Страница 53 из 56
– Удивительно, – усмехнулся бог смерти, – если я всего этого не заслуживаю, почему же все это у меня есть, в то время, как ты, лишь жалкий человечишка, не способный даже умереть раз и навсегда? Ах, Виндед, ты каким упрямцем был, таким и остался даже после изгнания сюда. Как тебе сносило голову от любви, так и сносит сейчас. Я так по тебе соскучился, давай уже, закончим этот цирк. Раз я так не заслуживаю Миаленику, что ж она не отпускала меня от себя всю ночь, что мы провели вместе и такое позволяла вытворять с собой…– Венториэль больше не мог держать себя в руках, как бы он не пытался не думать о том, на что в течении разговора намекал Хенорп, его защита сдалась и злость окончательно вырвалась на волю. Забыв про осторожность, последствия и все, что еще могло испортить момент, лидер совета сделал последний, разделявший их шаг, преградил своей тенью полосу света и придавил фибулу в виде кленового листа к груди бога смерти.
– Пусть мне не хватит сил, но я хотя бы погибну пытаясь это сделать, – заявил он и судорожно принялся повторять четыре предложения, написанные на листе бумаги в кармане и очень надеясь, что память не подведет его и слова не будут перепутаны. В ответ бог смерти засмеялся и повысив голос начал вторить ему, повторяя те же самые слова. Он отстранил ладонь Виндеда от груди и сделал так, что фибула оказалась зажата между их руками, готовыми сцепиться друг с другом пальцами.
Черный свет исходил от обоих, окутав две фигуры на границе государств. Один стоял со своей стороны, вцепившись мертвой хваткой в противника, второй – со своей, расслабленно и более раскованно. Гул их голосов вторился друг другу и разносился вокруге из-за стоявшей тишины. Наблюдая за этим из-за угла самого крайнего дома, Рэндалл Агийский не знал, чем он может здесь помочь. Он не помнил ни одной молитвы, и не мог позвать на помощь, да и кто услышит его зов здесь, за границей, на территории, где не властны боги? Лишь одно имя пришло на ум, но будучи человеком нерелигиозным, парень попытался сосредоточиться и просто взывать к богине стихии, моля ее помочь Венториэлю и надеясь, что она его услышит.
Чувствуя, как накопленная энергия покидает тело, лидер совета знал, что слабеет с каждой минутой. Но когда он увидел, что его ладонь изгибается неестественным образом и постепенно затягивается в фибулу, то даже чуть не сбился в повторении слов. Запнувшись на секунду, Вент ошарашенно встряхнул головой и продолжил, стараясь не смотреть на то место, где их с Хенорпом руки смыкались на кленовом листе. Вокруг образовался черный вихрь, подняв в земли песок и землю и закружив, набирая обороты все сильнее и сильнее. В скором времени они перестали слышать произносимые слова, стоял только непереставаемый рев, вызванный высвобождающейся из них энергией.
Колени Венториэля подкашивались, он ощущал, как слабеет, язык заплетался от усталости, скоро он не сможет повторять слова и тогда победит уже не тот, кто сильнее, а кто сможет продолжить их повторять. Лидер совета не знал, сколько прошло времени с начала этой своеобразной схватки, но до утра он точно не протянет, а только оно было бы спасением сейчас. По крайней мере больше не на что и ни на кого он не рассчитывал.
Неожиданным сюрпризом стала женская рука, что накрывает его ладонь своей и сжимает пальцами. Едва уловимое белое свечение стало перетекать из нее к нему и Виндед ощутил резкий приступ энергии, взявшийся буквально из неоткуда. Голос Хенорпа стал злее и увереннее, ведь он, в отличие от Венториэля понял, что произошло и впервые за ночь начал нервничать всерьез. Попытавшись повернуть голову, лидер совета с трудом увидел рядом с собой женщину. Он не узнал ее внешности, и не понял, откуда она взялась, но когда ее голос раздался в повторении все тех же строк, сразу догадался о личности существа. Рана пришла на зов Рэндалла Агийского, она сразу узнала его голос среди тысячи голосов, крутящихся у нее в голове и просящих сущую безделицу, ведь она всего лишь богиня стихий. Среди надоевших и привычных молитв и просьб, лишь он один выделялся тем, что умолял закончить начатое и спасти Виндеда любой ценой. Вместе их сил должно было хватить, назад дороги нет и Венториэль приложил последние усилия, сжав пальцы так, чтобы ладонь бога смерти оказалась в его хватке и тот не смог бы внезапно сбежать. Когда энергия Раны полностью перешла к нему, он внезапно вспомнил все.
Вспомнил прошлое, когда еще был богом тьмы, до изгнания. Вспомнил, что Хенорп был его лучшим другом и надежным товарищем. Вспомнил, что до беспамятства был влюблен в Рану из-за чего был наказан и изгнан на землю в образе человека. Это все смешалось и накрыло Венториэля целиком, он не осознавал больше, где какие воспоминания, где реальность, а где просто мысли и фантазии, которые он хотел бы видеть в качестве настоящей жизни. Все это усилило ту энергию, что была внутри него и выплеснуло с очередным повторением четырех фраз с листа бумаги.
Слыша хор их голосов, наблюдая за черным вихнем у ворот, разбавленным белым светом, Рэндалл ухватился за стену дома, надеясь, что его не унесет отсюда прочь. Он стал единственным свидетелем изменения мира и не хотел пропустить ничего. Зажмурившись на секунду, когда вихрь взорвался и разнесся во все стороны, бастард непроизвольно задержал дыхание, будучи готовым принять смерть при столкновении кожи с этим, но для него ничего не изменилось. Ничего не произошло. Снова открыв глаза, он ничего не увидел, лишь город, погруженный в темноту и черная фигура человека, спиной к нему возле ворот.
Стоило ему сглотнуть ком в горле и пошевелиться, пытаясь лучше устроиться в укрытии, как существо обернулось и обратило блестящие в лунном свете глаза прямо на него. Невольно заглянув в них, он ощутил, словно сама тьма смотрит ему прямо в душу и оценивает, стоит ли забрать ее себе. В ладони поблескивала фибула рода Кленских, кленовый лист, а плащ, в который была одета фигура прямо на глазах бастарда удлинился и превратился в длинный черный балахон с капюшоном. Пытаясь осмотреть землю возле его ног и найти остатки или тела, Рэндалл понял, что ничего там нет и в ужасе еще раз сглотнул. Следовало слушать Венториэля и бежать отсюда, сломя голову, или хотя бы не высовываться, пока все не исчезнут и он не останется один, но теперь существо знало, что он здесь и деваться некуда. Пусть он и находился на территории Апатии, но сейчас легче от этого не становилось.
– Твое время еще не пришло, Рэндалл Агийский, можешь вздохнуть спокойно, – раздался уверенный и прекрасный голос, заставивший бастарда расслабиться несмотря на то, что он сам не хотел этого. Облегченно выдохнув, парень неожиданно для себя понял, что сердце больше не колотится с бешеной скоростью, как всего пару секунд назад, а он пребывает в состоянии полной расслабленности. Снова подняв взгляд на фигуру и пытаясь ее рассмотреть, он ничего не смог увидеть в стоявшей тьме, кроме смотрящих на него в ответ прекрасных зеленых глаз бога смерти.
***
Чем ближе они подходили к столице короля Больто, тем больше солдат встречалось на пути. Патрули, отдельные отряды армии, просто люди, поддерживающие правопорядок на дорогах страны. И всех их приходилось подчинять ее невообразимому обаянию. Порой хватало переговорить с офицером или командиром отряда, а уже они заверяли остальных в том, что Миа успевала им внушить. Получая несказанное удовольствие от подобной силы, девушка очень хотела научиться управлять еще и энергией Хенорпа, но тут дело обстояло куда хуже. Обретенная ею тьма вела себя слишком непредсказуемо и при одной из демонстраций, чуть не убила половину солдат, просто обволакивая их темным туманом и перекрывая подступы кислорода. Ей далось больших усилий исправление содеянного, но никто не пострадал, даже наоборот, все стали бояться Миаленику сильнее.
Единственные, на ком она так и не применяла никакие из способностей, это спутники, что прошли вместе с ней из самого Кленска. В особенности Люций. Герцогиня очень ценила то, что он все еще при ней, не смотря на ее поведение и что он не подпал под контроль воскрешенной. В текущей ситуации ей очень хотелось, что бы рядом еще оставались люди, ценившие ее, как Миаленику Кленскую по своей воле, а не по принуждению.