Страница 4 из 6
– Ладно, я пойду вдоль края, поищу «дичь». Ну а вы спокойно отдохните, и не шалите мне тут. – Пригрозил он пальцем, прекрасно понимая, что будет, когда мы останемся друг с другом. Что и случилось, как только бородатый дедушка превратился в мелкую точку, шагающую по краю плоскости.
Мы буквально набросились друг на друга. Любовь питала наши тела, сплетая чувства и припаивая новые эмоции к микросхемам душ. Вспотев, насладившись платонически, мы улеглись в обнимку. Аня положила голову на мою грудь и слушала сердце. Она будто убеждалась, что я живой, а не часть ее воображения.
– Ты знаешь, что у тебя есть запах. – Сказал я, поглаживая ее потную спину. – Ты пахнешь клубничкой и апельсином.
– Ха-ха! Дурачок!
– Я не шучу, кисуль. Ты правда прямо как фрукт какой-то. – Говорю я и кусаю ее игриво за плечо. И мы снова окунулись в море поцелуев и страстей. Разгоряченные и счастливые, мы немного полежали и затем решили посидеть на краю. Мне принялся беспокоиться за деда. Он не появлялся. Его малюсенькой фигурки не видно на горизонте. Куда он пропал? Не упал ли в пропасть?
– Ты же уже охотилась с Петровичем? – Спросил я.
– Ну, не так часто. Всего пару раз. Вектор, милый, не думаешь, что он слишком долго?
– Вот и я о том же. – Я смотрел вдаль, надеясь, что вот-вот дедушка материализуется, в виде темной точки. А его всё нет и нет, будто решил вообще от нас уйти навсегда.
Мы посидели еще чуток, и решили, что будет лучше, если поищем старика. Может, он просто устал и заснул по дороге. А мог просто ногу подвернуть, и теперь ждет нас. Вариантов хоть отбавляй. Бросать старого человека мне совесть не позволяла. Я взял девушку за руку и сказал, что придется к дедушке самим пойти. Мало ли что могло произойти. Аня нежно улыбнулась и поцеловала меня, сказав простое слово «да». И добавила милое «Мяу», притворившись кошечкой.
– Ты так при дедушке не мявкай, иначе стыдно будет. Ведь мой инструмент остро на это реагирует. – Сказал я Анюте. И та рассмеялась, мяукнув еще разок. Потом она отбежала, намекая, мол, накажи кису, поймай, если сможешь. Я не мог быть равнодушным. Полпути мы так бегали и смеялись, позабыв о странностях этого мира, о том, что дед нас, возможно, ждет… или не ждет. Неважно. Мы увлеклись яркой влюбленностью, возросшей еще оттого, что условия были экстремальными.
Уходя на многие, как мне кажется, километры вперед, мы набрели на участок с двумя съедобными кубиками и одной сферой. Я опустился перед одним кубом на колени. Размер фигуры примерно с мою голову. Это явно не от «дичи». Что за животное деду удалось выловить. Шарик, наполненный водой, громко булькал, когда его трогала Аня. Сфера достигала размера футбольного мяча, и все размышлял, почему предметов немного. Петровича нет. Куда он мог запропаститься, – он бы не забыл взять такое добро. Столько еды оставлять не в наших правилах. Дед определенно столкнулся к крупным животным.
Потом я обратил внимания на край. Он обкусан. Это уже следы «кролика». Я повернулся к девушке. Она задумчиво катала водяную сферу, пасуя между руками.
– Нам ведь надо как-то ее выпить. – Заговорила Аня. – Оболочка явно тонкая. Лопнет, и большая часть прольется за зря.
– Это точно. – Я подошел к ней и присел рядом. – Попробуем сделать малюсенькую дырочку. Ну, если будет провал, потеряем воду. Есть еще вариантик… мы может проесть частично куб. Сделать из него типа емкости. Частично он впитает воду, но может выдержит и сохранит влагу. Нам этого хватит надолго. Вода, конечно, испарится по ходу дела… ну ладно, хотя бы так.
– Отличная идея, котик! – Весело хлопнула в ладошки Анюта. Затем изменилась в лице, спросив про деда. Я ничего не мог ей ответить. Петрович мог просто убежать куда-то, или в пропасть ухнуть во время борьбы с крупным животным. Или еще что-то.
Один итог – надо как-то слить воду в два кубика. К чему мы и приступили, поедая мякоть вкусных геометрических «пайков». Закончив с этим приятным делом, мы аккуратно подняли водяной «мяч» и положили на один из кубов. Задача проста – проткнуть снизу, подождать, пока часть воды заполнит первый куб-емкость, и перелить остальное во второй куб.
Я пригнулся и сосредоточился на нижней части сферы, обдумывая, куда ж его тыкнуть пальцем. Поверхность везде одинаково гладкая, как у воздушного шарика. В конце концов, пожелав себе удачи, я ногтем порвал плевру. И вода с бульканьем вырвалась наружу, обрывая оболочку по каким-то неведомым мне невидимым швам. В целом, вода на половину ушла над под ноги, но частично наполнила емкость. И стенки куба, на удивление, выдержали водичку. Она не вытекала сквозь пористую структуру куба.
– Ну что, мы хотя бы первый куб заполнили. – Сообщил я, довольно уставившись на Аню. Только вот моя улыбка сменилась напряженным выражением лица. Девушка с ужасом смотрела на дно емкости. Как это бывает в фильмах в жанре «хоррор», я очень медленно развернулся к кубу и сразу же понял, чего так перепугалась моя любимая девушка.
На дне лежали несколько человеческих зубов. Кажется, это керамические с болтами. Гадать, чьи это зубы, не имело смысла. Они наверняка принадлежали Петровичу. А раз так…
– Боже. – Меня чуть не стошнило. Мы только что съели деда, точнее кубы, в которые человек перевоплотился. Ну а шар с жидкостью – это вся вода, которая активно бурлила в теле бородатого деда. Была она кровью, лимфой, мозговой жидкость и другими типами влаги, это уже не так важно. Мы с Аней невольно стали людоедами, вот что меня ужаснуло до глубины души. Опасно ли это, не знаю. Аморально, как минимум. Да и омерзительно тоже.
Я смог сдержать позывы рвоты, так как мы не на Земле. И когда будем есть в следующий раз, большой вопрос. А вот Анюта выблевала всё, что успела проглотить, лежа у края. Вся пища и жидкость улетела в белую пропасть. Проплакав в моих объятиях, она просто уснула. Я не особо хорош знал деда, да и встретились мы не так давно. Возможно, девушка привязалась к старику, ходила с ним много времени, воспринимая, как «отчима». Ну, женщины по своей сути эмоциональны. Поэтому я забил на это. Главное, мы еще живы. Надо двигаться дальше.
Больше всего меня стало беспокоить то, почему дед превратился в дичь. Кто его мог прихлопнуть. Мы не «кролики» – мы не лопнем от одного легкого сжатия. А было бы так, я бы еще при первом прыжке с яруса на ярус взорвался бы к чертям собачьим, как фейерверк, разбросав по округе кубы и сферы моих телесных жидкостей, ставших чистой водой.
Значит, убийство было жестким, как и в любом реальном мире. А могли просто столкнуть с края. Это не какие-нибудь чокнутые личности, переродившиеся тут и решившие убивать ради каких-то своих целей. Это…
– Хищник покрупнее! – Вырвалось у меня. Страх ледяной коркой накрыл спину. Сердце на секунду ушло в пятки. Отсюда надо валить прочь, как можно скорее. Если хищник пожрал деда, это еще далеко не факт, что он сыт и ленив. Он может снова напасть. И эти кубы, и жидкая сфера могут быть приманкой для наивных дураков.
– Черт тебя дери! – Матюгнувшись, я лихо поднял на руки спящую Аню и побежал вдоль края. Как можно дальше от этого места. Смешно звучит, но не хочу стать кучкой няшной цветной геометрии. Девушка тяжелела с каждой новой минутой бега. Спасал адреналин. Но и он закончился спустя время. И я просто осел, повалившись на спину. Аня от такого падения проснулась и сонно слезла моего тяжело дышащего тела.
– Хи… – Бормотал я, восстанавливая дыхательные пути. – щ…ник! За.. нами! Может… прийти! Догнать!
– Хищник? – Инстинктивно Аня огляделась вокруг, вылавливая в пустом многоуровневом мире опасности. Ничего не приметив, она перевела глазки на меня, мол, поясни.
– Да, хищник. – Говорю я, поднимаюсь, беру девушку за руку и тащу за собой. – Нам нельзя тут оставаться. Уйдем как можно дальше. Деда сожрал какой-то хищник. Понимаешь?
– По.. нимаю. – Заикнувшись от страха, пискнула она. И поплелась за мной, впившись обеими руками в мою пятерню. Шоковое состояние еще не прошло, да и страх с появлением опасной сущности, способной сделать из нас геометрическую еду, возрастал. Я шел вдоль края, думая о том, что лучше будет вообще перепрыгнуть на другую сторону. Сам бы я уже начал спуск вниз, но как это выдержит Аня с ее хрупким худеньким телом. Боюсь, она после парочки попыток что-нибудь себе сломает или вообще улетит на «дно», не достав до противоположных платформ.