Страница 25 из 57
(Опа, опа, опа. А вот на этом месте дядя автор должен предупредить, что настало время для эротики. Такого в книге точно много не будет, но всё-таки оно должно тут присутствовать хотя бы для галочки. Я вложил много сил на сокрытие настоящих действий. Короче говоря, всё зависит от вашего уровня представления и осознания действий, описанных в тексте.)
Октавия несколько минут сидела смирно, наслаждаясь моими прикосновениями. А потом я, хорошенько прощупав почву на предмет запрятанных мин, перешёл в наступление. Мои пальцы отыскали в рубашке сосочек и сжали его. Так-то ничего особенного, но сексуальное возбуждение сыграло своё. Октавия тяжело вдохнула, а потом посмотрела на меня томными глазами. И всё. Возбуждённо дышала, не возникала и не убирала мою руку со своей груди. Ждала, пока я сделаю следующий ход. Да что за игра в одни ворота? Почему ты тогда мой первый поцелуй украла? Что, лимит исчерпан? Ладно! Всем своим телом нависаю над Октавией и медленно опускаю её на траву. А она легла, ручки в стороны отбросила, холмики на груди выпятила. Ну всё, готова зверюшка. Пора раздевать. Наклоняюсь и целую Октавию в губы, те отвечают мне с язычком взаимностью, да еще с какой. Руками начинаю отстёгивать пуговицы. Одна, две, три, десять, семнадцать. На данной цифре застёжки оканчиваются, открывая прекрасные виды на луга, равнины, небольшую впадину и два холма, между которыми дорогой лежала ложбинка. Два храма стояли на холмах. Там и двор свой был, и главная башня, которая была твёрже и выше, нежели в обычное время. Как же приятно осознавать, что я — лорд этих земель, что всё это — мои владения.
Начинаю жадно, даже с долей грубости пожинать плоды вверенной мне территории. Октавия под моими руками возбуждённо подрагивает, стонет от того, что я мну её груди. Губы при этом часто смыкаются воедино. Прелюдия продолжалась с переменным успехом минут семь, может быть, восемь. Хотя в этом особого отличия нет. Наконец я решился на финальный бросок. Всю округу ждали большие перемены. Все войска начали передислокацию. Губы отстыковались от прежнего места и передвинулись на только что освободившийся от руки холм. Чмок! Октавия издала протяжный стон, полный удовольствия. Имитация сами понимаете чего заработала на полную мощность, заставляя самую малейшую боль конвертироваться в сексуальное наслаждение. Отряд же из пяти пальцев правой руки спустился по склону вниз. У этого формирования была особенная задача, поставленная самим штабом. Нанести удар в самое незащищённое от возбуждения место оппонента, который не торопился выставлять свои войска на контратаки. Рука змейкой сползла до самой равнины живота, а затем, не сбавляя скорости, нырнула в зону, что расположилась под штанами. Данный блицкриг проводился с молниеносной скоростью. Опьянённая моими ласками Октавия даже не подозревала такого. А мои подданные уже захватили близлежащие территории возле великой расщелины. Большой палец остался на подходе к месту изгиба, указательный и мизинец укрепились справа и слева от впадины. Началась великая авантюра. Эти два пальца немного раздвинули саму землю так, чтобы щель стала больше. В неё тут же ворвались объединённые силы среднего и безымянного пальцев. С каждой волновой атакой они пробирались всё глубже и глубже. Октавия наконец проснулась. Изогнувшись и издав громкий стон, она попыталась направить свои руки, дабы остановить нападение на столицу, однако мой левый фронт перекрыл все пути для быстрого продвижения. А правая рука уже во всю разрабатывала расщелину. После долгой стычки между неравными силами войска Октавии почти прорвали блокаду, но мои губы нанесли чёткий удар по второму холму, из-за чего все боевые единицы партнёра на время лишились штаба и командования. Можно было спокойно пробиваться дальше в расщелину.
И тут случилось то, чего не ожидал даже я. Октавия, до этого постанывавшая в меру, резко перешагнула на ноту выше. Её руки сжали меня крепко, ножки заюлозили, живот задёргался. Мои пальцы почувствовали что-то скользкое. Всё стало ясно. По правде говоря, я не ожидал, что Октавия кончит так быстро. После того, как её столица, носящая название домашнего животного: Киска, сдалась и обильно потекла, не было больше нужды в активном наступлении. Мой спецотряд выполнил работу и мог отступать. Только вот эмоции Октавии мне, смертному, понятны не были.
— ААА, АААА! Что это!? Из меня что-то вытекает! Кровь, кровь! — лепетала она.
— Да успокойся ты. Какая кровь? Это совершенно другие жидкости. Тебе родители не объясняли, что ли? — на этих словах лицо Октавии немного погрустнело, хоть возбуждение от полусекса никуда не исчезло.
— Нет у меня родителей. Пропали без вести, когда мне было шесть лет. — мне стало жалко девочку. Я вновь наклонился к ней и засосал её шею. Октавия протяжно вздохнула.
— Секс прошёл как надо. После своего пика ты выпустила наружу свои… эмммм, тычинки. — сказал я.
— Так приятно, если честно. Только страшно стало, когда ты засунул свои пальцы.
— Да я так и понял. Переволновалась ты, быстро сеанс завершился. Ладно, первый блин комом.
— Но это было так приятно. Ратмир, а почему ты сказал, что в этот раз не получилось?
— Ну так-то да. После пальцев должен был войти мой меч, а вот потом можно было бы сказать: задание выполнено. — щёки Октавии покраснели, когда она поняла суть моих слов. Она неоднозначно посмотрела на горбик у меня в штанах, как бы представляя его в… ней. Соглашусь, в первые разы всё это нереально страшно. Переволновалась девочка. Ничего, в следующий раз всё будет правильно и дольше.
— Мы же… ещё будем этим заниматься? — тихо спросила Октавия.
— А что? Тебе понравилось? Вспомни нашу первую встречу. — решил подколоть я её, а она восприняла мои слова всерьёз. Закрыла лицо руками, отвернулась.
— Это было давно. Теперь всё изменилось.
— Что верно, то верно. Ночь уже, спать пора. Пошли.
— А ты можешь отнести меня? Забыла сказать перед этим, что вампиры после любви какое-то время не могут двигаться. Я не вру! Ну это правда, особенность организма.
А я ведь реально хотел бросить её здесь. Думал, наглеет и хочет использовать. Уже собирался про ошейник раба напомнить, но, слава создателю, вовремя остановился во всех смыслах. Подошёл к Октавии и взял её на руки как невесту. Хотя по сути наши судьбы и так связаны. Она не солгала, тело было обмякшим. Встречал я подобное раньше. После полового акта организм как бы перезагружается. Существо при этом остаётся в сознании. Проходит такое минут через пятнадцать. Я зашёл в тёмный и неосвещённый дом. Ночное зрение было кстати. Уложил Октавию на кровать и сам лёг рядом. Она попросила обнять её. Так я и поступил. Пролежали мы вот так, в обнимку, больше получаса. Меня тянуло уже в глубокий сон, когда моя Октавия приподнялась. Судя по её лицу, она думала, что я уже заснул. И случайно я стал свидетелем её монолога.
— Знаешь, а ведь я рада, что тогда проиграла и не смогла сбежать. На родине я жила в постоянном стрессе. Родители пропали и меня отдали на воспитание брату моего отца. А для него я была лишь разменной монетой, с помощью которой он сможет получить больше власти и влияния. После того, как я проснулась там, с твоей рукой на шее, думала, всё кончено. Сначала ты меня изнасилуешь, а потом кинешь на лобную площадь, где меня прибьют к доске и оставят умирать под палящим солнцем. — Октавия уткнулась в мою грудь, закапали слёзы. — А ты оказался лучше моих родных. Такой чуткий и добрый внутри, а снаружи твёрдый и надёжный. Я так плохо о тебе думала. Пожалуйста, прости меня. Прости… И всё же хорошо, что ты спишь. Иначе я бы не смогла это произнести. С шести лет мне приходилось показывать себя, как несгибаемую натуру. Постоянно отстаивала свои права, не в силах опереться о кого-то. А с тобой я чувствую себя просто прекрасно. Ты не требуешь от меня чего-то невозможного, не просишь соответствовать стандартам и этикету. Я хочу остаться с тобой навечно. И, надеюсь, ты не променяешь меня на другую. Обещаю, я буду стараться. Я стану лучшей парой для тебя, Ратмир.