Eroge LV7: Финал

Глава 60 Мейд-кофейня

14.4

Стены вокруг академии, мимо которых я проходил, были украшены разной рекламой настолько обильно, что это выглядело скорее нелепо и гротескно, чем информативно. Разноцветные гирлянды излучавшие сияние над этими рекламными листовками отражали и смешивали цвета так, будто я смотрел на мир через калейдоскоп. Даже перила и ступени лестниц были обклеены, такое чувство, что им просто уже некуда было все это лепить, даже на лоб себе эти объявы налепили, но все равно оставались лишние, так что они пихали их куда ни попадя. Все это анонсы разных эвентов. Спектакли, выступления того самого театрального клуба в котором играл важную как твердыня роль Котей, который на сем камне воздвигнет храм своей актерской карьеры в Голливуде, независимые фильмы аж от трех кинокружков (откуда их так много? Я и на один то ни разу не нарвался за год учебы здесь!), еще спектакли и выставки, и разные лавки с едой, жрачка, жрачка, жрачка. У японцев явно есть какие-то генетические изменения, заставляющие их все время жрать, жрать и жрать. У меня даже сложилась теория, что японцы произошли не от обезьян, а от тиранидов, это бы объяснило нашу бесконечную прожорливость.

Впрочем, я и сам не лучше. Денег в кармане шаром покати, есть четкая цель, на что их потратить, но как же мне хочется зайти в лавку клуба астрономии и попробовать их бананы в шоколаде, закусывая их кальмаром в кляре!

— Ух ты… в академии «Черный Ирис» так много клубов, о существовании которых я и знать не знал! Офигеть! Век живи — век учись.

Интересное вышло полотно из стен нашей академии, испещренное сотнями, нет, тысячами листовок. Если смотреть на это издали, напоминает какой-то пиксельный арт, из кучи разноцветных точек. Я даже на секунду подумал, что в этом есть некий скрытый смысл, некая стерео картинка, и эта мешанина пикселей превратиться в изображении японской школьницы с катаной в руке, верхом на гигантском боевом роботе, но… нет, под каким углом не посмотри — это просто засранная рекламой стена и лестница. Я даже был разочарован таким исходом, хотя сам себе что-то придумал, и потом сам же расстроился когда выдумка не сошлась с реальностью.

Когда я подходил к главному корпусу, меня едва не снесла толпа. Шум и гвалт били по моим ушным перепонкам как морской вал разбивающийся о скалы. Кто-то продавал значки и какие-то блокнотики, рекламировал продажу бананов в шоколаде, а другой киоск, продающий такие же точно бананы орал в трое громче, чтобы переманить покупателей. Кто-то закупался у торговых точек, другие все время спорили и кричали наперебой, кто-то просто рекламировал свой клуб, зазывая заглянувших на мероприятие первогодок. В этой какофонии хаоса ничерта нельзя было понять и услышать, голоса, крики и шум буквально повсюду.

— Эй, поможешь мне — ко мне кто-то обратился?

Я обернулся, увидев Томоко, она несла в руках несколько пакетов с едой, судя по маркировке на пакетах — это были продукты из соседнего продуктового мини-маркета.

— Поможешь? Сумки тяжелые — поделилась она невзгодой.

— Помочь? Ты же по силе не уступаешь мне — я отказался от навязываемой бесплатной работы.

— Я все же хрупкая девушка.

— Девушка?

— Ты действительно именно эту часть фразы решил оспорить?

— Ты пыталась меня убить! С чего это ты вдруг стала хрупкой и тем более девушкой? Сталкерша ненормальная!

— Ну… было дело. Так что, поможешь?

— … — Ты все время помогаешь Микасе переносить коробки и прочие тяжести.

— Ну, то Микаса… — я вздохнул и протянув руку взял один из пакетов, едва не согнувшись в три погибели от веса пакета, который она несла словно не чувствуя его веса.

— У тебя там кирпичи?

— А сам не видишь что там? Еда. Клиенты такие прожорливые, у нас все время кончается еда, и нечего готовить. Я решила один раз принести побольше, а не бегать каждые полчаса в магазин.

В общем, поступив как джентльмен, я помог одетой как горничная Томоко нести купленную продукцию в классную комнату, которую переделали под кофейню. Я думал, они только кофе продают и может десерты какие, но там были разного рода продукты, из которых можно приготовить практически что угодно.

— Шумновато сегодня, да? — поделилась со мной Томоко, у нас обоих уже болела голова от шума толпы, мы зашли с сумками в здание корпуса, и стало потише.

— Киоски с едой неплохо готовят, но настоящая готовка проходит именно в таких небольших классах, как наш— … — я молча кивнул, чувствуя, что начинаю обливаться потом, хотя сама Томоко, которая несла такого же размера груз, умудрялась при этом весело болтать.

— В такие моменты важно не забывать свою цель и идти к ней, не отвлекаясь на всякие заманухи. Тот, кто сумеет сделать это — достоит звания целителя фестивалей!

— Согласен, я столько всякой фигни по пути купил, что остался практически без денег.

— В долг не наливаем — предупредила меня Томоко, злобно зыркнув.

Похоже новость о том, что я на мели сделало меня менее привлекательным в ее глазах.

— На чашку кофе мелочи насобираю, не переживай!

Через несколько минут мы подошли к нужному классу, раздвижная дверь открыта нараспашку, но вход прикрыт занавеской. Я вернул Томоко пакет, и та быстро скрылась внутри комнаты, я же несколько секунд медлил, прежде чем переступить порог, отодвинув занавеску в сторону и пригибаясь.

— О! Казума!.. — меня встретила лично Микаса в костюме горничной. Он плотно облегал ее точенную выпуклую фигуру, и смотрелся невероятно сексуально, хотя юбка была недостаточно коробкой и грудь была почти полностью прикрыта, но вот чулки на ее ножках выглядели чем-то фантастическим!

— …то есть я хотела сказать… — она мило покраснела и замялась, потом поклонившись, произнесла немного нервным голосом — …добро пожаловать, хозяин!

Она подняла взгляд, смотря на меня с искрящимся весельем в глазах. Это довольно стандартное приветствие в подобных заведениях, но как преданная рабыня, которая не может болтать о подобном на публике, она наконец-то смогла произнести это при всех, и была искренне радостной, аж ее щеки стали румяными, словно у нее резко поднялась температура. В уголках глаз заблестели слезы радости, а губы изогнулись в лисью усмешку.

— Мне один кофе, пожалуйста — заказал я, сев за стол, словно не заметил в ее поведении ничего странного.