Страница 44 из 75
— А вот и ответ на твой вопрос: как парень оказался в болоте! — с опасением указал пальцем на жутких созданий мой спутник.
— Что это вообще такое?! — с отвращением и настороженностью, спросила я.
У существ, которых вода утягивала вверх, были горбатые спины, увенчанные черепашьими панцирями и грибы на макушке. Сальные патлы непонятного оттенка торчали в разные стороны. Узкие челюсти распахивались неожиданно широко, являя мне редкие, но острые кривые зубы. Глаза кикимор были без зрачков и радужек, залитые сплошным бутылочно-зелёным цветом.
Их кожа была бугристой, с наростами и язвами, в некоторых местах покрытая змеиной чешуёй.
— Кикиморы, — вздохнул фергал. — Настоящие болотные кикиморы.
— А я была уверена, что это просто расхожее обзывательство, — едва слышно, с нервным смешком, ответила я.
Единственным живым существом, которое не взлетело вместе с водой, оказался юноша, точнее мальчик с свободных тёмных брюках, высоких ботфортах, со шпагой на поясе и в кафтане на пару размеров больше нужного.
С испуганным ошеломлением, скованный глубоким шоком от происходящего, он обвил руками и ногами какой-то пень или обломок дерева.
— Эй! — закричала я, размахивая руками. — Двигай сюда! Быстрее! Тебе некогда там торчать! Вода рухнет, и тебя размажет по дну!
Я ни капли не преувеличивала. Если это болотное «желе» рухнет на тело человека, да ещё с высоты семи-восьми метров, парня реально сплющит об дно или нанесёт слишком большое количество травм, не совместимых с жизнью.
Но парнишка не реагировал на мои предупреждающие крики.
— Люк, напугай его! — разрешила я.
— Насколько сильно? — угодливо поинтересовался боггарта, и в глазах у него мелькнул азарт.
— Чтобы он побежал! — я выразительно развела руками.
Боггарт молча полетел к парню. Едва только оказавшись рядом с ним, он обратился в какое-то мерзкое создание, походившее на гигантского червя из зелёной слизи. Зубастый, зловонный, исходящий шипящими струями дыма и с двумя склизкими щупальцами. Разевая чрезмерно широкий рот и поблёскивая кривыми шипами на голове, фальшивый червь навис над юношей.
Едва тот завидел громадное чудище, он издал дикий пронзительный крик, чуть не задохнувшись в процессе выражения первобытного страха, и со всех ног, спотыкаясь и поскальзываясь, бросился наутёк.
У самого берега мальчишка в который раз споткнулся, упал в грязь, но не останавливаясь, с округлившимися глазами, на четвереньках вскарабкался вверх по склону берега.
Следом за мальчиком с территории болота улетел и Люк, уже успев принять свой привычный вид.
Молнии продолжали полосовать небо, а дождь лишь усиливался, взбивая лесную почву и срывая листву с деревьев.
— Хорошо бегаешь, — похвалила я парня и протянула ему один из тех напитков, что приготовила заранее, ещё в Порту Снов.
Это был сладкий «Раф уюта и тепла». Он согревал и защищал от холода. Сама я тоже отпила немного, но большую часть оставила парню.
— С-спасибо… — рассеянно, заикаясь и испуганно оглядываясь, проговорил мальчик.
Ему было лет тринадцать-четырнадцать. Невысокий, худощавый и нескладный, с угловатым телом, как и большинство мальчиков-подростков в его возрасте. Но, над верхней губой и на щеках у сорванца уже появлялись зачатки щетины — предмета гордости любого парня его возраста — а в голосе отрока фальцет сменялся неуклюжим гулким баском.
Он отпил кофе, немного подержал во рту и, сделав ещё пару осторожных глотков, спросил:
— А что это такое? Вкус необычный… — Напиток, который поможет тебе не замерзнуть, — чуть насмешливо проговорила я, выразительно глядя на его мокрую до основания одежду и такие же мокрые темные волосы.
Парень кивнул и сделала ещё несколько более крупных глотков.
— Не спеши, — мягко посоветовала я. — Дай эликсиру тебя согреть.
— Эликсиру? — переспросил подросток, отвлекаясь от распития. — Так ты… Вы… Алхимилия?
— Да, похоже на то, — откинув с лица мокрые пряди волос, ответила я. — Идём, быстрее. Ливень усиливается, и я уверена, что нам обоим будет намного лучше в сухом и теплом помещении, с крышей и надёжными стенами. Кстати, как тебя звать?
— Я Жан-Луи шай Бофремон, третий сын нынешнего кварт-графа шай Бофремона.
Парящий за спиной парня Люк выразительно присвистнул. Жан-Луи вздрогнул, прижал к груди термочашку и испуганно обернулся.
— Спокойно, — предупредила я графского сына. — Это Люк, он боггарт.
— Я в-вижу… — боязливо проговорил представитель графского рода. — А вы сами..
— А я Зои, алхимилия, как ты верно понял, — нетерпеливо и быстро ответила я. — А теперь выше сиятельство, давайте-ка поторопимся переместиться подальше отсюда. Я подозреваю, что кикиморы, которые завлекли вас в болото, будут не в лучшем расположении духа, когда их родное болото рухнет вниз.
— А как вы всю эту воду смогли… — начал было задавать вопросы мальчик.
— Все вопросы чуть позже, молодой человек, — без всякого почтения перебила я отрока.
Парень согласно кивнул, но тут же заметил:
— Я благодарен вам за помощь, моншери алхимилия, но мне нужно возвращаться в Бон-Мон. Это небольшое поселение местных язычников. Наш отряд как раз расквартирован там. Думаю, мой старший брат будет рад вознаградить вас за спасение…
Тащится в какой-то неизвестный город язычников и контачить с каким-то отрядом вооруженных людей, намерения которых в отношении меня могут быть сами непредсказуемыми, мне совершенно не хотелось.
Но возразить юному отпрыску графской династии я не успела.
В дождливой ночи вновь прозвучал раскатистый мощный грохот, но в отличии грома небесного, этот рокочущий и гудящий звук сопровождался вспышкой яркого пламени и снопа искр, среди деревьев, неподалёку от меня.
Я только сейчас заметила пять высоких темных человеческих силуэтов, неуловимо быстро оказались рядом со мной и юным Жан-Луи.
— Не с места! — велел чей-то сильный голос с грозным повелительным тоном. — Подними руки, чтобы я их видел, алхимилия! И не вздумай применять своё враждебное Моретворцу колдовство! У меня заряд проклятия огненного вихря! От тебя даже пепла не останется!..
Я сочла за лучшее послушаться и подчиниться угрозам неизвестного мужчины. М-м, ну хотя бы потому, что в трёх шагах от меня как раз догорало охваченное магическим пламенем несчастное дерево. И у меня не было сомнений, что это был лишь предупреждающий выстрел.
— Жан-Луи, иди ко мне! Тебе ничего не угрожает, я держу это ведьмино отродье на мушке! — проговорил всё тот же голос.
Это был приятный басовитый баритон, с молодцеватыми звонкими нотами и чувственной волей господина, привыкшего распоряжаться сотнями подчинённых.
— Ансельм, постой! — вышел вперёд юноша. — Это алхимилия…
— Я уже понял! — холодным рычащим голосом ответил тот, кого Жан-Луи назвал Ансельмом. — Иди ко мне, Жан-Луи!
— Подожди, брат! Она… Это Зои… Эта алхимилия она спасла меня! — нервно и сбивчиво принялся объяснять спасённый мною мальчишка.
— Что?! Эта ведьма со своим боггартом-фамильяром спасла тебя?! От чего?! — Я оказался в болоте, потому что…
— В каком ещё болоте? — не понял Ансельм. — Это была иллюзия, Жан-Луи! Оглянись, никакого болота здесь нет! Эта ведьма одурманила тебя, чтобы похитить и потребовать выкуп от нашего отца!
— Сомневаюсь, что у вашего доброго отца есть, то что я мне столь необходимо, чтобы похищать этого мальчика, — не выдержала я.
— Мне не нравится твой тон, ведьма! — без лишней желчи и злости, но с острым льдом в тоне, произнёс Ансельм.
Он подошёл ближе, его люди тоже приблизились, и теперь я могла их рассмотреть.
Четверо мужчин с мушкетами были облачены в тёмно-синие длинные кафтаны, с золотыми манжетами и лацканами, в чёрные ботфорты, с белыми брюками и в клетчатые сини-белые береты, с двумя узкими перьями, белого и желтого цвета. Все эти бравого вида войны, в намокших кафтанах и промокших беретах целились в меня из своих мушкетов, на которых поблёскивали от влаги длинные клинки штыков.