Один в поле...

Но вот у Дани этих недостатков не было. Правильная речь, литературный язык, да и сам он, несмотря на синее от гематом лицо, производил впечатление некой аристократичности. Интеллигентности что ли. Причём, интеллигентности природной, подлинной. Не наигранной. Я встречал много людей, внезапно разбогатевших и строящих из себя аристократию и интеллигенцию. Но у них выходило лишь презрительное высокомерие или жеманная манерность. А вот Даня был интеллигентен от природы. Надо будет его попозже между делом об родителях порасспросить. Сдается мне — непростые люди были…

С утра по вновь сформировавшейся традиции всё опять-таки собрались у меня в доме. Обсудить планы на день. Блин, а ведь действительно тесновато становится когда вот так всё вместе собираемся. Надо будет что-то думать по этому поводу. Но это — потом. На сегодня есть более важные насущные планы. Мы со старшими мальчишками занимаемся дозачисткой СНТ от трупов. Той его части, до которой руки ранее не доходили. Настя, как всегда — на хозяйстве с самыми мелкими. Аня ей помогает. Ну и разбирает вещи, что Даня вчера привёз из родного дома.

Поработали с мальчишками мы плодотворно. Нашли и то место куда Дэн стаскивал мёртвых в своей части. Хоть на то, чтоб собрать их в одном месте у него мозгов хватило. В погребе одного из домов он устроил филиал морга. Впрочем, их там было не так и много. Семь штук. Да ещё три мы вынесли с магазина. Четыре, если считать грудничка. Настроение когда его выносили ожидаемо испортилось…

А Даня неожиданно заинтересовался изуродованной мной дверью. Он стоял, разглядывая её, и задумчиво морщил брови. Наконец не выдержал и спросил у меня:

— Шиша, а кто эту дверь так порезал?

— Я, — недовольно буркаю в ответ. — Ребята никак не могли магазин вскрыть. Двери-то видишь какие… Ну а я привёз генератор наш, болгарку подключил и вот… За пятнадцать минут искромсал её всю.

— Понятно, — пробормотал Даня, всё ещё морща лоб. Наконец, видимо решился и обратился ко мне. — Шиша, у меня есть к тебе разговор.

— Это срочно? До вечера может подождать? Нам ещё всех хоронить сейчас.

— Да. До вечера терпит, — согласно кивнул тот и работа закипела по новой…

На похороны мы пришли всей нашей маленькой общиной. Впрочем, я ещё не забыл, что всего неделю назад на похоронах мы были всего вчетвером. Я, Настя и мои мелкие. А теперь нас уже вдвое больше! Причём, есть двое условно больших парней. По крайней мере воображающих себя большими и соображающих хоть чуть-чуть. Нет, однозначно наша община стала куда как сильнее прежней.

Плакали все. Парни пытались крепиться, всё-таки они пример для младших, но какое там… Родителей теряют только раз. И даже взрослому мужику не зазорно рыдать над гробом матери. Даже я, для которого всё эти люди были совершенно чужими, глядя на неподдельные слезы детей тоже ощутил комок в горле. Словно моток колючей проволоки проглотил.

Я первым бросил вниз смерзшийся комок земли. За мной потянулись парни. Потом и всё остальные. Втроём с парнями мы довольно быстро закидали могилу. Хотя выкопанная земля и успела схватиться. Всё-таки на два дня так её оставляли. Но закопали. Я не стал «изобретать велосипед» и повторил свою речь недельной давности. О том, что мы отсыпем здесь высокий курган, а на вершине его поставим часовенку, чтобы каждый мог прийти сюда в любой момент и вспомнить маму.

Слезы пошли по второму кругу. У мелких и вовсе чуть не истерика. Стремясь закончить побыстрее тягостный ритуал, я торопливо увёл всех оттуда. Сам с парнями отправился в баню (всё-таки трупы, несмотря на мороз, уже попахивали), а Настю с Аней попросил приготовить поминальный ужин.

И вот уже сидим после бани за столом всё вместе. В честь поминок я даже разрешил старшим ребятам выпить по стопочке сладкого кагора (и даже его я слегка развёл водой для них). Девочки и мелкие обошлись морсом и соком.

— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил я Даню, чувствуя, что за столом вновь сгущается гнетущая атмосфера и вот-вот кто-нибудь из мелких снова начнёт реветь. И, потому, нужно срочно всех отвлечь разговором. Желательно на какую-нибудь отвлеченную тему.

— Да, поговорить, — встрепенулся мальчишка. — Шиша, ты вчера сокрушался, что не удалось разжиться оружием, а времена наступают смутные.

— Говорил, — насторожился я, — было такое. И сейчас скажу то же самое. Уж больно смутные новости ты принёс о том, что в городе творится. Неуютно сразу стало.

— Я знаю где достать ружьё! — твёрдо сказал парень глядя мне в глаза.

— Та-ак… — протянул я. — Рассказывай.

— У дедушки, ну там в Левашово, было ружьё дома.

— Это в том доме откуда вас выгнали?

— Да.

— И почему тогда вы им не воспользовались?

— Мы… Мы не смогли его достать.

— Не понял?

— Мы так и не нашли где дедушка хранил ключи от сейфа.

— А оно в — сейфе?

— Ну шкаф такой железный. Большой. Мы пытались его монтировкой вскрыть, но куда там. Там железо с палец толщиной.

— А эти… Думаете они не сумели его вскрыть за эти три дня то?

— Не думаю. Чтоб его вскрыть его сначала найти надо. Мы-то с Аней знаем где он. А они не найдут.

— Ты так в этом уверен?

— Да. Его же не видно. Он за фальш-панелью спрятан. Если не знать — никогда не догадаешься. Стена и стена.

— Гм… Понятно. И почему ты об этом вспомнил только сейчас?

— Магазин. Я увидел как ты вскрыл железную дверь. Ну и подумал — может и там сможет…

— Хорошо. Допустим, что я могу вскрыть этот сейф… А теперь скажите, как мне это сделать? В центре чужой, враждебной нам территории. Подъехать к дому у всех на виду, запустить генератор, чтобы разбудить тех кто не услышал авто. Ну а если кто не проснётся, для тех у нас есть болгарка. Её-то визг и мертвого из могилы поднимет.

— Я не знаю. Но что-то же можно наверное сделать?

— Что-нибудь конечно, можно. Надо подумать.

— Нужен план… — тихонько подаёт голос Настёна

— А давайте всё вместе думать? Это называется мозговой штурм, — тут же воодушевляется юный эрудит, — и разбить задачу на составляющие и решать их поэтапно.

— Ну давайте попробуем… — с сомнением тяну я. — Итак, что нам нужно для дела?

— Генератор. И болгарка! — тут же подаёт голос Антон, спеша внести свой вклад в совещание.

— Да, — соглашаюсь я. — А так же удлинитель и средство доставки, то бишь машина. На своих двоих мы генератор не упрем за такое расстояние.

— Машина там не проедет… — неуверенно возражает Аня, — там на въезде в посёлок, Герцог на ночь Камазом проезд перекрывает. «КПП» говорит. И дежурить заставляет парней. Они, конечно, всё равно спят в ближайшем домике, но на шум — выскочат.

— Ещё того не лучше. Значит пешком, на цыпочках, протискиваться мимо КамАЗа с генератором подмышкой, боясь разбудить находящуюся тут же охрану? Лютый бред!

— А что если заходить не со стороны въезда, а со стороны поля? — не сдавался Даня. — Оттуда-то никто не ждёт. Да и до дома дедушки там гораздо ближе. Он на самом краю стоит. А до ближайшего дома где кто-то живёт — минимум два дома пустых стоит. Так что никто ничего не увидит.

— Ну да. В незаметности мы конечно выиграем. Вот только как мы по утащим генератор по полю? Там же сугробы вам по пояс будут. Просто пройти — и то вымотаться до невозможности, а с генератором и вовсе…

— А если волокушу сделать? — вновь подаёт голос Настя. — На лист фанеры его погрузить и по снегу тащить волоком? Легче же будет. Или в большой таз… И за ручку привязать — скользить будет…

— Ну, не знаю…. Всё равно замудохаемся в тех сугробах. К дому выйдем и бери нас голыми руками. Мы только загнанно дышать сможем.

— А если на лыжах? — подскакивает Антон, — в том доме где магазин лыжи были. Две пары.

— На лыжах? И генератор на волокуше тащить? Звучит бредово… А потому может и сработать. Ладно, допустим, мы добрались до дома. По соседству никого нет, это хорошо. Есть шанс не спалится и сделать всё тихо. Но когда запустим генератор, и болгаркой работать начнём — мы же точно всех переполошим.