Страница 17 из 22
– Разрешите, Сергей Борисович? – вмешался Кадяев, – мы считаем, что была просто невнимательность. Дальнейшее развитие событий доказывает этот факт. Позвольте мы сейчас опустим детали, дабы не углубляться в несущественные для всего дела обстоятельства.
– Александр Михайлович? – Ковалёв посмотрел на генерала Финтиппова.
– Там длинная история Сергей Борисович, согласен с мнением группы. Парень просто молодой, активный… разгильдяй, одним словом. Но мы его воспитываем, подполковник Бадрам обязался, что подобных пролётов больше у его подопечного не повторится, – и со своим фирменным прищуром посмотрел на Андрея.
«Ну, естественно, вот и нашли виновного во всех будущих пролётах» – подумал Бадрам, но в слух выразил своё полное согласие. После чего продолжил:
– Номер нами установлен. Он был в сети лишь сутки, с вчерашних восемнадцати часов. Включался в Москве, зарегистрирован на утерянный ещё осенью паспорт гражданина РФ. Данное направление нами отрабатывается, но, думаю, оно тупиковое. Телефон был разовый, только для контроля, что агент на связи и готов к работе.
– То есть, на данный момент, та сторона полагает, что агент не получил сигнал или получил, но не готов работать? – Ковалёв нервно вертел в пальцах карандаш.
– Какой точно из этих вариантов мы сможем понять, как только установим, кто подкинул листовку. Если он видел, что Охлестин подобрал её, то это не очень хорошо. Значит, агент почему-то не захотел звонить. Это если думать за противника… он-то не знает о банальной невнимательности фигуранта. Если же не видел, то можем предположить возможность повторной попытки связаться, так как логично предположить, что агент попросту не получил сигнал. ДВКР, – Андрей посмотрел на Дениса Гребенюка, – проверяет танкистов из компании Охлестина, местные – персонал кафе и посетителей. Наибольшее подозрение у нас пока вызывает один парень. По данным наружного наблюдения, он зашёл в заведение за 15 минут до появления листовки, и вышел оттуда вместе с ещё одной компанией отдыхающих, когда Охлестин с товарищами курил на улице. Последний нашёл рекламку на своём стуле, как раз после возвращения с перекура. Всех этих посетителей уже пробили, за исключением парня. В провинциальном городе сложно работать, мало уличных камер и все друг друга знают. Компанию ОПС проводила по домам, а вот мужчина как появился внезапно у кафе из подворотни, так и исчез там сразу после выхода. Подозрений добавляет тот факт, что, по мнению бригады наружного наблюдения, парень был странный. Очень молодой, до двадцати лет. Субтильного телосложения. В больших очках. Пока пил чай в кафе – шапку не снимал. Также походка и поведение, как сейчас принято говорить – гендерно неопределённые. Похож на гомосексуалиста, одним словом. Местные его отрабатывают в первую очередь. Установили уже, что в городской гей-тусовке такого нет точно.
– Во-во! В гей-тусовке у них контрразведывательные позиции есть, а в украинской разведке, нет. Вражеский разведпункт почти у себя на крыльце пригрели! Ну ни пид…сы ли они после этого!? – сказано было резко и без доли иронии. Все понимали, что сейчас Ковалёв в большей степени озабочен нападением на пограничные заставы и согласованный с этим теракт против выдвигающихся им на помощь резервов. Поэтому никто не посмел даже улыбнуться, хотя внутри, в очередной раз, оценили чувство юмора заместителя директора. Возникла напряжённая пауза:
– Александр Михайлович. Прошу в кратчайший срок связного установить. Давайте дальше, – последняя фраза была обращена к Бадраму.
– По адресу, указанному в рекламке, находится турфирма, соседствующая через дорогу с нашим городским и пограничным отделами. Работник один, установлен. Предполагаем, что именно он имел отношение к связному и, вероятно, причастен к взрыву.
– Почему имел? – Ковалёв посмотрел на Финтиппова, а потом на Кадяева. Удар опять на себя принял полковник:
– Работница эта получила при взрыве ранение. Однако в больнице на нее было совершено покушение, она скончалась. Нападавший при задержании скрылся, сейчас ведётся его розыск.
– Личность установили? Нападавшего.
– Да, личность прикрытия – ответил зам руководителя ДВКР, сидящий рядом с Финтипповым, – по фото с больничной видеокамеры вычислили, что это гражданин Украины, въехавший к нам почти два месяца назад. В базе данных второй Службы26 есть его фото как сотрудника 10-го отряда специального назначения ГУР Министерства обороны.
– Александр Михайлович, – в голосе Ковалёва появились стальные нотки, – в середине декабря Вы мне представляли докладную записку о деятельности там же, в Валуйках, ГУР-овцев. Из этого же подразделения? Они же помогали вашему фигуранту во время его поездки?
Финтиппов взглянул на Кадяева, тот утвердительно махнул головой и генерал ответил:
– Да, Сергей Борисович. Они вели контрнаблюдение и выявляли признаки наших оперативно-поисковых мероприятий по фигуранту. После чего выехали назад, в Украину.
Опять повисла напряжённая пауза.
– Попросите начальника второй Службы после совещания зайти ко мне, – спокойно распорядился Ковалёв, обращаясь к присутствующему референту, – мне нужен доклад о результатах исполнения распоряжения директора о передаче в органы пограничного контроля и местные территориальные отделы данных на всех установленных ими лиц, причастных к диверсионным и иным специальным подразделениям ГУР и СБУ Украины.
Атмосфера надвигающейся грозы ощущалась по обе стороны видеомоста. Присутствующие, кто сидел, потупив взор, кто нервно что-то помечал в своих записях.
– Что за безалаберность! – зам. директора говорил тихо, но слова звучали грозно, – почему офицер ГУР, фото которого нам известно, вновь спокойно и бесконтрольно пересёк границу? Страна почти у порога войны, а у нас вражеские спецслужбы хозяйничают как дома. Запишите, – вновь обратился он к референту, – заслушать на внеочередной Коллегии начальников приграничных теруправлений о выполнении указаний относительно усиления работы по противодействию спецслужбам Украины. И…, – тут он осёкся, поняв, что предмет совещания иной, – И в 22.30 жду личного доклада начальника белгородского УФСБ по сегодняшним событиям. Как… как всё непрофессионально и бездарно!
Зам. директора уже плохо скрывал своё раздражение и недовольство:
– Первая Служба всё нянькается с вражеской агентурой и пособниками, продолжая работать в белых перчатках. …позиции у них в гей-среде, видите ли, есть. Вторая боится к своим базам данных конечных потребителей на земле подпустить, за свои источники переживает. Вот тебе уже и теракты пошли! Третья, вместе с первой же, – Ковалёв посмотрел на Финтиппова как на представителя перовой Службы в зале, – второй месяц украинского хакера найти не могут в масштабах всего одного региона. Хакера, который инициировал военно-политический кризис, похлеще карибского. А пятая, та вообще… всё у них хорошо: «Моральный дух ВСУ слабый. При первой же возможности все будут сдаваться. Политическое и военное руководство готово к договорнякам…». Несерьёзно, – генерал открыл бутылку с водой, налил в стакан. Сделав пару глотков, как ни в чём не бывало, почти ласково, предложил Бадраму продолжать.
Андрей уже в третий раз тяжело выдохнул. Голова перестала болеть, или он просто не чувствовал этого от волнения. Собрался с мыслями и продолжил:
– Сейчас у нас нет рабочей версии, объясняющей как операция по связи с Охлестиным увязана с произошедшим терактом и последующим убийством. И увязаны ли они вообще.
– Так, не пойму, а почему Вы решили, что работница этой турфирмы причастна к операции связи? Только из-за рекламки? Да кто угодно мог ее взять там или в другом месте, где эти рекламки есть.
– Дело в том, что работница явно знает фигуранта… знала, а он её нет.
– Почему такие выводы? – генерал армии опять проявлял нетерпение и не скрывал уже своей раздражительности.
«Боже, за что мне это?!» – взмолился Бадрам понимая, что начни он сейчас аргументировать свои слова, реакция может быть непредсказуемой. Кратко это не сделать, а описание сцен ревности и семейного скандала, при такой щепетильности, закончится уже в следующем году. Он взглянул на часы напротив: «17:50. Ну если не в следующем, то только потому что меня раньше просто пошлют на хрен отсюда».
26
Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ.