Страница 31 из 113
Он сказал это серьезно, и Джулиус согласился. Никто, кто видел пепельную пустошь старого дома драконов, не мог заявить, что там произошла не катастрофа. Но это не объясняло, почему Черный Размах говорил с ним.
— Потому что ты важен для Брогомира, — сказал пророк, не дав ему заговорить. — Ты — ключ к его планам.
— Но я их не знаю! — завопил Джулиус. — Я не знаю, что он делает или почему. Я даже не знаю, где он!
— Это не важно, — отмахнулся Черный Размах. — Где бы он ни был, он точно вернется за тобой.
— О, — сказал Джулиус, не зная, радоваться или бояться. — Вы это предвидели?
— Нет, — пророк покачал головой. — Ты — пешка Брогомира, и он хорошо тебя скрывает. Но, хоть я не вижу твое будущее, я всегда знал его будущее. Потому я тут. Я следил за твоим братом до его вылупления, так что я давно слежу за его особым интересом к тебе. Это было восхитительно. Я видел много стратегий манипуляций будущим за десять тысяч лет, но я не видел, чтобы пророк все ставил на одну точку, — он уткнулся длинным пальцем в грудь Джулиуса. — Тебя.
Джулиус сглотнул.
— Сейчас слово «стержень» — не подходящее описание роли, которую он тебе выбрал, — продолжил Черный Размах. — Сейчас все планы Брогомира ведут, так или иначе, к тебе. Я вижу их все, каждую нить, которую он тянет, но я все еще не понимаю, почему.
— Не вы один, — Джулиус обмяк на стуле. — Ваши слова не удивляют. Боб пару раз говорил мне, что я — его пешка, но это не звучало как что-то важное. И я все ещё не знаю, чего он хочет, или зачем он меня выбрал.
— Это нормально, — сказал ему Черный Размах. — Пешка не видит всей игры. Но раз ты так важен, я должен предупредить тебя, что твой брат повернул на опасную тропу. Я не понимаю пока все его мотивы, но я видел его будущее, и я не могу его позволить. Если он продолжит курс, мне придется…
— Убить его, — Джулиуса мутило. — Вы его убьете, да?
— Да, — тихо сказал пророк. — Но пока ты не назвал меня врагом, знай, что я тут, потому что хочу избежать этой судьбы. Как все пророки до него, Брогомир знает, что должен делать, чтобы сохранить свою жизнь. Он узнал, что я — его смерть, когда был младше тебя, знал, как это избежать. Он знает, что нельзя поддаваться искушению, но все еще преследует их, и я не знаю, почему.
Он склонился, уперся локтями в колени, чтобы посмотреть Джулиусу в глаза.
— Потому я пришел к тебе. Ты — его пешка, вокруг тебя строятся все планы. Я надеялся, что, если ты скажешь, что он попросил сделать, это поможет нам лучше понять его мотивы и не допустить плохой конец.
Он сказал это так искренне, что Джулиус чуть не ответил, не подумав. Но, хоть он хотел отчаянно спасти брата, он не был таким глупым.
— Зачем мне вам что-нибудь говорить? — с подозрением сказал он. — Вы сказали, что убьете его.
— Только если он меня заставит, — глаза Черного Размаха были печальными. — Мне не нравится убивать пророков, Джулиус. Я не живой дракон, как ты, но я не из камня. Я знал всех пророков, рожденных в этом измерении. Я видел, как все они росли, и направлял их, как мог, но не мне диктовать будущее нашего вида. Даже когда я переживаю за пророка, я не могу заставить его выбрать то, что мне хотелось бы. Я существую для одной цели: следить за силой пророков и убеждаться, чтобы наше будущее не продали снова.
— Но, если вы делаете только это, почему вы — их смерть? — спросил Джулиус. — Почему первое видение всех пророков — то, как вы их убиваете, если вы выходите, только когда они нарушают правило?
— Потому что пророки не могут выстоять, — гневно сказал Черный Размах. — Ты видел, что Эстелла делала с цепями, и это было лишь небольшим воплощением. Сила будущего всегда там. Ждет. Искушает. Это может занять тысячи лет, но рано или поздно каждый пророк сталкивается с боем, где он не может победить только со знанием будущего. Когда такое происходит, они тянутся к единственному оружию, которое даст им победу, и мне приходится их остановить.
— Но зачем? — спросил Джулиус. — Все они видели свои смерти, да? Они знают, что вы убьете их за такое, так зачем пытаться?
— Каждый пророк считает себя особенным, — он покачал головой. — Они всю жизнь знают то, что другим недоступно, и используют эти знания, чтобы творить невозможное. Когда ты так силен, легко подумать, что тебя не остановить. Что можно сделать то, что еще никто не делал. Что можно победить мня.
— А они могут? — спросил Джулиус. — Я понимаю, что вы старше, лучше и, наверное, можете обыграть любого пророка, но нет непобедимых.
— Я такой, — спокойно сказал Черный Размах. — Знаю, звучит нагло, но я был для такого создан. Я был создан величайшими пророками нашего старого мира, чтобы быть оружием против них. Мня нельзя победить, по крайней мере, пророку.
— Вы не можете это им сказать? Боб — не Эстелла. Он не безумен. Уверен, если бы объяснили ему все, он…
— Думаешь, я не пытался? — рявкнул Черный Размах. — Знаешь, как раздражает, когда один из лучших пророков в истории не бережет себя? Брогомир знает, что грядёт, и почему ему нельзя это делать, но он все еще отказывается меняться, и я уже не могу его урезонивать.
— Надеюсь, вы не ждете, что я до него достучусь, — сказал Джулиус. — Боб не слушает меня.
— Но говорит с тобой, — пророк пристально смотрел на него. — Ты отличаешься от других драконов, Джулиус. Я говорил тебе, когда мы начали, что твой брат был в беде, и ты даже не попытался использовать это как свое преимущество. Ты не предложил выдать его мне, обменять информацию на услуги. Ты просто хотел помочь, спасти его.
— Конечно, я хотел го спасти, — сказал Джулиус. — Он — мой брат.
— Нет тут «конечно», — Чёрный Размах склонился ближе. — Знаешь, как долго я ждал дракона, как ты? Того, что выберет жизнь брата выше долга Дракона, Видящего Вечность? Ты поразительно редкий, и я верю, что потому Брогомир выбрал тебя. Не только из-за того, что ты не предашь его, а потому что я не хочу убивать тебя. Я мог разбить сейчас планы Брогомира, спасти его жизнь, оборвав твою, убрав все планы с тобой, но я не стану. Я не могу, потому что ты — мирный и честный дракон, которого я всегда надеялся увидеть. Под твоим руководством Хартстрайкеры могут эволюционировать, и ты сможешь остановить глупую борьбу кланов, которая всегда заставляет пророков искать решения, за которые я их убиваю. Это сила, Джулиус, уверен, потому Боб и выбрал тебя. Как лучше осуществлять планы, если не через дракона, которого я не хочу убивать? Но его ум — еще и его слабость, потому что, сделав тебя центром своих планов, Боб дал тебе — единственному, кто переживает — силу спасти его жизнь. Он — пророк, но у тебя все его нити. Если ты их отпустишь, все, что он строил, развалится, и мне не придётся ничего делать.
Холод сжал грудь Джулиуса.
— Вы хотите, чтобы я предал Боба.
— Спас его жизнь, — гневно сказал Черный Размах. — Твой брат — один из лучших пророков в истории, но его ум и смелость завели его дальше по пути самоуничтожения, чем драконов до него. Он заключил сделку с такой опасной силой, что даже я не могу сказать тебе имя, не рискуя будущим, которое создан защищать. Если он сделает еще шаг, я не смогу остановить свою руку, но ты можешь сделать это, чтобы мне не пришлось действовать. Это не предательство, Джулиус. Это спасение его от себя. Если ты заботишься о Брогомире, помоги мне. Разбей его планы, испорть их. Не делай то, что он приказал тебе. Пусть все провалится, и ты спасешь его жизнь.
Он закончил с улыбкой. Не вежливой, как раньше, а искренней, которая изменила все его лицо, сделав его не таким опасным, а больше похожим на отчаявшегося старого дракона. И это было сложнее всего, потому что Джулиус теперь был уверен, что Черный Размах прибыл не манипулировать им или устроить ловушку. Какими бы ни были игры, пророк хотел спасти Боба, и это было проблемой, потому что Джулиус не знал, как.
— Если вам это нужно, я не могу помочь, — виновато сказал он. — Я верю, что вы хотите спасти моего брата. Я тоже хочу его спасти, но я не могу идти против его планов, потому что я не знаю их.