Страница 57 из 64
Я издала смешок сквозь слезы.
― Пока мы шли сюда, я написала твоему папе, чтобы он позвонил им, ― объяснила мама и подняла свою рюмку. ― Водки?
Брови Новы поднялись до линии волос.
― Ну, по крайней мере, мы знаем, откуда у нее любовь к водке.
― Справедливо. ― Мама захлопала ресницами, мы сели ровнее, чтобы освободить место на кровати для девочек. ― Ну что, хотите?
― Насколько все плохо? ― спросила Вера.
Моя мама с шипением втянула воздух сквозь зубы и поморщилась.
― Тяжелое утро.
― Тогда не откажусь, ― ответила Нова, пожав плечами.
Мы с Верой переглянулись с расширенными глазами.
― Ого, Паркер оказывает на тебя плохое влияние. Раньше ты колебалась не меньше секунды, прежде чем выпить. Тем более до полудня.
― Скорее, вся группа плохо на меня влияет, ― объяснила она, принимая напиток.
― Еще бы. ― Я подождала, пока она начнет делать глоток, прежде чем спросить: ― В последнее время были какие-нибудь пятиходовки.
Как и ожидалось, она подавилась напитком. Мы с Верой разразились смехом.
― Это подло, ― проворчала Нова.
― Ну же, Шаловливая Нова. Выкладывай все подробности, ― уговаривала я. Она посмотрела на меня невеселым взглядом, что только заставило меня улыбнуться еще сильнее. ― Все еще моя милая Нова.
― Ладно, ― вмешалась Вера. ― Не пытайся перевести стрелки на нас. Выкладывай.
Я переводила взгляд с одной на другую в поисках выхода. Не найдя такового, тяжело вздохнула и сдалась, перебирая в уме все варианты. Я решила не вмешивать Боди в это уравнение, потому что у нас и так было на чем сосредоточиться.
И я не была готова признаться в том, что произошло, никому. И меньше всего маме. Я просто... не могла.
К тому времени, как я добралась до конца, три пары немигающих глаз наблюдали за моей реакцией.
― Что ж... ― сказала Вера.
― До того, как вы пришли, она собиралась рассказать мне, что собирается с этим делать, ― объяснила мама.
― И? ― спросила Нова.
― Не знаю.
― Нет, знаешь, ― заверила меня мама. ― Ты умная женщина. А теперь закрой глаза и доверься своей интуиции. Не разуму, а интуиции.
Как бы ни было неловко закрывать глаза, пока три человека смотрят на меня, я сделала то, что она сказала. Я подумала обо всем, без чего не хотела бы жить. Моя дружба с Остином промелькнула перед закрытыми веками, словно на экране. Я вспоминала каждый раз, когда он был рядом со мной. Вспомнила все случаи, когда он заступался за меня. Вспомнила все моменты, когда мы смеялись. Вспомнила каждый раз, когда он был готов отправиться со мной в любое приключение.
Я вспомнила, как он целовал меня, как держал за руку. Вспомнила, как смотрел на меня, словно ничего больше не существовало. Вспомнила, как он занимался со мной любовью.
― Я хочу его, ― призналась я, открыв глаза. Я не хотела признаваться в этом вслух, но не было никакой возможности удержать это в себе. ― Я хочу его так сильно, что мне больно. И я не могу не иметь всего этого.
― Тогда ты знаешь ответ и можешь называть брак с ним как угодно. Ты можешь быть его женой, его женщиной или даже его супругой.
― Мам, ― рассмеялась я.
― Его партнером, ― добавила Вера.
― Его uxor, ― добавила Нова.
― Что такое, черт возьми, uxor? (прим. пер.: uxor (лат.) ― жена, супруга) ― спросила я, совершенно сбитая с толку.
Но она не успела ответить, потому что они продолжали:
― Его дама, ― пролепетала Вера.
― Его вторая половинка, ― воскликнула Нова.
― Скорее, его лучшая половинка, ― пошутила я.
― Как хочешь, так и называй, ― вклинилась мама, пока мы не потеряли контроль над собой. ― Просто сделай это с ним.
Это. Что это было для нас? На начальном этапе я предполагала, что стану его женой, но все пошло не по плану. Это слово не подходило для описания того, что между нами было, когда у нас было гораздо больше.
― Его друг, ― тихо сказала я, добавляя в список свои варианты. ― Его любовь.
Три руки оказались на мне ― на руке, колене и плече. Все они поддерживали меня.
― Ты знаешь, что делать, ― подбодрила мама.
― Я должна пойти к нему.
― Да, ― согласилась Вера. ― Но, может, сначала умоешься? У тебя тушь размазалась... ― Она делает паузу, указывая на мое лицо. ― Везде.
― И еще по одной рюмочке, ― сказала мама.
― Вперед, вперед, ― закричали мы в унисон.
Если у нас с Остином ничего не получится, ― мысль об этом создавала в моем груди огромную воронку, которая могла поглотить меня целиком, ― глядя на этих женщин, я знала, что со мной все будет в порядке.
Я хотела быть не просто в порядке. Я хотела быть всем тем, о чем они говорили, и даже больше. Я хотела быть всем для Остина и хотела, чтобы он был моим.
Но сначала выпьем.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Остин
― Что ж, мне следовало взять с собой мороженое и диск Тейлор Свифт или что? ― спросил Кинг, оглядывая меня с ног до головы.
― Отъ*бись, ― пробормотал я, нахмурившись, и вернулся на свое место на диване.
Он мог чувствовать себя как дома, у меня не было настроения принимать гостей. Я хотел сидеть на этой подушке, пока она не поглотит меня в небытие.
― Спасибо за предложение, но я откажусь. ― Он закрыл за собой дверь и пошел следом, опустившись на другую сторону дивана. ― Кроме того, вы с Рэй занимаетесь этим, как кролики. Здесь не осталось места, не помеченного трахом.
― Теперь уже нет.
― Охххх. Хандра, отказ от работы и нежелание отвечать на звонки теперь имеют больше смысла.
Я не потрудился ответить, вместо этого свирепо посмотрел на него, схватил с пола пиво и открыл крышку.
― Ты такой раздражительный, ― пошутил он.
― Если ты и дальше собираешься издеваться надо мной, то убирайся на хрен.
― Не-а, думаю, я останусь.
― Если ты собираешься сказать «я тебе говорил», то убирайся на хрен.
― Да ладно, Остин. Я должен сказать хотя бы один раз, я же говорил.
На этот раз я оскалился, глядя на него. Он поднял руки в знак капитуляции и откинулся на спинку кресла, не подавая вида, что собирается куда-то идти. Я хотел потребовать, чтобы он ушел и позволил мне погрязнуть в страданиях в одиночестве, но я чертовски устал. Все болело, хотя я не делал ничего, только вернулся в свою пустую квартиру и сел на диван.
Я не мог заставить себя вернуться в спальню. Не мог вернуться туда, где все разрушилось. Воспоминание о ее слезах навсегда запечатлелось в моих глазах и преследовало, даже несмотря на то, что я пытался избежать спальни, засыпая на диване. Куда бы я ни пошел, ее сообщение о том, что она уже подала на развод, преследовало меня, словно тень, и я боялся, что никогда от этого не избавлюсь.
Каждый стук в дверь, каждый писк входящего электронного письма приводил меня в состояние нервозности, и каждый раз я задавался вопросом, ― это доставили документы на развод... предположение, лишавшее меня жизненных сил. Часть меня хотела покончить с этим, избавить себя от страданий, покончить со сложившейся ситуацией. Возможно, быстрый разрыв позволит мне исцелиться.
Я сомневался в этом, но это была единственная надежда, которая у меня была.
― Ладно, брат. Поговори со мной.
― Не о чем говорить, ― ответил я, опрокинув в себя половину напитка.
― Сказал человек, сжимающий пиво так, будто оно последнее в его жизни, несмотря на то, что рядом с ним стоит ящик, и он пялится на пустой экран телевизора.
Его представление, подчеркивающее мое одиночество, было подобно гвоздю на меловой доске, заставляя меня признаться самому себе ― признать все, но единственное, чего я хотел в данный момент, это спрятаться.
― Какого хрена, Кинг? ― огрызнулся я, грохнув бутылкой по журнальному столику, таким образом выплескивая весь поток эмоций на единственную доступную цель. ― Что ты хочешь от меня услышать? Что я облажался? Что ты был прав? Что Рэй не хотела выходить замуж, и теперь я, черт побери, остался у разбитого корыта? А? Хочешь услышать, что ты был прав, когда сказал, что она меня уничтожит? Потому что так и есть. Я, бл*дь, уничтожен.