Не зарекайся

— Что печалит, правда? — криво усмехнулась, задумчиво глядя в стену. — Ты явно желал получить в пары волчицу. Сильную, красивую, умную. Но вот незадача, получил меня, — хмыкнула, допивая бурбон и со звоном опуская стакан на пол. — Человек, с…

Резко заткнулась, чуть не сболтнув лишнего. И также резко поднялась, поворачиваясь к Луциану. Мужчина замер в пару метрах от меня, смотря подозрительно и до сих пор зло.

— Что ты не договариваешь, девочка? — наигранно ласково протянул, не шевелясь, словно боясь спугнуть.

И тут поняла, что мне хотелось открыться ему, рассказать про своё происхождение, связь с Абигором и всё, о чём узнала за последние недели. Но.

Это проклятое «но».

— Ты уже знаешь больше, чем должен, — лишь ответила устало. — Уверена, твою голову поселили правильные мысли, но ты отвергаешь их, боишься. Ведь тогда проиграешь, осознавая, что не знал об этом раньше, и допустил произошедшее по своей неосведомлённости.

Стружинский свёл брови, сцепил челюсти, тяжело дыша. А жар в моём теле продолжал буйствовать, вынуждая закусывать губы и нервничать, потирая шею. А ещё молчание Альфы бесило.

— Не поверю, что даже Николас не поделился своими умозаключениями на мой счёт, — хмыкнула, огибая поодаль волка и подходя к кровати, рассматривая своё фото в рамке. — И ты бы запретил ему на время появляться в России. Все планы портит.

— Планы? — только спросил из-за спины, отчего пришлось полубоком оборачиваться, чтобы видеть оппонента.

— А сам, как думаешь? Сначала пытался пленить меня, в чём потерпел поражение. Надеюсь, не предпримет ещё одной попытки. Знаешь, оказалось, мне нет нужды жалеть братьев Сайтман. Так что, ещё одна его оплошность, и отправиться к праотцам, — мило улыбнувшись, улеглась на кровать на бок, опираясь головой на руку.

— Николас и Герман уже спасали тебе жизнь, хотя бы за это могла бы и пощадить их, — равнодушно резюмировал, отходя к своему мини-бару, наливая виски в стакан и залпом выпивая.

— Во-первых, я не покалечила Ника после его неудавшегося заклинания, а это уже возвращение старого долга. Во-вторых, помощь Германа с пожаром была напрасной, мне всё равно ничего не угрожало.

Да, Абигор рассказал мне даже про то, что помнить никак не могла, находясь в отключке. И про множество нападений охотников на меня и мою семью. И убийство моих родителей. Я не желала сейчас говорить про это, особенно про то, что не взорвалась в доме с отцом и матерью по той причине, что меня словно неведомая сила потянула прочь из дома, и чей-то чарующий голос. Всё и так было слишком странно.

— Не угрожало? Ты могла сгореть заживо, если бы мы вовремя не успели! — вскричал Стружинский, делая пару резких шагов ко мне и вдруг останавливаясь, словно пытаясь утихомирить эмоции.

— И ты был бы свободен от меня, — поджала губы, резко садясь и сбрасывая босоножки на пол. — Но, правда, Луциан. Я не погибла бы в том пожаре. У меня иная судьба. И так было всегда.

Альфа смотрел, не мигая, бросил взгляд на босоножки, уже валявшиеся на полу, затем на меня, лежащую в его кровати и явно никуда не собирающуюся. Даже растерянность уловила во взгляде, что в новинку для Стружинского.

— А теперь планируешь всю ночь выносить мне мозг загадочными историями? — холодно спросил, быстро оказываясь рядом и склоняясь над кроватью, упираясь рукой в постель подле меня.

— Я надеялась на секс, — лукаво улыбнулась, проводя ладонью по гладкой мужской щеке, ловя удивление, застывшее на идеальном лице.

Волк поддался ближе, обхватывая рукой шею и с какой-то злостью откидывая мою голову чуть назад. Я словно находилась в его власти, и действие в данной ситуации…порочное. Но отчего-то мужчина медлил, вглядываясь в мои глаза, будто надеясь разглядеть что-то.

— Пусть ты и моя истинная, Ева, но я не лягу с тобой в одну постель. Не теперь, — отчеканил с горестной усмешкой, резко отпуская и отходя к комоду с противоположной стороны кровати.

«Не ожиданно», — криво и как-то неверяще улыбнулась, пялясь на крепкую широкую спину.

— Почему? — всё же спросила, переворачиваясь на живот поперёк кровати, подпирая голову руками.

— Что — почему? — холодно переспросил, роясь в верхнем отсеке комода.

— Почему не ляжешь со мной в одну постель теперь? Утоли моё любопытство, Стружинский.

Мужчина обернулся боком, разглядывая моё тело свысока, и при этом действительно оставаясь равнодушным.

— Ты стала демоном, лишилась своей души. Тобой управляют инстинкты, по собственной воле ни за что не пришла бы сюда, — вновь отворачиваясь к комоду, сухо обронил.

Молчала лишь пару секунд, переворачиваясь на спину и рассматривая тёмный потолок с едва заметной трещиной.

— А что, если я не лишилась души? И пришла сюда по собственной воле? — мягко произнесла, чуть поворачивая голову так, чтобы увидеть напрягшуюся спину.

Улыбнулась уголком губ, возвращаясь в прежнее положение, и невольно касаясь рукой кулона на шее.

— Западня Николаса не сработала, потому что я не низший демон. Я могла бы убить его, но не стала этого делать. И разве бездушных демонов так легко выпускают из Ада? — всё задумчиво перечисляла, пока надо мной не нависло какое-то безумное лицо Альфы.

Мужчина упёр руки по обе стороны от моей головы, склонился ниже, тяжело дыша и вновь сверкая своими золотистыми глазами, и…уже в темноте.

«Когда только свет успел выключить?».

— Скажи прямо. Кто ты? — потребовал с тихим рычанием.

Смотреть на мужчину вверх тормашками было крайне неудобно, потому извернулась, вставая на колени и проводя ладонью по мужскому лицу.

— Я демон. Как однажды Дамиан выбрал свой путь, так поступила и я. Мы действительно были людьми, но с тайной, о которой сами не ведали. Если кто и догадается обо всём первым, то это будешь ты. Я не могу раскрыть все карты сейчас, Стружинский. Мне запрещено.

Проявила на миг слабость, присущую себе прежней, будучи слабым человеком. Проявила мягкость, не свойственную демонам. Луциану хватило и этого.

Альфа резко поддался ко мне, с каким-то диким отчаянием. Обрушил на губы порочный поцелуй, наполненный неконтролируемым желанием, а в следующую секунду повалил на кровать, разводя широко мои ноги и впечатываясь уже оголёнными бедрами в промежность, скрытую лишь тонким кружевом трусиков.

Именно это и было мне нужно.

Обхватила истинного за плечи, пытаясь слиться с ним воедино, а по телу уже бегали разряды тока, жаля от каждого прикосновения грубых рук.

Прежде Стружинский был более нежен в постели, по сравнению с тем, какой напор проявлял сейчас.

— Не могу запереть, так сделаю так, что ты ходить не сможешь без моей помощи, — прорычал, срывая с меня платье.

— Телепортироваться можно и лёжа, — вставила свои пять копеек, озорно улыбаясь.

— Значит, не будет сил и пальцем пошевельнуть.

Запал мужчины вызывал более дикий жар в теле, а от его слов на лице расцветала предвкушающая улыбка.

Стружинский забросил одну мою ногу себе на плечо, и резко вошёл в разгорячённое лоно на всю глубину. Охнула от неожиданного вторжения, невольно выгибаясь, отчего прижалась к мужчине ещё ближе. Альфа не отстранился от моего тела и на миллиметр, но вдруг замер, прислоняясь лбом к моему лбу и сверкая глазами.

— Этого хотела, девочка? — рыкнул, выходя и вновь резко поддаваясь вперёд.

На этот раз застонала, зажмуривая глаза от яркого удовольствия.

— Вот так, Ева. Простони моё имя, — приказал, сдавливая грудь и тут же прикусывая сосок, делая новое поступательное движение.

Я лишь закусила губу, не собираясь подчиняться. Ухо опалило горячим дыханием и нетерпеливым рыком, шею обжог клеймящий поцелуй, и удлинившиеся клыки царапнули нежную кожу.

— Простони моё имя, Ева, — потребовал вновь, больно стиснув талию.

— Лу-Луци-ан, — выдохнула к приоткрытые мужские губы, но не посмев взглянуть на победное выражение лица волка.

И член Стружинского уже начал вбиваться в меня с такой мощью, что от каждого толчка вышибало весь воздух из лёгких вместе с громкими охами и стонами.