое неподготовленное сознание.

— Эх, Вик. Всякое бывает. Поработаешь с нами, не такого насмотришься.

— Да хватит, Юп, жути нагонять, — пеняет ему Мерка и поясняет, — Обычно родственники просят, чтоб тело мы упокоили. В последней просьбе, сам понимаешь, отказать мы не можем. Родне отдаем как положено, вполне мертвенького.

— Как это мертвенького? — переспрашиваю ошарашенно, — Оно ж рассыпается… упокоенное тело…

— А на то у нас есть способность — свежевание, — снова встревает Юп, — Тебя ж на работу приняли? У тебя она должна открыться.

Открываю системку: «вам доступна новая способность — свежевание. Подтвердите обретение способности», — что характерно отказа система не приемлет. По всему видать, не умеющему «свежевать» санитару в больнице делать нечего. Подтверждаю, способность полезная, в жизни пригодится.

Луна мне выдала белый халат, который я тут же надел. Все мля. Я теперь заправский санитар. Готов ставить зомбакам уколы… желательно железным колом и проверять давление… желательно пудовым прессом. Но проходит час, пошел второй, а мы сидим рядком на кушеточке, провожая скучающими взглядами проходящих через приемный покой редких посетителей.

Один раз, правда, в приемное отделение затащили до невменяемости бухого хоббита извозчика, лягнутого в башку собственным ослом. Луна начала было делать ему перевязку, а Юп показывать, как тело крепится ремнями к каталке, но прибежал какой-то больничный врач, наорал на нас, что мы де пытаемся отжать его застрахованного пациента, и укатил хоббита в больничные глубины. Мы вернулись на кушеточку.

— Слушайте, ребята, — спрашиваю осторожно, — Вы не подумайте, я против такой непыльной работенки ничего против не имею…

— Не спеши с выводами, — откликается Юп, дреды его колышутся, как спелые колосья, — Скоро стемнеет, поверь скучно не будет.

— А что, наши пациенты болеют только в темное время суток? — задаю резонный вопрос.

— В точку, — подтверждает Юп, — Когда вылазят скрипуны, тогда и наши пациенты появляются.

— Юп, — Мерка толкает своего парня локтем в бок, — Объясни Вику нормально. Он ведь про скрипунов даже не слышал.

— Правда ваша, — подтверждаю, — Не слышал.

— Ну, скрипуны — неизбежное зло любого портового города… — начинает объяснять Юп.

— Пардон, — вежливо останавливаю Юпа, зачем-то перейдя на французский, — Не знал, что город перешел в разряд портовых. Это, типа, последствие глобального потепления?

— Это, типа, последствие наличия межмировых порталов, — отвечает Юп, — У нас тут транспортный хаб. Стационарные порталы коротко называют портами. И этих портов у нас пять штук. Поверь, через магические порты проходят такие объемы грузов, что нашим морским портам в привычном понимании и не снились.

— Зате-ейливо.

— А ты думал… половина городского населения работает в портах, вторая половина обслуживает тех, кто работает в портах.

— Ну а кто ж такие скрипуны? — задаю еще один резонный вопрос