Волкодлак

Когда пришли кошевые, Таркан поделился и с ними новостями и отдал распоряжение готовиться к походу. Весь род облетело радостное известие, что они отправляются в поход на русичей, а не со всеми в Византию. На русских землях все мечтали отвести душу разбоем, хорошо поживиться различным добром, захватить в плен невольников. В поход отобрали четыреста воинов и для охраны своих владений оставили более ста человек. Сборы были быстрыми, через три дня выступили в поход. Каждый половецкий воин при себе имел двух коней, на одном передвигался, второй был нагружен небольшим запасом продуктов. Также в случае гибели одной лошади воин пересаживался на вторую. Бедой было потерять всех коней, тогда при возвращении домой воин, не сумевший купить коня, становился просто скотоводом. Одеты они были в простые стёганые ватники и плотные рубахи, что в некотором роде спасало их от стрел и касательных ударов. Низкорослые, ловкие и юркие воины никогда не использовали тяжёлые доспехи из железа. Вооружение их состояло из полутораметровых уйгурских луков. Стрелы лежали оперением вниз в колчане, который крепился в наклонном положении ремнём на поясе с левой стороны. Оружием ближнего боя были мечи и длинные пики.

Отряд Таркана уже несколько дней был в пути и двигался по заранее проложенному маршруту, задуманному ещё зимой. Сначала путь проходил по левому берегу реки Северский Донец, затем резко поворачивал на запад – здесь надо было переправиться через реку, далее путь шёл в сторону Тёмного леса. Но в лес Таркан заходить не хотел, мистический страх удерживал его, несмотря на то, что это был короткий путь, он решил обойти его.С этим местом была связана загадочная и пугающая всех история, произошедшая несколько десятков лет назад, но в памяти у половцев осевшая надолго. В одном из походов передовой отряд половцев из тридцати воинов ранним утром вошёл в Тёмный лес, а к вечеру из него вышел без коня и оружия только один еле живой и насмерть перепуганный воин. Когда он смог говорить, то поведал жуткую мистическую историю. Они въехали в этот лес, и ничто не предвещало беды. На половине пути им навстречу из самой глухой чащи вышел старик с длинными седыми волосами да бородой по пояс. Одет был в длинную холщовую рубаху, подпоясанную кушаком из ткани, с тяжёлым посохом в правой руке. Он встал на пути половецкого отряда, от чего воины замерли, как по приказу. Старец промолвил:

– Возвращались бы вы назад подобру-поздорову, а то не ровён час, сгинете вы тут!

Но воины уже пришли в себя от неожиданности и в ответ только рассмеялись, а кошевой, подсмеиваясь, крикнул:

– А не от такого старого и немощного старика, как ты, мы все тут погибель найдём?

На что старче ответил:

– Может, от меня или ещё от кого, но я вас предупредил, на всё воля Всемогущего и Мудрого Велеса!

Один из воинов уже готов был натянуть тетиву, чтобы поразить старика из лука, но в этот момент на его месте возник огромный волк с горящими глазами и оскаленной мордой. Затем он превратился в ревущего медведя, который поднялся на задние лапы и стал с лёгкостью ломать деревья, как сухую траву. Внезапно у всех воинов затуманился разум, глаза заволокло пеленой и, повинуясь неведомой силе, они стали биться с воображаемым противником, разя своих товарищей стрелами, саблями, пиками. А тех немногих, кто ещё остался в живых, задрал медведь, оставив одного в живых, чтобы остальным поведал.

Не верили рассказу обезумевшего от страха воина предводители основного отряда и всё ждали вестей от передового отряда, ушедшего в лес. Но ни под вечер, ни наутро никто больше из леса не появился. Ночь прошла в тревожном ожидании, тень страха многим закралась в душу. Утром стали думать, как поступить, и вот самые смелые с опаской отправились в Тёмный лес. На лесной поляне перед ними предстала жуткая картина – воины, погибшие от стрел, мечей и пик своих товарищей, лежали на земле. Несколько коней стояли рядом с погибшими, некоторые паслись недалеко за деревьями, а многие разбежались по лесу. Собрав оставшихся лошадей, оружие, погрузив погибших на телеги, поспешили поскорей убраться из зловещего леса. И всё время им казалось, что рядом кто-то присутствует и наблюдает за ними.

Таркан был смелым воином, но всё же путь с отрядом держал на расстоянии двух полётов стрелы от кромки колдовского леса, расположенного справа. На большее расстояние отойти не было возможности, этому препятствовала пересечённая местность с малыми и большими оврагами, заросшими мелким колючим кустарником, что мешало проезду обоза. Чувство тревоги не покидало, многим казалось или виделось, что кто-то смотрит на них, то ли человек, то ли волк или медведь. Лишь когда лес остался далеко позади и скрылся из виду, все успокоились, послышалась тихая речь и даже шутки.

Проложив свой путь около Тёмного леса, расположенного на окраине княжества и вдали от хорошо укреплённых крепостей, Таркан экономил время и старался быть незамеченным на пути на северо-восток Переяславского княжества. Там, как он думал, менее всего ожидали появления степняков, крепости не так хорошо укреплены, да и дружинных людей при них не много.

Таркана привлекала лёгкая добыча – посадские поселения, располагавшиеся перед стенами крепостей, которые можно было легко разорить, разграбить и захватить немало пленников. Тут он рассчитывал на внезапность, чтобы селяне, работающие в поле и домах, не успели укрыться за стенами крепости.

Через несколько дней перехода, под вечер, вернулись высланные вперёд дозоры. Они доложили, что до намеченной цели осталось полдня пути при размеренной скачке. На ночлег кипчаки расположились на таком расстоянии, чтобы их не обнаружили. С раннего утра, оставив на стоянке обоз под охраной нескольких воинов, направили рысью своих коней к поселению.

Посад располагался около небольшой крепости, укреплённой частоколом из брёвен, вокруг бревенчатых стен был небольшой ров, как и у всех крепостей того времени. У ворот, на смотровой башне, стояли воины. Дружинных в крепости, как и рассчитывал Таркан, было немного. Крепость находилась на удалении от южных рубежей княжества, тут менее всего ожидали нападения. Крепости, расположенные на южных рубежах, подвергались более частому нападению, потому были укреплены лучше, да и воинов было больше.

Руслав с раннего утра был в поле и на волах пахал землю. Парню было на вид лет шестнадцать, плотного телосложения, в нём виделась немалая физическая сила. В битвах на мечах со сверстниками, да и с товарищами постарше себя всегда выходил победителем. Метко стрелял из лука, он с детства любил метать ножи в цель, это стало любимым занятием в свободное время, и нож, вложенный в самодельный сшитый чехол, всегда носил в потайном кармане. Мудрые старики, убелённые сединой, пророчили: быть ему знатным воином, как его отец! Придёт время – и покроет он себя небывалой славой!

Жил Руслав в небольшом доме на краю посада с матерью и отчимом. Отца своего не помнил, но ему сказывали люди, что он был сильным и знатным дружинным. Храбро сражался и погиб в неравном бою с врагами.

Мама ничего не рассказывала сыну про отца, а только отводила глаза в сторону и горько вздыхала. Сильно она его любила и никак не могла забыть. И замуж никогда бы во второй раз не вышла, да только вот сына надо было на ноги поднимать. Отчим к Руславу относился по-доброму, видел в нём смелость и трудолюбие отца – своего товарища, с которым они вместе были в дружине. После ранения ноги и руки отчим стал непригоден для военного дела и стал земледельцем.

В последнее время Руслав испытывал какое-то предчувствие надвигающейся беды. Ему казалось, что всё вокруг происходит в каком-то замедленном темпе, народ снуёт туда-сюда по-иному, птицы летают не так, как прежде, даже вода в реке течёт иначе. И самое главное, крепость и посад, раскинувшийся вокруг неё, и жителей, живущих в своих домах, он больше никогда не увидит в прежнем виде – всё уже изменилось! Этими новыми для себя чувствами Руслав поделился с отчимом, но тот лишь улыбнулся, пожал плечами и, хромая, пошёл по своим делам.