Страница 8 из 37
— Да я сам позвоню, — пожал плечами Бьёрн.
— Не надо, будь другом. Пусть начальство разбирается, а?
Они заспорили, но Руслан больше не мог просто сидеть и слушать. Достал телефон и открыл поисковик. Вдруг это не первый случай, если в окрестных прудах водится тварь, способная разом убить двенадцать человек? Он набрал “Трагедия на воде…”, добавил название области, “жертвы” и нажал “Найти”.
Первые четыре ссылки ни о чём. А вот пятая вела на сайт небольшого городка в области. Одиннадцать лет назад десять одноклассников погибли, утонув в озере за городом. В прошлом году по случаю десятилетия трагедии один из выживших опубликовал в своём блоге серию материалов о случившемся. Фотографии пятнадцатилетних подростков. Интервью с членами семей и ребятами, которые не смогли поехать отмечать день рождения старосты класса.
— Я до сих пор не верю, что полкласса за раз… извините, я не могу…
— Они хорошие ребята, и все эти слухи об оргии, о пьянке — это ерунда полная! Бесстыдное враньё! И не потому, что там был мой сын!
— Я каждый год езжу туда, на озеро… поминаю ребят…
— Конечно, я помню всех своих учеников! Оля Колесникова — отличница, умница, Паша Зырьянов — спортсмен, а пел как! Ежова Женя такие сочинения писала! Емельянов Витя — хулиган, но такая улыбка у него была… а Слава и Дима…
Плачущие женщины. Хмурые мужчины. Фото школы. Озера. Пустых кабинетов. Общее фото класса, на котором утонувшие отмечены чёрной обводкой.
Машина остановилась, и Руслан отвлёкся от телефона: приехали? Оказалось, нет.
— Да, хорошо… Какой адрес? Новомосковская, двадцать пять? Я тут недалеко, сам съезжу. Всё, до связи.
Алексей бросил телефон на приборную панель.
— Наши начали фото с места происшествия смотреть. Так вот там тринадцать человек было. Корпоратив компании “Праздник каждый день”. Всем коллективом, получается, выехали, а трупа бухгалтера нет. Кононенко Ольга Андреевна, 1995 года рождения. На телефонные звонки не отвечает. Надо заехать по адресу, проверить, дома ли она. Может, пропала, а может, знает что. Как раз и ты на неё посмотришь, ладно?
Бьёрн согласился. Руслан снова уткнулся в телефон, пытаясь найти ещё что-то о массовых смертях у воды и на воде.
До Новомосковской доехали быстро. Алексей сказал:
— Руслан, ты, может, нас тут подождёшь?
Намекает, что кое-кто плохо выглядит после увиденного?
— Нет, я с вами.
Вдруг получится заметить что-то важное? Не всё же кататься просто за компанию с наставником.
Возможная свидетельница долго-долго не открывала. Алексей пять раз позвонил, прежде чем чёрная дверь с ручкой в виде морского конька открылась. На пороге стояла утомлённая, но очень красивая женщина в длинном шёлковом халате и с полотенцем на голове.
— Извините, я ванну принимала. Не сразу услышала. Чем могу помочь?
— Вы Кононенко Ольга Андреевна?
Алексей раскрыл удостоверение и показал женщине. Та не обратила внимания на документ, испуганно глядя ему в глаза:
— Да. А вы кто?
— Лейтенант полиции Бабушкин.
— Проходите, пожалуйста.
Женщина посторонилась, пропуская их в уютную прихожую: светлые обои, лианы в подвесных горшках, на шкаф наклеены пёстрые рыбки из мультика, на стене напротив — панно из фотографий.
— Вы ездили с коллегами на корпоратив за город?
Женщина побледнела и без сил опустилась на табурет.
— Что… что случилось?
— Так вы были вчера на корпоративе?
— Да… но я… мне дурно стало. Съела что-то не то, видимо… и я уехала.
— Во сколько?
— Я точно не помню… я…
— Вам нехорошо?
— У меня сердце слабое… так что случилось, товарищ… гражданин… я, простите, я забыла, как вас зовут…
— Бабушкин, Алексей Викторович. Ваши коллеги, к сожалению, мертвы.
Женщина побледнела ещё сильнее, став белее, чем обои за её спиной. Резко вскочила и метнулась в ванную. Кажется, её стошнило.
Зашумела вода, хозяйка квартиры крикнула:
— Простите! Я сейчас!
Алексей отозвался:
— Конечно, ничего страшного, — и вполголоса Бьёрну. — Ну, что там?
— Вроде всё чисто. Но некоторых не разглядишь без подготовки.
Руслан разглядывал фотографии: вот Ольга Андреевна с двумя маленькими девочками, с пожилой женщиной, с какими-то улыбающимися людьми — наверное, коллегами. На другом фото — девочки постарше. Ольга Андреевна в красивом платье на пляже. Снова нежно обнимает девочек. С виду совершенно обычная женщина.
Шум воды затих, и Ольга Андреевна вернулась к незваным гостям.
— Что случилось?
— Когда вы уезжали, всё было в порядке?
— Господи, да! Точнее… я не помню!
Она беспомощно оглянулась, и Руслану стало не по себе: таким растерянным был её взгляд.
— Ничего не помню…
Женщина снова опустилась на табурет и заплакала.
— Вам есть, кому позвонить?
Она покачала головой и сказала сквозь слёзы:
— Мама с девочками, а друзья… они все были там… на корпоративе…
Руслану было невыносимо смотреть на её слёзы, и он заставил себя вернуться к фотографиям. Старшая девочка на одном из последних снимков ужасно напомнила ему кое-кого. Он торопливо достал телефон и открыл нужную вкладку: так и есть! Те же тёмные миндалевидные глаза, те же чуть вьющиеся волосы, то же строгое, красивое лицо — вся в маму.
Он повернулся, тронул женщину за плечо и спросил:
— Что случилось с вашими одноклассниками одиннадцать лет назад?
Женщина вздрогнула всем телом и зарыдала ещё отчаяннее.
— Не… не помню… н-н-ничего не помню…
Алексей сходил на кухню и принёс ей воды. Ольга Андреевна махом осушила стакан и опустила голову.
— Мне всего пятнадцать было… — хриплым от слёз голосом сказала она. — Я просто хотела отдохнуть с друзьями…
* * *
Мама всегда говорила Оле: приличные девочки не пьют, не курят, с мальчиками не общаются и думают только об учёбе. И смотрела так, что становилось ясно: Оля должна быть приличной девочкой — других вариантов нет.
Так что на день рождения Пашки Зырьянова можно было даже не отпрашиваться. Не пустит. А одноклассники собрались на дачу к Пашке: будут жарить шашлыки, танцевать, купаться, веселиться, радоваться майским денькам. Пашка гитару привезёт и будет петь так, что в груди станет тесно и жарко. Димка будет байки травить. Алинка будет училок передразнивать — у неё так похоже выходит!
Но маме не объяснишь. Раз на дачу, да ещё на выходные, с ночёвкой, то всё — разврат и позор. А ведь Оле уже пятнадцать! Не пять, не десять — что, вот так и просидит “хорошей девочкой” возле матери всю жизнь?! Нет-нет-нет, так не пойдёт! Надо идти.
В пятницу Оля незаметно собрала рюкзачок, спрятала в недра шкафа и ни словом о Пашкином дне рождения не обмолвилась. Часов в восемь начала зевать и потягиваться, поцеловала маму на ночь и ушла к себе.
Оделась для поездки: водолазка, узкие джинсы, яркие носки с рыбками, — забралась под одеяло и сделала вид, что спит. В девять мать осторожно заглянула в комнату, прислушалась и тихонько ушла в свою спальню.
Оля выждала ещё полчаса и выскользнула из дома. Благо Женька Ежова обещала, что её старший брат заберёт всех опоздавших и увезёт на дачу, если все расскажут Ежовым-старшим, что он отдыхал с ними, а вовсе не поехал тусить с рейсерами.
По дороге Оля успела причесаться и накрасить глаза — красавица! Пашке не устоять! Женька одобрила, и настроение у Оли было боевое. И пусть мама потом лишит её звания приличной девочки — всё равно!
На даче уже начали гулять. Ароматно пахло шашлыком. Девчонки настрогали салатов. Кто-то привёз лаваш и домашние пироги с яблоками и вишней. Оля пила терпкий вишнёвый сок — и без всякого алкоголя кружилась голова и хотелось глупо улыбаться.
Пашка пел, Димка рассказывал какие-то уморительные глупости, Женька показывала мастер-класс по танцам. И воздух полнился ароматом цветущих яблонь, смехом, гитарными переливами и Пашкиным голосом.