Измена. Дочь отца

— А… Ты про первый день. — Почесал Марк затылок. — Так все спокойно, никто не дергает. — Вот же дураки парни. Это до поры до времени, горгульи наверняка злобные планы мести вынашивают. — Так спрашиваю последний раз. А потом просто потащу на плече и закину в ванну! — А вот эта была настоящая угроза. Только не это!

— Все что угодно! Только не надо меня таскать! — Воскликнула Лиз. — Я пойду. Не больше пятнадцати минут у вас дома. Я очень надеюсь, что не увижу…

— Семен уехал с друзьями на выходные. Так что никаких издёвок не предвидится.

5. Нулевой сеанс психотерапии

Лиз помялась на пороге, ей было неудобно. Вся в засохшей грязи. Да и мысли ее воспаленное сознание все таки не оставляли. Какого черта Евроев делал на дороге, ведущей с кладбища? Он черный копатель? Искатель золотишка, что прикарманили с собой упокоившиеся души, чтобы оплатить дорогу по реке смерти и получить лучшие места. Фантазия Лиз разыгралась так сильно, что волнения невозможно было скрыть за маской безразличия.

— Опять накручиваешь себя. — Подойдя к гостье, и по — джентельменски помогая снять грязный пуховик, утвердительно сказал Марк. Присохшая грязь посыпалась дождем на красиво выложенный дорогими плитками пол прихожей.

— Ой…

— Как будто я грязи не принес. Подумаешь чуть больше пыли. — Усмехнулся Марк, наблюдая за реакцией гостьи. — Разувайся и проходи. Ванна на втором этаже.

— Мне и гостевого умывальника хватит. — Буркнула Лиз. На самом деле она была напряжена, словно гитарная струна, которая норовила лопнуть. Она попала в ловушку. Сама. Как полная дура, доверившись незнакомцу. Вдруг зазвонил сотовый, и на экране высветилась «Мама». Лиз никогда так не была рада ее навязчивой заботе и переживанию за сохранность «ребенка», как сейчас. — Да, мама? — Торопливо ответила девушка, она лишь надеялась, что Елена Демьяновна не учует ее волнения. Но, ошиблась.

— Дорогая, все в порядке? Ты долго добираешься. Может мне выйти с Джу на вторую прогулку, да и встретимся на полпути, а? — Торопливо затараторила женщина. Лучшее, что на самом деле можно сделать, так это сказать относительную правду. Лиз знала это наверняка, и часто этим приемом пользовалась.

— Мама, все в порядке. Я забыла тебе сказать, что мне надо было забежать к преподавателю по общей психологии.

— Так ты в городе еще?! Ты же говорила, что к дедушке забежишь и домой! Папа до тебя дозвонится, не мог, СМС слал. Ты не видела? — Папа? Снова он, неужели его забота проснулась именно тогда, когда он решил «жить для себя любимого»? Как будто раньше этого не было! — Лиз, ты меня слышишь! Где ты?! Если не ответишь, я позвоню Тасе, в полицию, и если надо в морг! — Мама разошлась. Она же с живым человеком говорит! Переволновалась, наверное… — Елизавета Алексеевна Градовская!

— Мама, спокойно! Преподаватель, к которому мне надо было зайти живет напротив нас! Знаешь некого Марка Евроева?

— Маркуша?! — послышалось удивленное восклицание на той стороне. — Ох… Ну и перепугала ты меня. Так ты что косяков нахватать успела в начале года?

— Ну… — Да пусть уж так, чем истерика. — Не особо, но имеются. Так что мне нужны индивидуальные занятия.

— Ладно… Но время тебе максимум до десяти! Не более. И вот еще что. Позвони или напиши, наконец отцу. Он злится, за то, что ты его избегаешь и не берешь трубку. А уж читать сообщения и не отвечать… Про это я вообще молчу. — Небольшая пауза, а затем последняя фраза. — Я перенесу ужин на попозже. Не хочу одна есть. До встречи. — Лиз с облегчением вздохнула и положила трубку.

— Ну, теперь и на вечерний чай юную барышню пригласить можно. — И тут только она поняла, что все это время за ней внимательно наблюдали. — У меня, конечно, нет женской одежды, но думаю, и это подойдет. — Марк протянул аккуратно сложенные вещи, белую толстовку со смешным рыжим котом в окулярах и джинсы с белыми спортивными, заниженными носками. — Ну что? Нормальный лук?

— Вполне…

— Вполне? Я старательно воровал вещи брата. Так, чтобы тот еще долго не заметил. Очень ревностный тип по отношению к своей «собственности», купленной на чужие деньги. Так что прошу вернуть в целости и сохранности. Повесить на забор не прокатит. — Улыбнулся Марк широченной улыбкой. Лиз оглянулось, и увидела зеркало, а в нем грязнулю, что не мылась сотню лет. Умывальником тут не отделаться, как она хотела. Марк Евроев был прав, выдавая ей «сменку». Она попала в лапы синей бороды, если он таков. Но сбежать не проблема. Дом напротив. Ударить хозяина по голове, чем придется, а пока очухивается, мотать удочки. То, что все вокруг называют его Маркушей, еще не означает, что препод хороший человек. Ведь этот самовлюбленный тип намеренно ее подставил! — Пойдем.

— Куда?!

— Да не бойся ты так меня. Я покажу, где ванна, и спущусь вниз… Что бы не смущать. — Что за паузы? О чем он думает? Проносилось в разбухшей от постоянных мыслительных процессов голове Лиз. Она медленно шагала за хозяином дома, не оглядываясь ни на что, а только успевала считать повороты и ступеньки, чувствуя себя героиней триллера. — Ну, вот мы и пришли. — Дверь открылась, и в лицо ударила влажность и пар от ванны с веной. Он точно не маньяк, а простой радушный домохозяин?! У Лиз было много вопросов к этому индивиду. Сумку Лиз оставила в прихожей, а вот сотовый взяла с собой. Он ей точно пригодится. — Заходи, располагайся. Ох, и кстати, не защелкивай дверь…

— Это еще почему! — Возмутилась девушка.

— А вдруг ты поскользнёшься. Мне что, ее выламывать?

— Не поскользнусь!

— С Вашей ловкостью Елизавета Алексеевна? — Удивился Марк Евроев. — Разве не все в нашей жизни возможно? — И прикрыв дверь, вышел прочь. Лиз действительно оставалось, надеется на свою ловкость, она уж точно не хотела, как кто — то увидит ее в позе ныряющей утки в пруду.

— Интересная девушка. — Варя вечерний кофе, сказал сам себе Марк. Он не хотел признаваться себе в этом, но от себя не уйдешь. Лиз удивила его своим упорством и готовностью дать отпор любому. Даже пре условие того, что она была особенной. Именно особенной. Марку претило одно лишь определение, данное для таких как она людей. «Инвалид». В странах с высоким уровням жизни за такое тебя давно бы засудили, но не здесь. Как сказала одна небезызвестная личность в одном из своих интервью. «У нас люди с особыми потребностями, а там их называют инвалидами. Вот и весь менталитет. Все что вы должны знать о народе». И он был чертовски прав. Пока у них не научатся уважать людей с особенностями. Все будет так, как было. Как только он услышал первые поползшие по слухи, он лично нашел ту компанию и вправил ребятам мозги. Промыл так, что они сами уже не захотели распространяться об увиденном на остановки. А насчет себя, он каялся, понимая, что жестоко подставил Лиз. Но в тот момент ничего поделать с собой не мог. Как только увидел ее, тут же захотел поговорить, привлечь внимание. И привлек. Сам уподобился дурням младшекурсникам. Чего от себя, в двадцать шесть лет уже мало ожидал. Что с ним случилось? Он уже потом понял, что чувствует влечение. Именно к ней, Лиз Градовской. И это было удивительное открытие для него. Фрейд на его голову! — Твою ж мать! — Он просохатил кофе, и часть напитка поджарилось на электрической плите. Вверх тут же поднялся запах горелого кофе, и Марк быстро отключил индикатор, убрав спасшиеся остатки на кухонный стол.

— Папа, я уже сказала, что в выходные меня не будет дома! — Послышался ее голос, а затем шаги. Лиз спустилась с лестницы, и даже не замечая хозяина, продолжала разговор на повышенных тонах. — Нет! Мы с Тасей уже договорились, что выходные я проведу с ней. Мне не интересно это предложение, и это детский фильм. Ой! Ладно, у тебя и так времени на меня нет на выходных. Зачем выкраивать? Забей уже! Все хватит! — Лиз резко обернулась, почувствовав взгляд Марка. Он тихо наблюдал за ней, попивая крепкий кофе. — Звони на неделе, может, тогда сориентируюсь. Ок. Пока. — И Лиз положила трубку. — Интересно? — С вызовом спросила она.