Страница 28 из 187
— Жуть. А я подумал как раз, что у того единорога, который меня осматривал, слишком тощий зад. Поэтому-то он так недовольно фыркнул.
Ребята ухмыльнулись и пошли к следующей двери — с изображением морских львов. Там их встретил коридор со странным узором на стенах.
— Надеюсь, тут без подвохов? — взволнованно проговорил Тин. — Никаких пожаров, обвалов потолка, землетрясений, чудищ, летающих насекомых, жутких подземных тварей, живых мертвецов…
— Тин, — перебил его Артур. — Мы в школе.
— Да, я заметил, — с иронией парировал его друг. — Действительно, в школе. Поэтому я несколько минут ранее почувствовал себя хорошо прожаренной сардинкой! Кстати, если говорить о еде… — Тиннарий мог бы много чего рассказать о еде, так как всегда относился к ней с особым трепетом, но тут коридор закончился, и ребята зашли в комнату, напоминавшую библиотеку.
— Смотри, ящик! — Артур указал на грубо сколоченный предмет на полу, доверху набитый какими-то вещами. — А там свиток!
Тин схватил свиток и развернул.
— «Какой предмет необходим в путешествии? Не ошибитесь! Один ученик может взять только один предмет! Подпись: Дейра и преподаватели», — прочитал Тин и фыркнул: — Как будто одной Дейры было бы мало. Забавно.
— Что тут за предметы? — деловито осведомился Артур, потянувшись к ящику.
— Да хлам какой-то! — проговорил Тин, в удивлении глядя на вещи. — Старые носки. Надеюсь, они не ношеные.
— Перо, чернила, свитки, — Артур переворачивал предметы, разглядывая их. — Котомка, алюминиевая миска, сухари… О, компас! Я возьму себе компас, — сказал мальчик.
— А ты умеешь им пользоваться? — съехидничал Тин.
— У Левруды был похожий. Она любила собирать всякие вещицы.
— Ладно, я возьму сухари. Конечно, я мог бы взять носок и положить в него сухари, но думаю, не стоит так делать, так как неизвестно был ли его обладатель достаточно чистоплотным.
— Ты уверен, что берешь еду? Тут есть карта, например. Может, она важнее сухарей, тем более что после испытательного урока нас должны покормить? — сыронизировал Артур.
— Должны или не должны — это уже не наше дело. Наше дело — позаботиться о провианте, — поучительно изрек Тин, сунув в карман своего сюртучка огромный сухарь.
Мальчики постояли в комнате, оглядываясь. Тут было очень много книг, и все они касались путешествий. Артур в восторге взял одну с полки и с благоговением открыл. На первой странице, пожелтевшей от времени, была нарисована подробная карта неизвестного города, а внизу подпись: «Гераклион, юдоль чудовищ».
— Какие еще чудовища? — вслух спросил Артур.
— Это же портовый город, он находится на берегу моря. Всем известно, что раз в год с северной стороны приплывают разные страшные существа — огромные рыбы, гигантские осьминоги, рептилии… Все они плывут на юг. Зачем — никто не знает, но выходить в миграционный период в море равносильно самоубийству, — ответил подошедший к ним Даниел Фук. Удивительно, но этот странный паренек интересовался книгами о путешествиях, хотя сам даже не мог вообразить, чтобы уехать куда-либо дальше своего гнездима. Поездка в Троссард-Холл и то была для него сплошным испытанием. Он боялся всего на свете — сквозняков, болезней, мора, насекомых, змей, и этот список был бесконечен. Однако это не мешало ему страстно увлекаться чтением книг.
— Что ты понимаешь! — тут же послышался задиристый голос Тода. — Такой замухрышка, как ты, вряд ли когда вообще выходил куда-нибудь дальше своей ветки.
Даниел принял постную мину и уныло проговорил:
— Да, ты прав. Но я, по крайней мере, путешествую умозрительно, что вряд ли будет доступным для тебя.
Тод нахмурил брови.
— Это еще почему?
— Ну ведь для этого нужен ум, — медленно, словно душевнобольному, объяснил Даниел, и все прыснули со смеху.
Артур тоже улыбнулся и с сожалением поставил книгу на полку. Любознательный мальчик мог бы не выходить отсюда целыми днями, читая бесценные записки тех, кто отважился изменить свою жизнь и жизнь других.
— Зачем вообще эта комната? — Многие откровенно заскучали. Читать любят не все, равно как и путешествовать. Поэтому некоторые заходили в помещение и, взяв необходимый предмет, тут же выходили из него, позевывая.
Кто-то уже успел пройти испытание лекарей и ожидал результатов распределения. Артур с Тином долго не задерживались в комнате врачевателей. Там нужно было ответить на некоторые теоретические вопросы вроде «Что вы будете делать, если вас укусил короед?»
— Я его задавлю голыми руками! А потом съем. Кстати, короеды очень вкусны в брусничном соусе… — мечтательно проговорил Тин, а Артур, который предпочитал более классическую пищу, поморщился. К сожалению, испытание в комнате лекарей стало совсем неинтересным для ребят.
Когда все вновь собрались в зале, тут уже горели свечи, а на сцене стояла Дейра, державшая в руке свиток с результатами распределения. Все то время, что ребята проходили испытания, преподаватели украдкой наблюдали за ними через специальные узкие отверстия в стенах комнат, и отмечали успехи своих будущих подопечных.
Из-за колонн со скучающим видом выглядывали старшекурсники. Удивительно, но нигде не было видно ни малейших следов пожара.
— Невероятно! — воскликнул Тин, оглядываясь.
Дейра горячо пожала каждому руку и витиевато извинилась за первое испытание. Казалось, она действительно сожалеет, что причинила всем столько неудобств, однако хитрые глаза ее поблескивали из-под яркой оправы очков. Словно бы директрису забавляли недовольные лица первокурсников.
— Почему для лекарей была такая маленькая дверца? — звонко спросила у Дейры девочка в черепаховых очках.
Дейра смерила ее строгим взглядом, а потом без улыбки ответила:
— Аллегория. Маленькая дверь символизирует испытания, которые предстоят будущим лекарям.
— Да разве у них есть испытания? Вот летать на единороге… — вставил Тод, но Дейра с ним решительно не согласилась.
— Лекари отвечают за чужие жизни, а не только за свои. Поверьте, нет ничего сложнее. Они должны быть настоящими храбрецами.
Затем директриса достала огромный свиток и, откашлявшись, официальным тоном стала называть имена ребят и группы.
— Итак, драгоценные! В группу лекарей зачисляются: Дарина Тирс, Маргарита Вий, Дива Лор, Как Флетчер, Гок Виллер….
Мальчики уже совсем перестали стесняться своего желания быть лекарями, ведь Дейра назвала их храбрецами, а это многого стоит. Поэтому они надувались от гордости подобно воробьям, когда директриса произносила их имена.
— Всадники!.. Морские львы!..