Заклятые в любви

Глава 39. Так плохо, что даже хорошо

Следующая встреча с деканом случилась гораздо быстрее, чем они предполагали. Она вызвала их утром в понедельник и встретила предельно холодно.

– Чем порадуете? – Железным тоном спросила декан, и когда Эван развернул свой эскиз, выполненный гуашью, а Эйприл развернула свой, Ирма Митчелл целую минуту пребывала в замешательстве. Она переводила взгляд с одной работы на другую и выражение ее лица говорило о том, что она отказывается верить в то, что видит. Когда к ней вернулся дар речи, она изрекла севшим голосом: – что это?

– Несовместимость. – Ответил Эван, уже не так уверено, как планировал.

– Это точно. – Митчелл скривила губы, вновь рассматривая работы, даже не пытаясь в них за что-то зацепиться. – Зачем вы это принесли?

Эван был обескуражен.

– Это наши предварительные эскизы диптиха. – Попытался объяснить он. – Работы сильно отличаются, потому что мы хотели подчеркнуть нашу разницу, нашу несочетаемость…

– С чего вы решили, что несочетаемы? – Декан задала один из тех вопросов, на которые обычно не желают знать ответ. Поэтому она не позволила им вставить ни слова. – Диптих – это дуэт! Годовой проект – это дуэт! В дуэте люди должны взаимодействовать! Влиять друг на друга! Быть внимательными друг к другу! А это что? Две абсолютно не связанные работы! Да, они красивые, и безупречные по технике исполнения, но это не дуэт! Они не вместе! Потому что вы, – она поочередно указала сначала на Эвана, затем на Эйприл, – не вместе!

– Хорошо, мы изменим методику работы. – Сдержанно сказал Эван, пока Эйприл стояла, опустив голову. Он украдкой глянул на нее – в глазах девушки стояли слезы. Лучше говорить будет он сам. И принимать весь удар тоже будет он сам.

– Вы измените не методику, а тему! – Бескомпромиссно заявила декан. – Не желаю видеть больше никакой «несовместимости»! Только совместимость и ничего другого! А теперь марш работать!

Едва за ними захлопнулась дверь, они угодили в океан сочувствия. Студенты, ожидающие своей очереди в коридоре, во все глаза глядели на Эвана и Эйприл, когда те поспешно покинули кабинет грозного декана. Гневные возгласы Ирмы Митчелл здесь услышал каждый, и каждый теперь трясся еще и от того, что декан пребывала в столь грозном настроении.

Не произнося ни слова, Эйприл смахнула слезы и зашагала прямо по коридору. Эван пошел за ней, особенно ни на что не рассчитывая, просто на всякий случай. Когда они уже были достаточно далеко от кабинета декана, Эйприл, собравшись с духом, произнесла, оглядываясь на Эвана через плечо:

– Нам придется придумать что-то убедительное. Каким-то образом. Вопреки всему, что происходит.

Ее тон казался легким, но в нем чувствовалась скрытая злость.

– Сегодня? – Отозвался Эван, не отставая от нее ни на шаг.

Остановившись, она склонила голову и медленно потёрла лоб.

– Нет. Я слишком устала. – Эйприл посмотрела на него. Эван мог видеть все эмоции в ее тщательно сдерживаемом взгляде. – Предлагаю сегодня подумать над вариантами по отдельности, а завтра после всех занятий обсудить эти идеи. Идет?

– Идет. – Он был рад и такому раскладу.

Когда девушка уже развернулась, чтобы уйти, он, провожая ее взглядом, хотел что-то сказать ей вслед. Может быть даже пожелать хорошего вечера. Но не стал. И хотя в кампус им было по пути, Эван подождал, когда она достаточно отдалиться, а затем пошел другой, более длинной дорогой.

Лишившись снега и зимних украшений, кампус выглядел непривычно блекло. На деревьях еще не успели набухнуть почки, прошлогодняя жухлая трава еще не сменилась молодой и зеленой, почва была сырой, а дорожки грязными.

О скором наступлении долгожданного тепла возвещало лишь голубое чистое небо и яркое солнце, наконец-то прогревающее землю. Солнце, пробуждающее всех и каждого от зимней спячки. Ранняя весна была своего рода обещанием природы о том, что лето обязательно наступит. И в выполнении данного обещания никто никогда не сомневался.

Переступая лужи после растаявшего снега, Эван ждал тепла. Весна всегда действовала на него исцеляюще. И пускай порой кажется, что жизнь скучна и невзрачна, но ведь чудеса и творятся в чреде повседневности. А весной верить в чудеса хочется особенно.

Приближаясь к фонтану желаний в контраде совы, куда в начале учебного года Эван кинул и свою монетку, он подумал о том, что уже тогда на подсознательном уровне он хотел поцеловать Эйприл. С тех пор многое изменилось, но желание Эвана осталось тем же. Однако теперь оно являлось для него открытым, признанным и самым страстным из всех.

Еще недавно это желание могло бы осуществиться, будь он напористее. Вот только Эвану хотелось, чтобы Эйприл сама потянулась к его губам, сократив то последнее крошечное расстояние, оставшееся между ними. Чтобы она сама желала этого и отдавала себе отчет в происходящем. Чтобы сделала, наконец, этот важный решающий выбор. Но вместо того, чтобы сократить расстояние, Эйприл вновь выбрала его увеличить.

Это сбивало Эвана с толку. И сводило с ума.

Войдя к себе в комнату, Эван застал Тэхёна лежащим на кровати за просмотром какого-то фильма. На полу рядом с ним лежали несколько открытых коробок с пиццей. И как обычно, в присутствии соседа в комнате стоял сильный кофейный аромат.

Последнее время они игнорировали существование друг друга, занимаясь каждый своим делом, но на сей раз Тэхён решил заговорить первым:

– Если ты не слишком занят, может, посмотришь фильм вместе со мной? Я только включил.

– Хорошо. – Сразу ответил Эван. – Конечно.

Он устроился рядом с Тэхёном на пустующем кресле-мешке.

– И пиццей угостись. – Бросил сосед.

Фильм сразу показался Эвану странным. А вот пицца была вкусной.

– Они запихнули халапеньо. – Пренебрежительно сказал Тэхён. – В каждую пиццу. На каждый кусочек. Хотя я просил этого не делать.

– Наверное, оператор не так услышал…

– Ненавижу халапеньо.

– А я люблю.

– Эйприл тоже любит. – Зачем-то ляпнул Тэхён.

Эта маленькая деталь снова напомнила Эвану мысли о том, что он и она – это один и тот же человек, просто написанный разными шрифтами. Он частенько об этом думал. И чем больше он узнавал Эйприл, тем прочнее в том укреплялся.

Между тем, фильм становился всё абсурднее и абсурднее. Актеры играли плохо, сценарий был совершенно бессвязным, некоторые сюжетные линии остались забыты, да и в целом никаких достоинств в данной кинокартине не наблюдалось.