Бойтесь своих желаний

Он осторожно поднимается на ноги, а я размыкаю кольцо рук, отпуская, и наслаждаюсь его пока несмелыми объятиями. Вроде бы их воспитывали игрушками, но у меня полное ощущение защиты и надежности этого мужчины.

Но вот одна черта его характера мне очень нравится, и я совершенно не хочу от нее избавляться:

— Сегодня я немного устала, но завтра я хочу, чтобы ты приготовился и ждал меня. Будем вместе избавляться от твоих глупых мыслей.

Теперь я знаю, что он будет думать обо мне, ждать меня, готовиться и предвкушать так, как восторженная юная невеста предвкушает собственную свадьбу.

Кэйл

Сдал меня, малек вредный! Хотя я прекрасно понимаю, что он не хотел очернить меня в глазах госпожи, а решил помочь. И ведь госпожа пришла ко мне, и я понимаю, какой я дурак буду, если и в этот раз не поверю ее чувствам — я ей точно нравлюсь. Уж понимать, нравлюсь я женщине или нет, я не разучился. И тут я совсем обнаглел и сказал то, что приходило мне в самых смелых фантазиях:

— Госпожа, если бы я кому-то все рассказал… мне бы не поверили!

— Ты про своих знакомых? — улыбнулась госпожа. — Но они не должны знать о том, что ты жив. А вот если Айлия снова прилетит на Землю, то мы обязательно с ней встретимся, и я попрошу ее взять с собой мужа. Наговоритесь с ним всласть, вспомните родную планету… — и улыбается, даже не сердится на меня за мое тщеславие.

Третью неделю Лара наслаждалась ничегонеделанием. Ну, как наслаждалась — по крайней мере, деятельная натура не гнала ее на работу — успеется, не горит. Она еще окончательно не решила, вернется ли на старое место. Там сейчас было абсолютно безопасно, как после зачистки какой-нибудь спецкоманды — в принципе, так оно и было. Макс, добровольно вызвавшийся быть связным, периодически приносил ей известия от Игоря — плату за помощь от того пока не потребовали, возможно, все и обойдется. Но сейчас далекоидущие планы строить не хотелось, отдыхать оказалось так хорошо.

Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что, будь она на месте Кэйла в тот день, пришла бы в себя очень нескоро, даже если бы похитители выполнили свои обещания без всяких срывов и неожиданностей. Нескольких часов неизвестности ей бы хватило для очень долгих и неприятных воспоминаний. Сейчас об этом думать не хотелось, как и прокручивать в голове бесконечные: «а что, если бы…», при этом Лара прекрасно понимала, что и Кэйл, и Дейнар тоже периодически срываются в мыслях на эти: «а если бы я не успел, не защитил», «почему же меня не было рядом, когда я нужен!». Что-либо сделать с этим невозможно, пройдет со временем… наверное… она может только повторить им бесчисленное количество раз, что нисколько не сомневается ни в одном, ни в другом, и они очень нужны ей рядом. Оба. Ну, так получилось, что оба. Кэйл на других женщин не смотрит, в нем она не сомневалась нисколько, но Дин, кажется, тоже только с ней. Что там говорят про крепость отношений, зародившихся в экстремальных условиях?

После ее просьбы не отлучаться надолго из дома Дин попросил на работе отпуск за свой счет и, как ни странно, ему разрешили. Сейчас, когда опасность миновала, он снова туда вернулся и был занят даже несколько выходных.

А недавно Дин здорово удивил Лару, пригласив ее и Кэйла в ночной клуб «из приличных» и пообещав сюрприз. Интересно, он получил зарплату и хочет таким образом сделать подарок или просто старается подарить положительные эмоции?

Клуб Ларе понравился: еле уловимый налет ретро, приятная расслабляющая атмосфера. Пожалуй, она бы назвала это заведение скорее рестораном: столики, некоторые уютно спрятаны в глубине заведения, другие расположены ближе к сцене; сама сцена или танцпол, как вам больше нравится. Они с Кэйлом расположились поближе к сцене, ожидая обещанный сюрприз.

Лара взглянула на мужа: красивое молодое лицо с четкими аристократическими чертами, выражение надменного превосходства, а, может быть, просто спокойного достоинства? Так редко сейчас видишь подобное выражение, что можно уже и не отличить одно от другого. Светлые волосы собраны в хвост, который тоже его странным образом молодит. Красивое эффектное чуждое создание, живущее легко и в свое удовольствие; вот только глаза не юного наивного мальчика и не надменного ледяного принца, но в его глаза заглянут только близкие люди.

И, вот, наконец, обещанный сюрприз.

На сцену вышел Дин, такой далекий и неузнаваемый в своем неожиданном артистическом образе. Сейчас как раз пригодился его «выходной» костюм, после приобретения которого он так переживал.

Ларе на минуту показалось, что она наблюдает со стороны за выступлением кого-то неизвестного: красивый молодой человек экзотической наружности дотронулся до струн гитары, сразу взяв зажигательную мелодию. Абсолютным музыкальным слухом Лара не обладала, как, впрочем, и большинство присутствующих, но даже она почувствовала руку профессионала и то, что музыка, как говорится, «за душу берет». «Здорово играет, я ведь слышала его рассказ про гитару, но так и не попросила что-нибудь дома исполнить», — успела подумать она, но это оказалось еще не все.

Дейнар запел что-то латинское, танцевальное, затягивающее в свой ритм, и Лара поразилась красоте и силе его голоса, какой-то искренности, показывающей, что он сейчас живет на сцене и отдает всего себя тем, кто готов его слушать.

Было что-то завораживающее, завладевающее вниманием зрителей в его исполнении: вряд ли у него было академическое музыкальное образование, да хоть какое-то музыкальное образование, но это не имело никакого значения.

— Переорал, конечно, но какая экспрессия! — эмоционально заметил пожилой мужчина, неосознанно придвинувшийся во время выступления поближе к сцене и оказавшийся рядом с Ларой. Она посмотрела на говорившего и неожиданно подумала, что так, наверное, будет выглядеть Кэйл лет через сорок: стареть тоже можно красиво и аристократично. Волосы уже давно поседели, лицо покрылось морщинами, но голубые глаза горели молодым задором пронзительно и ярко. Происходящее на сцене мужчина прокомментировал таким тоном, словно Дин был его сыном или любимым учеником.

Между тем Дин нашел взглядом Лару с Кэйлом и, чуть улыбнувшись, заиграл мелодию, узнаваемую с первых аккордов:

— В шумном зале ресторана, средь веселья и обмана…

Одна из любимых Лариных песен, как бы ее ни называли: «кабацкая», «примитивная»; видимо, многие разделяли ее вкус, потому что раздались восторженные аплодисменты и смолкли, чтобы не мешать исполнителю.

«Ах ты ж, паршивец, а он выбрал песню с намеком!» — поняла Лара. Впрочем, несчастным Дейнар не выглядел, а то, что их отношения на грани — это знают они все втроем. Словно подтверждая ее догадки, Дин перевел взгляд на танцующую под его музыку пару, и Лара поняла намек:

— Пойдем, солнце, — она протянула руку мужу, — будем считать это белым танцем.

«Надо повторять это почаще», — думала Лара, растворяясь в музыке и словах песни о любви, в любви человека, который сейчас держал ее в обьятиях и не сводил обожающих глаз.

— Как же ты дошел до жизни такой? Втихую все провернул, — устроила Лара допрос смущенному Дину, когда он отыграл свою программу и они возвращались домой. А тот, кажется, еще сам не мог поверить своему триумфу и по-детски спрашивал:

— Правда, получилось? Ты не успокаиваешь меня, действительно хорошо?

Наконец из него удалось выдавить рассказ.