Страница 29 из 102
— Я надеюсь, ты дашь мне скидку за спасение? Я не прочь позабавиться с некоторыми из твоих… Эй, ты вообще слушаешь⁈
Врезавшись в мою спину, Киара недоумевала, отчего я вдруг остановился как вкопанный, пока не заметила пару бородатых рож, замерших у входа в салон. Сжимая в руках копья, стражники в кольчугах несли караул у массивных дверей.
Но волновали меня вовсе не северяне, а наспех сооруженные столбы, протянувшиеся вдоль цветущего сада. Синеватые, уже подгнившие лица гирляндами свисали с виселиц, глядя на дорогу, будто колбаса с витрины.
Толстая тетка, достававшая меня бесконечными жалобами, выделялась больше иных. С изгнившим, сваленным набок языком она казалась еще безобразнее и тучнее. Тетка, пара полузнакомых водоносов, кажется, подмастерье кузнеца…
Не обнаружив среди повешенных евнуха, я было расслабился, но увидав вдувшуюся тушку белобрысой кошатины ощутил, как внутри что-то оборвалось.
— Выпил в баре, называется…
За что же ее? Льда недоложила или опять виагру подсыпала? Она же только в баре и работала! Чай в кабинет носила иногда, да с дедом в кладовой воевала.
Ведь не просто повесили — пытали. И ее, и водоносов, и даже подмастерья — на пальцах ни единого цельного ногтя. Впрочем, на тетке отчего-то следов не видно. Как и на паре других смутно знакомых трупов.
Какого хера здесь происходит⁈ Рорик вернулся и с катушек слетел⁈ А где дружинники? Сотник лютует? Да у него пороху на такое самоуправство не хватит! Тогда… А, ну да. Чего это я в самом деле. Ктож в этом мирке казнями заведует, кто может княжескую резиденцию реквизировать…
— Вот и поговорили, инспекторы хреновы…
Как бы не велик был соблазн ломануться к дверям и устроить разборки, я не настолько из ума выжил.
Не обращая внимания на нервные взгляды стражников, явно не знающих как реагировать на возращение бывшего хозяина, я развернулся на месте и потопал прочь.
Вот отчего горожане так напряглись — вылез засранец из тени. Как глист из жопы на свет божий вылез. Устал в шпионов играть, и захапав мой салон, начал порядок наводить. По свойски. С плеча.
И если тетку я могу понять, то чем ему не угодили кошатина с мальчишками-водоносами — тайна покрытая мраком. Как и факт, по какой причине он подвесил их именно возле салона.
Под негодование Гены, порывающегося устроить революцию, сирканье удивленных горожан, и непривычное молчание Киары, я оказался у гильдии. Зная, что у пацана есть деньги, я оставил их в общем зале, а сам двинул к лестнице. Толстая кассирша сидевшая на месте регистратора пыталась что-то возразить, но столкнувшись с моим взглядом, осела на месте.
Вздохнув и приготовившись услышать много близких сердцу слов, я распахнул хорошо знакомую дверь. Надо было подарок что ли купить…
— Кому там жетон шею трет⁈ — знакомые слова в обличии чужого голоса заставили сердце пропустить удар.
За столом сидела очкастая регистраторша. В воздухе не витало и капли алкоголя или медовых духов.
— Ой, это вы… — сбросив напускную строгость, очкастая брюнетка расплылась в заискивающей улыбке. — А я думала, вы ушли…
— Уже пришел. Не понял, а Эмбер где?
Симпатичное лицо приобрело плаксивые нотки. Регистраторша будто забоялась произнести лишнее слово:
— А-а-а, ее милость… А ее м-м-милости нету…
— Как нету? Куда девалась?
Воспоминание о повешенной барменше заставило мой голос звучать донельзя чужим.
— Е-е-ее милости просто…
— Сиятельству! Она графиня, а не баронесса! Ее сиятельству, поняла⁈ Что с ней⁈
— Ее сиятельство!!! — вскочив из-за стола и вытянувшись по струнке, заорала перепуганная девушка.
— Когда и кто⁈ Фамилия, звание, должность!!!
— Н-неделя, его г-г-г…
— Еще раз заикнешься, я тебе кабину развалю! Говори, мать твою!!!
— Д-данной гранд-кодом властью и под патронажем императорского трона, ее мило… Сиятельство!!! Ее сиятельство была… Была… Заключена-а-а-а… Стражу-у-у… — заревев белугой, наконец выдала перепуганная любительница книжек и безногих авантюристов.
Даже чувство вины за ревущую девчонку, не смогло побороть волну облегчения. Живая все-таки. А раз живая, значит не мертвая. Вот значит, что у них тут за слушанья происходят — чистки неблагонадежных элементов.
Ктож меня про костры инквизиции вспоминать просил…
— Так понимаю, глашатай болтал как раз по ее душу… Ну все-все, успокойся, не реви ты… Ну чего раскисла? Ну наорал, ну обидел… Ну хочешь пирог куплю? Платье подарю, с подружкой познакомлю?
— Хочу-у-у…
Склонившись над столом, брюнетка бесконтрольно рыдала, щедро орошая пустые бланки. Вышитая рубашка управляющей смотрелась на ней, как на ребенке, напялившем одежду родителей. А уж про слезы над столом особистки…
Будто за святотатством наблюдаю. Не так себя в этом кабинете ведут. Вообще не так.
— Ну и хорошо. Только успокойся. И давай по порядку. Что, где, когда… Че у вас тут за месяц-то наворотили?
И самое главное — нахрена. Салон понять могу, там демоны письками светили да вампиры в подвалах отсыпались. Тетку тоже можно допустить — она и мертвого достанет. Но Эмбер-то тут каким хреном? Этож гильдия! Им по уставу не положено носы в интриги совать!
Из-за меня, что ли…
— Да успокойся же, ну! Подумаешь — наорали! В сердцах же!
Усилившиеся всхлипы подсказали, что с женщинами я обходиться умею еще хуже, чем с городами.
— Ладно, сиди здесь… — убрав руку от ее плеча, я застучал берцами по ковру. — Будет тебе подружка.
Если эта чертова Киара уже не слиняла, почуяв запах жаренного. Уж кому-кому, а ведьме точно с городу тикать пора. Да и мне не помешало бы. Впрочем, когда это я отличался здравым смыслом?