Алхимическая кофейня Зои

Окончательно мои фальшиво-спасительные предположения были безжалостно разрушены, когда коварный туман открыл под собою новые просторы.

Вот тут-то я позволила себе длинное и очень непристойное высказывание, которым прежде никогда выражалась.

Моя машина стояла посреди просторной мелководной гавани, состоящей из сотен мелких островков и рифов, между которыми темнела морская вода. Морская, Карл!!! Морская!.. Дальше вперед, неизвестное мне море уходило далеко за горизонт, расползаясь в ширь на десятки километров!

Всю прибрежную часть, насколько хватало моих глаз, занимали корабли. Десятки, а возможно и сотни неподвижно застывших на мелководье, парусников самого разного вида, цвета и размера.

Они походили на корабли из исторических фильмов, книг и игр. Моих скудных познаний вполне хватало, чтобы выделять среди них галеоны, каравеллы, бриги или пинасы — спасибо «Корсарам»*(комп. игра в пиратском сеттинге), которые в своё время были одной из немногих игр, что запускались на моём «деревянном» ноуте.

Все эти корабли переливались захватывающей дух роскошью, от них веяло силой и свободой, помноженной на красоту их чарующего облика. Облаченные в паруса, украшенные позолоченными барельефами и искусно вырезанными из дерева фигурами, эти суда заставили бы трепетать сердце человека абсолютно равнодушного к парусникам и морю.

Все до единого корабли были увенчаны расплывчатыми ореолами света, исходящего от многочисленных крупных и мелких фонарей, развешанных от кормы до бушприта*(горизонтальное или наклонное рангоутное дерево, на носу парусника).

Фонари на кораблях источали алый, лазурный, зеленовато-изумрудный, желтовато-янтарный или даже сиренево-малиновый свет. Присмотревшись к ближайшему судну, я заметила, что в гигантских стеклянных колбах его фонарей, размером чуть ли не в человеческий рост, порхают создания, слишком напоминающие фей со стрекозиными крылышками.

Чем больше ошарашенным взором я глядела на многочисленные парусники, тем больше разительных отличий замечала в них от парусных судов из нашей истории. Те, что наблюдала я были существенно больше, ярче окрашены и носили намного больше украшений. Да и форма корпуса у многих выглядела необычной, самобытной и диковинной. Именно вот такие кораблики можно было бы встретить скорее в каком-нибудь в фентезийном аниме.

— Ну, это всё… Конец!.. Мой мозг просто взорван на мириады бесконечных потрясений!.. — с ошеломленным и испуганным восхищением прошептала я.

Пока я, под впечатлением, взирала на открывшееся мне чудесное зрелище и пыталась для себя отыскать хоть какое-то более-менее разумное объяснение происходящего, моя машина дрогнула, плавно качнулась.

Я испуганно взглянула на руль, бросила встревоженный взгляд на панель приборов и окинула взглядом салон «Нивы». Автомобиль дрогнул ещё раз, а затем я в полной мере ощутила, как моя машина начала куда-то медленно проваливаться.

Ойкнув, я распахнула водительскую дверцу максимально широко и поспешно выскочила наружу.

Мои лососевые кроссовки от Baden с влажным хлюпаньем приземлились в мокрый песок. Нет, это был не песок, а густая и мокрая илистая почва. Её слипшиеся комочки отдельными пятнышками повисли на носках и задниках моих новых кроссовок. Часть ила обляпала края серых джинсов.

Но сейчас мне не было этого дела. Отскочив подальше от автомобиля и придерживая руками волосами, которые норовили растрепать порывы морского ветра, я несколько секунд растерянно смотрела, как моя машина медленно, но неумолимо погружается в мокрую вязкую илистую мякоть.

Спохватившись, я бросилась к багажнику. Торопливо отперев заднюю дверь автомобиля, я начала быстро выхватывать оттуда сумки с вещами для работы. Не хватало ещё угробить всё своё кофейное богатство на сумму покупки новенького УАЗа.

Погружение автомобиля ускорилось, но я успела вытащить почти всё из самого необходимого. А вот всё, что оставалось в салоне, включая запасную обувь, навигатор, планшет, наушники, сумочку и прочие мелочи — всё это спасти я уже не успевала. Моя несчастная «Нива», когда-то подаренная дедушкой на совершеннолетие, на половину скрылась в булькающем скользком иле и приближаться к этому месту было просто опасно. Мне повезло, что машина не сразу начала тонуть, а потом, что мне удалось выскочить и ещё спасти самые необходимые вещи.

Через несколько секунд дорогая мне «Нива» полностью утонула в иле. Некоторое время её желтая крыша ещё виднелась под тонким слоем илистой почвы, но вскоре исчезла и она.

Учащенно и испуганно дыша, я неотрывно глядела на то место, где ещё пару-тройку минут назад стоял мой автомобиль! Теперь на его места был лишь волнистый ил, с мелкими бороздами.

В утоплении моей машины я, неожиданно для себя, усмотрела гипотетический и очень важный смысл — как будто единственное то, что могло привезти меня сюда и увезти обратно, оказалось навсегда потеряно.

Но сюда… Это куда???

Я боязливо оглянулась по сторонам. Изо всех сил, оставаясь верной своему зароку, я отчаянно сопротивлялась паническому наваждению. И в то же время я не прекращала перебирать варианты того, где мне «посчастливилось» очутиться.

Осматривая лагуну и возвышающиеся надо мной корабли, я рассеянно убрала за уход прядь своих медно-рыжих волос и взглянула на ближайший ко мне исполинский корабль.

Теперь я заметила, что несмотря на всю его роскошь и грандиозность, он был стар и изношен. Его корпус покрывались вмятины, царапины и выбоины. А некоторые из парусов были порваны сразу в нескольких местах. То же самое можно было сказать и обо всех остальных кораблях, что находились вокруг меня. Все они, чуть кренясь на бок, покоились здесь, упершись килем в мягкое дно и замерев в вечной неподвижности. Лишь их паруса, такелаж да флаги на мачтах трепетали и волновались от порывов ветра, словно надеясь сорваться и улететь на свободу.

Только сейчас я начала понимать, что нахожусь посреди покинутых и давно заброшенных кораблей. Это было своеобразное пристанище испорченных или безнадёжно состарившихся парусных суден. Все они оказались здесь когда-то, по неведомой причине и пребывают по ныне, давно забытые своими прежними командами и капитанами.

«Мир брошенных парусников, — вдруг подумала я с внезапно нахлынувшим печальным сочувствием с усопшим в мирном великолепии старым кораблям, — кладбище кораблей»

Со спины, по телу ударил неожиданно плотный и сильный порыв промозглого ветра. Я чуть поёжилась и подумала, что было бы неплохо убраться с продуваемого всеми ветрами пространства, скрывшись… например на одном из кораблей.

Это казалось разумной мыслью. Но, во-первых, я не представляла, как мне подняться на борт любого из кораблей без трапа, лестницы или хотя бы каких-то тросов. Округлые или прямые борта судов были слишком высокими, чтобы я могла по ним взобраться. Но даже если бы у меня вдруг и обнаружились способности «Человека-паука», лезть на эти неизвестные суда мне совершенно не хотелось.

Может быть я излишне мнительна, но чёрт его знает, чтотам может обитать в их каютах, кубриках или трюмах… Иди знай, вдруг напоришься какого-нибудь Дейви-Джонса или ещё какую нежить.

Я ещё не до конца могла принять, что попала в иной мир, да и не хотела в это верить, но… если даже не брать во внимание самых настоящих феечек внутри кормовых фонарей ближайшего корабля, то в ночном небе надо мной, в качестве неоспоримого доказательства, сияло сразу… четыре луны!

Четыре грёбаных луны!.. Каждая из них была заметно меньше той, что я обычно могла наблюдать в ночном небе нашего любимого Йобурга, но они распределялись рядышком друг с другом и сияли оттенками от желтовато-белого до светло-фиалкового и кораллового.

Признаться, четыре молодых месяца таких цветов, с мягким свечением вокруг, красиво и гармонично дополняли синевато— чёрный, со сливовым оттенком, ночной небосвод.

«Спокойно, спокойно, спокойно, — твердила я себе, прохаживаясь из стороны в сторону по небольшому песчано-илистому островку. — Даже если я попала в другой мир, а по всему выходит, что так и есть, это не повод сходить с ума»