Страница 2 из 11
Логично, что опасных существ на Даче назвали в честь сельхоз вредителей, хотя Кир бы многое высказал этому юмористу. У них существовало и официальное название – фунги, но просторечные “саранча”, “медведки” и “гусеницы” прижились намного лучше, хотя слабо соотносились с внешним обликом фунгов. Зато неплохо передавали их классификацию: “саранча” нападала с воздуха, “гусеницы” ползали по почве, а “медведки” штурмом брали стены.
Зная обо всем этом разнообразии, Кир не смог бы полностью расслабиться, но Терри беззаботно шагала по высохшей земле, а из оружия при ней был только планшет.
При входе на базу она налегла плечом на створку ворот и та медленно поползла внутрь. Кир тут же пришел на помощь, и застыл.
Почти все обитатели базы собрались на центральной площади и слушали парня, забравшегося на помост для торжественных выступлений. Высокий, хотя и сам Кир не был малышом, широкоплечий и массивный, весь покрытый зеленоватой грязью и кровавыми разводами. Из одежды – только нижняя часть комбинезона, верхняя же сползла до самых тазовых бугров, обнажая больше, чем положено уставом. Вот так глядишь и кажется, что он только что вернулся из похода во вражеские земли, где голыми руками крошил врагов и насиловал монстров, потому что к женщинам Кир бы его не подпустил даже в своей больной фантазии.
– Старшина Никита Самарин, – пояснила на ухо Эстер. – Только что пришел из дальнего патруля, теперь рассказывает, что там видел. Он самый удачливый из патрульных, ни одной потери или серьезно раненного, легенда нашей базы.
Глава 2
Ник успел проголодаться, прожариться под палящим солнцем Дачи и разодрать себе всю кожу на плечах, когда по-дурости ломанулся в заросли за медведкой, слишком странной та показалась.
Сколько он провел патрулей? После тридцатого решил не считать: больше похоже на выпендреж, к тому же вылазки за пределы базы давно стали обыденностью. Но ни разу Ник не видел медведку, передвигающуюся на задних ногах. Еще немного и поверит в россказни о Черном Соседе, ходившие среди новичков. Якобы однажды солдат вытолкнул своего друга из палатки, яблони опутали того корнями и затащили под землю, чтобы каждое полнолуние выпускать на поиски обидчика.
Идиотская придумка, с какой стороны ни глянь, в детском лагере и то более складно придумывают! Однако Ник своими глазами видел прямоходящую медведку и собирался доложить о ней Леграну. Зачем старшинской голове думать о том, о чем может думать майорская?
Пока же он кратко пересказывал все новости из ближайших поселений обитателям базы. Из-за отдаленности Дачи от населенного центра галактики, межпланетная связь здесь была только для командования, остальным же выделяли пару часов в месяц, по строгому графику, чтобы сбросить весточку родным или запросить себе пакеты игр или музыки. Самим покидать территорию нельзя, а дачники приходили обменять товары тоже слишком редко, к тому же высоких и мускулистых аборигенов здесь побаивались, а вот свои, вернувшиеся из патрулей, солдаты на вечер становились популярнее рок-звезд или растворившихся в тьме веков менестрелей и бардов.
Лишнее внимание Никита не любил и при первой возможности уступал место прапорщику Диесу. У Сантьяго и язык подвешен лучше, и времени свободного больше. Но первый и краткий пересказ – всегда только на нем, это уже обычай.
Ник успел добраться до того, как они чуть не утопили гитару Болтуна – момент трагический, как ни погляди, потому что достать новый инструмент на Даче попросту негде, а ближайшая поставка с грузами через три среднегалактических месяца.
– Старшина, ваш человек взял на патрулирование гитару?
Говорил кто-то незнакомый, но Никита помнил, что им обещали прислать еще одного штабного офицера. Наверняка чей-то сынок, разбивший внеатмосферную яхту о борт линкора во время попойки. Их регулярно отправляли отсидеться на Даче, пока родичи утрясают дела с военной полицией.
Этот на “золотого мальчика” не походил: высокий, статный, как и положено офицеру, весь такой чистый и опрятный, что Нику стало стыдно за свой потрепанный комбинезон, еще и расстегнутый не по уставу. И взгляд как у человека, привыкшего отдавать приказы. Впрочем, Нику все фейри казались надменными сволочами.
Авалон, их родную планету, заселили поднявшие мятеж псионики. Они решили отделиться от правительства Земной Империи и основали свое собственное государство, где решили поддерживать людей с особенными способностями и помогать им развиваться. Дальше – всерьез увлеклись генетикой, с помощью которой выделили нужные мутации и закрепили их у детей, заодно подкорректировали внешность. По сути – те же люди, но фейри можно было опознать в любой толпе.
Высокие, по своему изящные, с правильными чертами лица и большими, чаще всего, миндалевидными глазами – вылитые эльфы из игр и фильмов. Их правители всерьез увлекались легендами прошлого и хотели сделать себя подобными их героям, правда, толкового историка для консультаций не вызвали, из-за чего в их именах и названиях теперь была такая мешанина.
Позже Империя распалась, сменившись Земным содружеством, вошедшем в Коалицию, а фейри решили, что дружить с другими людьми выгоднее, чем в одиночку отбиваться от атак множества негуманоидных рас. Причем торговцы и прочие дельцы здесь были опаснее военных, от которых худо-бедно защищало общегалактическое правительство.
С тех самых пор фейри изредка появлялись в разных армейских частях, обычно – сразу с офицерскими погонами и определенным заданием. Общались со всеми приветливо, без лишних эмоций, но и без того было понятно, что обычные люди им не ровня. Некоторые не стеснялись показать свое превосходство, иногда – весьма спорным способом, из-за чего Никита их недолюбливал.
И тут фейри появляется на Даче! Еще и с вопросом про гитару.
– Для поддержания боевого духа и налаживания контакта с местными, сэр! – оттарабанил Ник и вытянулся по стойке смирно. – Разрешите продолжить рассказ, а рядовой Клеменс проводит вас в штаб?
– У SY-141 восьмой класс планетарной опасности при выявленных десяти, и в патруль по ней вы берете гитару? – фейри нахмурился и приблизился к Никите.
– Знаете, как у нас говорят? Умирать, так с музыкой!
Он впервые поглядел в глаза офицеру и почувствовал, как по спине бежит холодок. И без того темные, те вдруг совершенно почернели, а правильные черты лица заострились и сделали его похожим на зверя. Такой бросится без раздумий и разорвет на части. Только и Никита совсем не безобидный салага: если фейри решит напасть – у него появится шрам и на другом виске, для симметрии.
Конечно, можно было не доводить до этого и рассказать офицеру о том, что обычное зверье на Даче неплохо отпугивает силовой шатер над стоянкой, а фунги выбираются на охоту в определенные дни и всегда находят людей, хоть с гитарой те, хоть без.
Или о том, что после травмы и гибели товарищей Болтун потерял способность разговаривать, как и желание. Гитара стала тем спасательным кругом, который вытащил его из бездны и помогал общаться с товарищами.
Но разве этот колдун поймет?
– Жаль, не “жить, так с уставом”, – процедил фейри сквозь зубы.
– У нас с женщинами жить советуют, сэр, – Никита и сам не понимал, отчего его так несло, по сути старлей задавал правильные для новичка вопросы. Проклятая усталость давила, хотелось уже помыться, переодеться и завалиться на койку, а тут заявился штабной умник! – Но вас не осуждаю, Коалиция построена на всеобщем равенстве и понимании чужих странностей!
Лицо у фейри темнело все сильнее, а кулаки сжимались. Ник же представил, что в карцере тоже можно неплохо выспаться: койка жесткая, зато тишина и одиночество обеспечены.
– Если что, – он понизил голос и склонился к самому уху офицера, – есть у меня один списанный экземпляр устава, могу подарить.
– Лучше мне, – хрупкая Легран ловко встала между ними и положила руку на грудь Никиты, как раз туда, где билось сердце. – Давно хочу прочесть и проникнуться.