Страница 52 из 66
– Расскажите мне о нем, – тихо и кротко попросила я, привлекая к себе внимание Раян. Она оторвала взгляд от окна и недоуменно уставилась на меня. Вздохнув и покачав головой из стороны в сторону, сняла платок и сложила его на коленях.
– Я не подписывалась на разговор по душам, когда соглашалась присмотреть за тобой, – ее голос был серьезным и ровным, без тени волнения или неуверенности. Внутри меня все так и опустилось после этих слов. Неужели все напрасно? Только рот открылся для следующего вопроса, как она выставила руку вперед, затыкая меня, – Гилад не из тех людей, которые любят делиться с кем-то своими проблемами и жизнью в частности. Не думаю, что бы он хотел этого, – об этом я как-то даже не подумала. Все же прошу рассказать ее не о себе, а о другом человеке, желания и привычки которого мне совершенно не знакомы. Была бы я рада, если бы кто-то без моего разрешения рассказал обо мне? Лично мне все равно, а Гиладу, как она назвала его, видимо нет.
– Кем я могу ему приходиться? – тот факт, что он мой кровный родственник никем не отрицался, тем более после слов самой Раян, о нашей схожести. Вот только насколько близки узы? Может я его сестра в четвертом колене? Все это время женщина просто смотрела на меня, не отрываясь, словно пытаясь высмотреть что-то, что опровергнет мою причастность к человеку, о котором речь, да и к Ланкастам вообще.
– Сколько тебе лет? – поинтересовалась она, и получив в ответ требуемую цифру, задумалась. Затем отрицательно покачала головой и снова вернула все свое внимание пейзажу за стеклом, – Я не знаю, трудно сказать. Охота за его преемниками началась уже двадцать с лишним лет назад, я тогда еще не была Ланкастом. Знаю, что он предупредил всех, кого нашел. Когда правда о его личности и данных стала известна, ему пришлось скрыться. До встречи с твоей подругой я считала, что он жив, – вот теперь в голосе Раян слышалась грусть и у меня невольно встал ком в горле. Мне тоже мало что известно о родителях или людях, оставивших меня в торговом центре. Рассказывали, что меня нашла охрана с кучей документов, никто не стал ничего объяснять или искать. До совершеннолетия направили в детский дом, там уже разобрались. Могло ли такое быть, что опасаясь преследователей, родители решили таким образом спрятать меня? Вероятно моя фамилия вовсе и не Патрикеева, а при рождении звали не Ангелина Анатольевна, может я вообще родилась не в этой стране, и мне вовсе не столько лет, сколько я считала. Просто куча вопросов, без намека на ответы, одни догадки и предположения, когда же все наконец развеется?
– Гилад – его настоящее имя? – не сдавалась я, заваливая спутницу вопросами, на что получила суровый взгляд, но она тут же расслабилась и снова вернула его улице.
– Нет. Гилад Кренстон и Раян Принстон, мы придумали их сами для себя, каждый в свое время, когда стал Ланкастом. Это наш способ отречься от прежней жизни, забыть, кем ты когда-то был, и начать все с начала, с новым именем, новой судьбой. У Ланкастов есть миссия в этом мире, мы существуем не просто так, и порой для ее выполнения нужно куда больше свободного времени, чем бывает у обычного человека, ходящего на работу, пять дней в неделю, – смотря на нее мне казалось, что совсем недавно эта женщина была другой, вероятно именно известие о том, что ее Гилада больше нет, повлияло на настрой.
– То есть настоящего вы не знаете? – на всякий случай уточнила я, и получила неуверенный кивок головы в подтверждение, – Значит, и я не узнаю хотя бы примерно своей настоящей фамилии, – сделала вывод и тоже откинулась на спинку своего сидения. Признаться это было жутко неудобно, так что я даже забралась туда с ногами, обхватив колени.
– Последние пятьдесят лет Ланкастам на нашей планете опасно носить свои настоящие имена, – она запнулась, так как у меня вырвалось всего одно слово, а Раян тут же повторила его, положительно кивнув, – Комитет.
– Что это и почему вы так его боитесь? – наконец мы начали подбираться к той проблеме, от которой бежит она, и вероятно в скором времени потребуется бежать и мне, если конечно пришельцы от меня отстанут, и я останусь на Земле.
– Большую часть этого разговора ты все равно забудешь, так что я не вижу смысла его с тобой вести. Защитная реакция организма, когда простой человек узнает что-то про Ланкастов, он в течении нескольких дней про это забывает. Под исключение конечно попадают те, кто общается с нами ежедневно, и агенты Комитета, для которых разработали какой-то препарат, не знаю, не вдавалась в подробности, – мой голос в очередной раз влез куда не нужно с просьбой рассказать, и тогда Раян снова посмотрела на меня, но в этот раз прямо в глаза. Не знаю, что женщина там увидела, вероятно, ничего, как и у всех преемников, но ее тяжелый вздох говорил о том, что она сдалась, – После окончания Второй Мировой главы стран победителей, если их можно так назвать, узнали о нашем существовании. Нам пришлось вмешаться в ход войны, чтобы помочь прекратить ее. Тогда они и оценили всю степень нашей угрозы и общими усилиями создали международную организацию, секретную, безусловно, под названием Комитет. Его задачей был контроль деятельности Ланкастов, они боялись нас, но постепенно изучали. Почти тридцать лет Ланкасты не видели в них опасности и просто закрывали глаза, пока ученые Комитета каким-то образом не поняли, как можно от нас избавиться. Несомненно, просто убить всех преемников каждого Ланкаста, но нас ведь десять, у каждого есть куча родственников. В одной России в прежние времена в семье рождалось по десять, а то и больше детей, а дети этих детей такие же преемники. Я изучала свое генеалогическое дерево, у моей прабабушки было пятеро сестер и три брата. Слишком большую толпу народа придется стереть с лица Земли, они не хотели на такое пойти. Куда проще – всего один род, – Раян замолчала, наверно давая мне время переварить услышанное. Это действительно было немного шокирующе, словно я снова попала на урок истории в школу, вот только такого нам там не преподавали. Увидев понимание на моем лице, женщина положила ногу на ногу, пальцами теребя край шарфа, – Мы до сих пор не знаем, откуда у них взялась информация, и кто нас предал, так как иначе получить ее они не могли. Именно тогда и началась охота за преемниками первого Ланкаста.
– Почему именно первого? Это особенность какая-то, раз первый, то от него все зависят? – непонимающе приподняв брови, я заметила, как она отрицательно качает головой, опустив взгляд в пол.
– Наш первый Ланкаст уникален. Именно наш. В каждом из нас течет особая энергия, позволяющая использовать персональную способность. У каждого она своя и не совместима с другими. Мы даже прикасаться можем только к своему атрибуту, чужой ударит нас током. Из-за всего этого силы некоторых не действуют на себе подобных. Но не у первого Ланкаста. Его способность – лечить нас всех, именно поэтому в нем соединены частички энергии каждого из нас, не только на этой планете, но и с других. Скажем так, у него нет своей энергии. Из-за этого существует такая связь. Все, что случится с первым Ланкастом третьей планеты, повлияет на остальных. Если он и его преемники умрут, энергия покинет всех. Эти знания рождаются в голове каждого Ланкаста, после вступления в должность, это все, что мы знаем, и естественно пока никто точно ничего не мог проверить, пока ты жива, – вот это действительно стоит осмыслить и переварить. Становилось понятно, почему Комитет захочет меня убить, как только найдет или узнает о моем существовании, но вот с целями пришельцев я никак не разобралась.
– Один пришелец сказала мне, что они не хотят меня убивать, зачем еще я могу быть им нужна? – вот только Раян пожала плечами и снова уставилась в окно. Лезть в войну с пришельцами у нее не было никакого желания, и я сразу это увидела по одному жесту, – Почему Настя говорит, что с вами я в полной безопасности? Каковы ваши способности? – на самом деле это меня не интересовало, но может вопрос о ней самой разговорит женщину, и она поведает что-то еще.