Игра Инка 6

— Да. Это как если бы ты сдвигал воздушный шарик струей воды. Жидкость обратно в шланг не вернётся. Второе состояние, твёрдое. Так называемые конструкты. Телекинетическая энергия в этом случае будто бы замерзает, скованная волей телекинетика. Тут потери уже поменьше. Можно их списать на таяние. Тут метафора очень хорошо подходит. У этого состояния тоже есть свои недостатки. Во-первых это то, что если конструкт не выдержит и сломает, вся вложенная в него энергия, тут же будет утеряна. А если телекинетик окажется слишком «умным» и забудет отключить конструкт от подпитки, то вся энергия его источника тут же израсходуется. Сколько раз я видела такое на поле боя. Телекинетик чуть зазевался, мутанты чуть поднажали и всё. Плюс одно энергетически истощенное тело. И наконец, третье состояние, парообразное. В этом случае энергия разлетается максимально далеко, образуя минимальную плотность. Само собой, в таком состоянии очень сложно воздействовать на объекты.

— Какое-то бессмысленное состояние.

— Ну ну… — лишь усмехнулась Антис, — В любом случае, сейчас мы займёмся всем понемножку.

Дальше началась тренировка. Арт впитывал информацию как губка, пытаясь повторить всё, что женщина ему говорила. Первым упражнением было почувствовать частички телекинетической энергии. Звучит бредово. Но спустя пару десятков минут, он их ощутил. Будто бы небольшое облачко пыли повисло прямо над его ладонью.

— Кажется получилось, — едва слышно с закрытыми глазами сказал он, боясь спугнуть концентрацию. Ощущение так и хотело соскочить, затерявшись в общем шуме. Но Арт был бы не Арт, если бы уже давно не отключил все ненужные органы чувств. Сейчас он не видел, не чувствовал вкус, не чувствовал запахов, он осязал и не представлял, в каком положении находится его тело. Ведь вестибулярный аппарат тоже пока в отключке. И всё ради того, чтобы сконцентрироваться на нужных ощущения.

— молодец, — услышал он голос Антис, он прозвучал как гром среди ясного неба, так что ощущение оболочка пыли чуть не улизнуло, — Теперь попытайся почувствовать одну единственную капельку. Почувствую и изучи её максимально сильно.

«Капельку? Но ведь это песчинка…» — впрочем до него быстро дошло, что возможно каждый воспринимает телекинез так, как ему удобней. Для Антис телекинез это вода, для него это песок, — «Интересно, почему так…»

Двоичный сконцентрировался на одной из песчинок. Через десяток минут он знал её вдоль и поперёк. А так же смог почувствовать, что она состоит из ещё более мелких частей.

— Почувствовал.

— Хорошо. Теперь твоя задача начать присоединять к ней другие капли, образуя большой сгусток.

Его вновь чуть покоробило от слова «капля», но смысл он понял, так что принялся спаивать песчинки в один общий комок.

— Всё. Больше нет, — сказал он, когда всё облачко превратилось в плотный шар. На это у него ушло больше получаса.

— Сожми ещё сильнее. Чем плотнее они будут, тем лучше.

Артифик принялся сжимать шар волей, хотя какой там шар, кончик иглы и то наверное больше будет. Кстати, по поводу воли. Он уже не раз задумался над тем, а с помощью чего он передвигает песчинки и спаивает их друг с другом. Где эти руки? Видеть он не видит. Но четко чувствует. Странное ощущение. Вот представьте, что вы чувствуете свою руку и можете ей пользоваться как и раньше, только она невидима. Неудобно, правда? Можете случайно что-то задеть или не рассчитать расстояние. Примерно от этих проблем двоичный сейчас и мучился. Пытаясь схватить отколовшуюся песчинку, он лишь оттолкнул её, не успев сжать «ладонь». Но в итоге всё вышло. Он обхватил шар со всех сторон и принялся сжимать. Что-то внутри заболело. То, о существовании чего он никогда даже не догадывался. Он поделился ощущениями с Антис.

— Так и должно быть. Твоя воля очень слаба. Обычно когда телекинетики доходят до такого уровня контроля как у тебя, она у них уже изрядна прокачана. Твой же случай очень уникален. Ты имеешь запредельный контроль. Ведь всему, что ты только что сделал, учатся десятилетиями. Ладно. Прекращай, а то надорвёшь волю.

Арт остановился. В принципе шар не сильно та и сжался.

— Что теперь?

— Попробуй воздействовать им на окружающую среду.

— Но у меня больше нет энергии…

— Воздействуй! — послышались нотки раздражения классической Антис, а не терпеливого учителя.

Арт послушно исполнил приказ. Активировал зрение и метнул шарик в стену пещеры. В той сразу обрадовалась выбоина, будто кто-то выстрелил из игломета.

— И что теперь…

— Почувствуй, — перебила Антис, — ощути, где она находится.

— Она?

— Капля балбес!

С включённым зрением что-то ощутить не удалось, так что искусственный вновь выключил всё лишнее. Через пару минут он действительно нашёл шарик. Он лежал на полу возле стены.

— Вышло. Я снова могу его кинуть! — не веря сам, себе сказал он. — Но как? Разве этот шарик не обычный конструкт? Почему он не тает?

— Тает, просто в тысячи раз медленнее. И нет, это не обычный конструкт. В классическом конструкте мы помещаем телекинез в волю…

— Воу-воу-воу… — перебил Арт, — телекинез в волю? Объясни нормально.

Антис задумалась.

— Представь, что капли телекинеза — это камни. Когда ты создаёшь конструкт, ты фиксируешь их, заполняя пространство между ними своей волей, из-за чего собственно они никуда и не двигаются, оставаясь на месте.

— Получается, чем сильнее воля, тем медленнее «тает» конструкт?

— Верно, — удивлено сказала Антис.

— Подожди. А зачем так изгаляться? Не легче ли сразу воздействовать волей на окружающий мир?

— Это невозможно. Воля способна взаимодействовать только с энергией телекинеза, а уже он в свою очередь с материальным миром.

— Ага, то есть у нас есть руки, которые ничего не могут коснуться, но если надеть на них специальные перчатки, то всё работает?

— Хорошее сравнение, — кивнула она, — но вернёмся к разнице между конструктом и тем, что ты только что создал. Как и сказала, в конструкте есть пространство между частичками телекинетической энергии, его мы заполняем волей, но энергия всё равно уходит (тает), даже несмотря на волю. Сейчас же ты, почти полностью убрал это пространство, тем самым уменьшив площадь таяния. Тут как раз хорошо подходит сравнение со льдом. Что быстрее растает? Большой цельный кусок или тот же объём, но кусками поменьше? Ответ очевиден.

— но тогда выходит, что только это состояние можно считать «льдом». А обычный конструкт, это тогда что?