Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 4



Стал туда-сюда ходить,

И чесать в сомненьях «репу»,

Мысль пытаясь разбудить.

Живём размеренно и чинно,

Не ведая своих дорог.

И вдруг, без видимой причины,

Беда приходит на порог.

Не подстелить соломы ломкой,

Не зная, где мы упадём.

Где был колосс, – лежат обломки

В грязи, под снегом и дождём.

Набраться сил, да всё вернуть бы,

Засыпать пропасть пустоты,

Встряхнуть растоптанные судьбы

И опалённые мечты.

Стары ровесники и ветхи,

Осыпан снежным вихрем волос.

Маячат пройденные вехи,

Но непокорен, твёрд мой голос.

Мне безразличен бес гордыни,

Диагноз мой: любовь к Отчизне –

– Большой, не сломленной твердыне,

Прошедшей столько катаклизмов.

Ползти угодливой дорогой, -

– Удел министров, депутатов.

Их много, даже слишком много,

Дрожащих за свои мандаты.

А мне угодливость противна,

Я даже за чужую каюсь.

Есть риск в позиции активной,

Зато, совсем не пресмыкаюсь.

За окном натурализм:

День, морозом скованный.

Я подумал и дал жизнь

Мысли зарифмованной.

Мужьям сидеть бы дома, но,

Тоскуют россиянки.

Как много судеб сломано,

По глупости и пьянке.

Нет либеральных крыс подлей,

Страну сумевших искалечить.

И долго же из всех щелей

Нам выковыривать ту нечисть.

Когда Кучак грузил цемент,

Изнемогая под мешками,

Какой-то бестолковый мент

Его подбадривал смешками.

Скажу, с презреньнм глядя я,

Как чино-шваль сверкает:

– Чиновная подляндия –

– Странишка воровская.

Дней моих не сосчитать,

Скоро жизнь кончается.

Уж пора серьёзным стать,

Да не получается.

Разъедает дым табачный

Мне глаза. Слезу утёр.

Собеседник мой – невзрачный

И, по-глупому хитёр.

Попрошайка – надоеда,

Толстокожий клянчеман.

Мне нужна твоя беседа,

Как сандалиям карман.

Я гоню, он клянчит снова,

Машет пухлою рукой.

Еле вытолкал дурного.

Уродится же такой.

Я родом из низов народных.

В иных делах – большой мастак.

По виду, вроде, благородный,

По содержанию – простак.

Из людей почти не выделяюсь,

Только худобой и озорством.

Постарел и быстро утомляюсь.

Вижу жизнь, как в зеркале кривом.

Медленно брожу я на закате,

Осмысляя собственный закат.

Время пролетело так некстати,

Я ленился, каюсь, виноват.

Горечью испытанный и лестью,

Каждый день, увы, неповторим.

Мне б прожить с достоинством и честью.

Ладно, жизнь, ещё поговорим…

Юмор

Он масло не любил коровье,

Зато употреблял лимон.

И получал заряд здоровья,

И кислой горечи гормон.

Томит преддряхлости усталость,

Стук сердца – в болевом нытье.

Лишь где-то в глубине осталось

Веселых весен бытие.

Годов, насыщенных страницы

Листает память, чуть грустя.

Как будто жизнь мне только снится

Лет сорок – пятьдесят спустя.

До чего Серёга невезучий.

Из знакомых, он один такой.

Нардовые кубики трясучей,

Робкой, неуверенной рукой

Он бросает в игровом угаре.

Эх Сергей, шальная голова,

Фарт, азартом не раскочегарить.

Игро-принцем станешь черта с два.

Крутит хлопья снежные метель.

Я лежу, живой ещё покуда.

Надоели мятая постель

И погода – мерзкая паскуда.

Знаешь жизнь, мне дорог каждый час твой,

Лучший и не лучший – всё по мне.

Просто жить – уже большое счастье,

А со смыслом – вообще вдвойне.

Прижму к груди своей листок.

Жизнь – ты великая блудница.

Переношу страстей поток

Я на обычные страницы.



Бурлящих чувств шальные дни

Не возвратят жрецы и маги,

Но в память врезались они

Строками на простой бумаге.

Люди растеряны, нищета,

Рок пандемии, заврались власти.

Вредо-чиновная суета

И подозрительные напасти.

Вал нерешаемых сверхпроблем,

Глупых внушений сеанс с экранов.

И, ощущение, между тем:

Нас, наглователько, водят за нос.

Чтобы достаток людей не рос,

Власти, буквально костьми ложатся.

Их занимает один вопрос:

В креслах, подольше бы, продержаться.

Юмор

Не смотри взглядом цепким и хватким

На последний кусок колбасы.

За такие, товарищ, повадки,

Очень часто страдают носы.

Юмор

С похмелья тяжко утром ранним.

Возможность выпить так мала.

Пастух рассказывал баранам,

Как его участь тяжела.

Взметнулся смерч шальной после обеда.

Крутись воронка снежная, кружись.

И мне сосед с грустинкою поведал

Рассказ про беспечальнейшую жизнь.

Узкий месяц, как кривая сабля,

По небу кочует не спеша,

Среди звёзд всемирного ансамбля.

Ночь зимы тиха и хороша.

Глядя на восток, с утра, заметил,

Стоя у обрыва, на краю:

Звёздочки не гаснут на рассвете,

Они солнцу пост передают.

Бываю счастлив только дома.

В других местах берёт тоска.

Тут, даже старая солома

Милее яхты лежака.

Наш срок земной, увы, не вечен,

А время – более, чем власть.

Когда-то я был юн, беспечен,

Копил эмоции и страсть.

Рукой, дрожащею касаясь

Её испуганной руки,

Огнём горел и каюсь, каюсь:

Помял в пшенице васильки.

Ах эта сладкая истома…

Промчалось время, седина.

С тех пор я счастлив только дома,

Где ждёт любимая жена.

Время, жизнь безжалостно съедая,

Любит смех, хватаясь за бока.

Равного комедиям Гайдая

Ничего не создано пока.

Тишина, лежу, прикован

К койке, временно больной.

Вдруг ворвался сквознячковый

Вихрь, шальной и озорной.

Я, под скрип пружин железных,

Отлежал свои бока.

Хватит угождать болезням,

Прочь – коварная тоска!

И, в окошко квадратуре

Солнца свет, меж облаков,

Подтолкнёт к литературе,

К написанию стишков.

Юмор

От Тынды до Коломны,

Ни в чём не уступим Штатам.

Наш секс – никакой не скромный,

Он лишь глубоко запрятан.

Ответ на хамскую эпиграмму

И рифмой хамской окрылённый,

Ты укорил меня, подлец!

Хотя поэт ещё зелёный,

Как недозрелый огурец.

Юмор

За мной погнался неуклюже

Ленивый, жирноватый мент.

И растянулся в скользкой луже…

Да здравствует же президент!

Стояла деревня Великие Пни

И в памяти только остались они.

Запад вспыхнул утром ранним

Бледной полною луной.

И, с навязчивым стараньем,

Завладели думы мной.

Неприятных, тяжеленных

Навалился мыслей ком.

В тленной малости вселенной

Покатился кувырком

Мир политики гниющей,

Что ни день – грызня элит.

Запад лает сворой злющей

И скандалами гноит.

Тухловатые консервы,

Вместо мозга. Мир ваш дут.

Ждите: дрогнут наши нервы…

Ваши – первыми сдадут.

Русский дух не слабость – скромность,

Многое в себе таит

Вашей мощи преогромность

Перед ним не устоит

19 февраля 2022 года

Сергею Колесникову

Будь умён и осторожен

И о Плавске не забудь.

Не забудь и нас, Серёжа,

А тебе: счастливый путь.

Счастливой жизни помню числа я,

А вздорной славы не ценю.

Свой путь прослеживаю мысленно

И в цепкой памяти храню