Один в поле...

Остановившись у самых ворот, я вылез из авто. Не забыв конечно прихватить свою дубинку. В окошке вагончика явственно увидел мелькнувшую голову. Ага! Точно — кто-то есть. Спокойно неторопливо подошел. Мне навстречу выскочил мальчишка лет одиннадцати. Огненно-рыжий. На лице — россыпь мелких веснушек. Зимой они, конечно, не так заметны, как летом, но все равно видны. А за его спиной ещё один пацаненок. Совсем мелкий. Не больше моего Андрюшки. И тоже рыжий. Братишка скорее всего. Сходство явное.

— Привет, — спокойно говорю я, останавливаясь, и всем своим видом демонстрируя добродушие. Мальчишки явно напуганы и не знают чего от меня ожидать.

— Здорово… - настороженно отвечает старший.

— Откуда вы?

— Из Зазика, — чуть поколебавшись отвечает парень.

— «Зазика»??? — искренне не понимаю я.

— Ну с Заозерного, — досадливо поясняет, чуть заметно поморщившись.

— Аааа… — "понимающе" тяну я, словно это название мне что-нибудь сказало. — И что там в Заозерном?

— Жопа там, — мрачнеет пацан. — Света нет, тепла нет, газа нет, воды нет… Ничего нет.

— А магазины?

— Магазины… — тянет уже он. — В магазинах конечно есть — и хавка, и вода. Вот только сколько тех магазинов в Зазике? А сколько народу? Да и небезопасно там стало. Сначала-то ничего, все в них шли, а потом банды стали появляться. Все магазины под себя подмяли. Никого не пускают. Да и черт с ними с магазинами. Холод в городе! Там ведь ни печей ни дров нету как вот тут. Мебель жгут. Пожары постоянно. Все время где-нибудь горит.

— Ну да, — соглашаюсь я. — В городе сейчас кисло. Значит вы решили за город податься?

— А что, нельзя что ли? — ощетинился пацан

— Почему нельзя? Можно, — спокойно говорю. — Живите. Никто вас не погонит.

— А ты кто?

— Я-то? Шиша я. Старший тут, как получилось.

— А много тут народу?

— Нет, немного. Совсем мало. У меня дома двое малышей живет. Да девочка чуть постарше, вон там дальше. Ну а еще дальше возле кафешек на трассе еще один парнишка. Твой ровесник где-то. Вот с ним у вас могут возникнуть проблемы если пересечетесь. Он такой… Сложный типаж.

— Понятно, — задумался рыжий.

— А вас как зовут? — спохватился я

— Меня Антоха. А это Алька. Олег, то есть.

— В школе погоняло Рыжий наверное было? — понимающе кошусь на его веснушки.

— Рыжик, — поправляет тот, досадливо поморщившись.

— Рыжик? — непонимающе смотрю на него. Какое-то прозвище… Не знаю как сказать. Пренебрежительное что ли? Вот Рыжий — это понятно. А Рыжик?

— Ну да, — неохотно подтверждает парень. — Грибы рыжики знаешь? Вот, в честь них.

— А грибы-то тут причем? — окончательно запутался я.

— Ну фамилия у нас Груздевы, — страдальчески кривится тот. Понятно, не нравится видать прозвище.

— Вот теперь понял. Ну Рыжик и Рыжик. Чего такого-то? Нормальное погоняло.

Парень только рукой махнул. Я не стал настаивать.

— Ладно, мне сейчас ехать надо. Потом еще договорим. Хотя… Вы где жить собираетесь? Прям тут в сторожке?

— Да нет. Мы просто передохнем немного. Алька вымотался. Все же пешком шли. Да и замерзли. Сейчас отогреемся, отдохнем и посмотрим где тут поселиться можно будет.

— Домов приспособленных для зимнего проживания тут немного, — задумываюсь я. Конечно ребятишкам после ледяного ада города даже в баньке уже хорошо. Но все-таки… Мда… Похоже я одеваю себе на шею ещё один хомут. — Ладно, я покажу вам где есть хороший дом с печью. И вообще с мебелью. Там нормально жить можно. Вам сейчас показать, или когда из рейда вернусь?

— А это далеко? — беспокоится. Подвоха что ль какого ожидает?

— Да нет. Вон вторая улица, третий дом с левой стороны. Там старики жили. Мебель такая там… Совдеповская еще. Но печь знатная. На ней и готовить можно. Видели такие печи… С железными кольцами? Если надо жара добавить кольца убираются. Чем больше колец вытащил, тем быстрее кастрюля греется…

Нет, не видели они ничего подобного. Им и вот эта буржуйка что в сторожке наверное в диковинку. Городские дети.

— Ладно, — уже я досадливо морщусь поглядев на часы, — давайте я вас сейчас туда провожу. Посмотрите сами. А если не понравится что — пойдете в другое место счастья искать.

Сказано все это было не то чтобы с угрозой, скорее с предупреждением. Мол, тут я решаю где вам поселиться. Вот тут, типа — разрешаю. А не понравится — тогда скатертью дорога. Вот только, боюсь, детишки предупреждение не уловили. Нет, старший определенно что-то почуял. Колеблется. Ну пусть подумает. Выбора-то на самом деле у него нет особо. Либо соглашаться на мои условия, либо бросить мне вызов, пытаясь доказать, что он может творить тут что хочет. Но вряд ли. Жидковат парень. Был бы боевитым, он и в городе бы приспособился. А раз бежит, значит не боец особо. Ну и еще есть вариант — у него, если не сложится тут, бежать еще дальше. В поселок за железкой, или даже в лес… Там тоже должны быть деревушки. Те же станции на железке.

Нет, не стал Рыжик быковать. Согласился дом посмотреть. Немного красуясь и презирая в глубине души самого себя за это пижонство, предложил детишкам садиться в авто — мол, подвезу. Опять тягостные колебания и вновь соглашаются.

Дом стариков Рыжикам понравился. Он был старым, почерневшим от времени, но все равно живым. Какая-то неуловимая атмосфера показывала — люди здесь жили. Не приезжали на выходные истопить баньку и пожарить шашлыки, а жили постоянно. Каким-то домашним уютом веяло от этих насквозь промороженных стен. И мебель была в наличии. Я помню тогда отсюда только стиралку и видик с кассетами забрал. Все остальное так и осталось. Шкаф полон шмотья и постельного белья. Стулья, столы, кресла, кровать… Всё что надо. Показал где найти дрова. Подтопил печь. Вроде все в порядке. Гляжу — даже меньший Рыжик слегка оживился. А только и мог, что выглядывать из-под локтя старшего брата.

— Ну вот такой вот дом. Дом хорош. Тут в этом дачном поселке более двухсот участков. Но они все летние. Не приспособленные для зимнего проживания. А вот таких как этот, чтоб тут круглый год жить, и десятка не наберется. Так что не переживайте. Хороший дом. Я сам живу в конце этой же улицы, вон там у леса. Вечером, когда я вернусь с вылазки можете в гости зайти, с малявками своими вас познакомлю. А пока — увы. Мне пора. И так с вами задержался. А у меня дела. И никто их за меня не сделает.

— Это понятно. Спасибо. А что у вас тут с продуктами?

— Ну знаете… Кормить еще и вас я не собираюсь. Были бы в моей команде тогда конечно, но вы же сами по себе хотите остаться?

— Ну… Это…

— Да понятно, понятно все. И хочется к какой группе прибиться, и боязно. Неясно что от новых людей ожидать. И гордости остатки еще заставляют фасон держать. Мол, сами справимся. Решайте. Осматривайтесь. Приглядывайтесь. Я никого не неволю. Захотите присоединиться — добро пожаловать. Нет — как вам угодно. Из этого дома я вас, по крайней мере, не погоню. Живите сами. Не хулиганьте, других не обижайте и все у вас будет нормально.

— Хорошо. Спасибо.

— Ну а так с продуктами… Что-то же вы наверняка с собой принесли? Да и в этом доме жили, так что какие-никакие продукты должны быть. Те же крупы, соль. Там вон рядом со сторожкой, в которой вы остановились — магазинчик был. Все более-менее ценное оттуда уже вынесли конечно, но что-то еще можно поискать. Да и по соседним дачам можно полазить. Даже если там с лета никого не было, это не значит, что там нельзя найти початую пачку чая или пакет со спагетти. Или крупы какой, с лета тут забытой. Походите, поищите. Только это… Стекла в домах не бить. Если открыть аккуратно не можете — не надо. Стекла же теперь новые никто не сделает. Это только кажется, что двести домиков это много. А начни только окна бить и уже к лету ничего не останется.