Страница 165 из 187
— Кстати, о Треверсе. Что ж вы именинника не захватили с собой? — с неудовольствием поинтересовался Даниел, который во всем любил порядок и точность. Про себя он по старой привычке добавил: «Добром это не кончится».
— Треверс? Мы думали, он здесь… — разочарованно протянула Диана.
— Ничего, мы тут пока все подготовим к его приходу! — весело выкрикнул кто-то и начал горланить песню «Три всадника в трактире Пуганеля». Друзья с радостью присоединились к компании, где на время воцарилась самая безмятежная атмосфера. Ребята старались хоть сегодня забыть все неприятности, произошедшие с ними в горах, и хорошенько поздравить своего друга. Лекари, Морские львы и Энергетики веселились все вместе, и не было среди них никакой натянутости, как в первые недели пребывания в школе.
Кстати, незадолго до начала мероприятия, Деджери помирился с Тодом. Энергетик сам подошел к Морскому льву и, слегка робея, высокопарно принес свои извинения, после чего они оба дружественно пожали друг другу руки. Деджери верил Даниелу, а тот, в свою очередь, считал Тода замечательным человеком и надежным другом. Постепенно эта убежденность передалась всем остальным, в том числе и особо близким друзьям Антуана Ричи. «Раз Дан с ним общается, значит, он и правда хороший парень», — подумали они, и в этом была своя правда. Деджери было ужасно стыдно от того, что он первым напал на Тода, напал со спины, в темноте, как мог сделать только самый подлый человек. Теперь, глядя в непроницаемое загорелое лицо своего бывшего врага, все еще украшенное черным синяком, Деджери испытывал самые неприятные эмоции. Однако Тод искренне простил его и, стараясь загладить неловкость, предложил Деджери сесть рядом; последний с удовольствием согласился. И сейчас они непринужденно вели беседу, будто всегда были закадычными друзьями.
— Спорим, это Треверс! — вдруг воскликнула Эвридика, когда массивная входная дверь вздрогнула под тяжестью чьей-то руки. Так громыхать мог только их неуклюжий друг. Девочка оказалась права, и вскоре в помещение, бочком, вошел именинник, в одной руке неся огромный темно-синий торт с подтаявшей глазурью. Вместе с Треверсом в кабачок залетел свежий полузеньский ветерок, приправленный ароматами мокрой земли и зарождающихся цветов. Виновник торжества приоделся в яркий малиновый камзол, который довольно туго обтягивал его тучную фигуру. Щеки именинника лоснились от радости, поскольку он любил отмечать свой праздник.
— За Треверса! — закричали хором ребята и чокнулись элем. Громче всех горланил Тин, который уже представлял себе, что прекрасный торт загадочного цвета ночного неба как бы случайно окажется у него в животе и вполне заменит ему тренировочный обед, а вместе с тем и тренировочный ужин.
— Пусть каждый скажет по слову в честь именинника! Поздравление или похвала! — предложила Диана и сама начала игру: — Самый добродушный!
— Веселый! — подхватил кто-то.
— Милый!
— Наш любимый толстячок!
— Прекрасный кавалер!
И так далее до тех пор, покуда и без того красное, разогретое от бега пухленькое лицо Треверса не окрасилось в цвет винотеля.
— Будь счастлив, Треверс! — тихо и даже робко прозвучала последняя фраза, будто бы поставив точку в непрекращающемся потоке теплых слов. Все вдруг замолчали и с интересом посмотрели на Тода, отчего его вроде бы смуглое лицо сразу же явственно побледнело. Но мальчик старался не показывать, что смущен. Раньше, будучи балагуром и душой компаний, он любил всеобщее внимание. После встречи с Желтым морем даже мимолетный, ничего не значащий взгляд тяготил и раздражал его. Сейчас ему также не хотелось выделяться, но уже по иным причинам. Не раздражение и ненависть двигали им, просто он понял, что ничем не лучше других. Не лучше, но и не хуже, поэтому не стоит смотреть на собеседника сверху вниз, лучше начать снизу и остановиться на уровне глаз, как с равным. И если уж быть в центре внимания, то не стоит этим гордиться, но и бояться тоже не надо. Наверное, эту истину ему привил Даниел, его друг.
— Я… Просто хотел пожелать тебе, Треверс, то, что я давно хотел бы пожелать самому себе. Будь счастлив независимо от того, устроен ли мир так, как хочешь ты, независимо от того, сбываются ли твои мечты и желания. Я всегда считал себя несчастным, так как в детстве потерял младшую сестру. Мне казалось несправедливым, что я живу свободным, в то время как она, возможно, находится в заточении. Это состояние вечно несчастного и жалеющего себя человека я тщательно скрывал, и никто, я уверен, никто не мог бы догадаться, какие мысли гложут мое сердце. Но вот, наконец, мне открылась удивительная истина: мы действительно можем изменить свое отношение к происходящему. Я вдруг понял, что счастлив. Счастлив, так как остался жив после встречи с Желтым морем. Счастлив, что у меня есть такой друг, который помог мне не только остаться в живых, но еще и осознать многое. Ведь если бы меня не было, то уже никто никогда не смог бы помочь моей сестре. И, да, я счастлив, так как верю, что мне по силам ее отыскать, и я также счастлив вдвойне, что Эвридика со мной. А ведь все могло быть совсем иначе… Дни унылого печальны, а у веселого сердца — вечный пир. Это все, что я хотел тебе сказать, — неловко закончил мальчик, глядя на Треверса.
Именинник благодарно кивнул Тоду.
— Я верю, что ты ее найдешь, — серьезно добавил он. — Ты найдешь свою сестру.
Неловкое молчание воцарилось на секунду, затем Треверс продолжил:
— Спасибо, ребята! Мне очень приятно, что все, кого я звал, пришли ко мне на праздник. Я рад, что у меня столько друзей. Но… Прежде чем приступить к торту, я хочу предложить вам кое-что… — Треверс немного замялся и продолжил: — Один из наших друзей сейчас в больнице. И вряд ли это осознает. Я хотел бы, чтобы мы пришли к нему, и все вместе съели этот торт.
Ребята восторженно загомонили — всем без исключения понравилась эта идея. Энергетики захлопали Треверсу, а тот смущенно наклонил свою кудрявую голову. Роза с благодарностью посмотрела на Треверса — мальчика, на которого раньше она бы даже и не взглянула.
— Ну пойдемте же! — пылко произнес Даниел, вставая. С недавних пор он стал поддерживать любую инициативу и всегда первым бросался на ее осуществление. Щуплый мальчик галантно протянул руку Лилетте, и они первыми покинули шумный «Уголок Билли Блейка».