Страница 12 из 20
Рождение квантовой механики и физики, которые представляют, в сущности, единую науку, было продиктовано необходимостью технического прогресса. Но рождалась она с большим трудом. Мыслимое ли дело признать, что реальность зависит от нашего сознания, и тем более является ее продуктом! И эта проблема, названная проблемой измерения, портила на первых порах всю «картину маслом» квантовым физикам. Многие годы она являлась главной причиной, мешавшей признанию квантовой физики в академических кругах. И это понятно: раз результаты измерений невозможно прогнозировать и вычислять (эксперименты то получаются, то не получаются), значит, теория не работает. Ведь, как известно, именно предсказуемость результата считалась всегда главным доказательством рабочей теории.
Но так происходит лишь в том малом физическом мире, который, как мы уже поняли, весьма ущербен и ограничен. Если мы не хотим продолжать чувствовать себя слепыми котятами, приходится многое пересматривать. Ведь, по сути, XX век показал полный застой и методологический кризис физики, позволяя развивать лишь прикладные области, но не теоретические. Человечество продвигалось вперед лишь в рамках модернизации того, что открыло раньше, и в утилитарном использовании того, что «подобрало на обочине». Суть же этих процессов до сих пор представляет собой терра инкогнита (terra incognita). Ведь одно дело эксплуатировать технологии, другое – понимать, как они работают. Одно дело – знать, другое – понимать. Как сказал Альфред Адлер: «Человек знает намного больше, чем понимает». Увы, именно в этом проявляется кризис человечества.
В чем-то нынешняя ситуация напоминает времена цивилизаций древних майя, ацтеков, египтян, шумер, китайцев или индусов, только наизнанку: все они, имевшие знания, превышающие в некоторых областях наши современные, показали почти нулевую, по отношению к промышленному броску Европы, не имевшей такой базы, скорость развития. 4000 лет развития Востока против 1500 лет Запада, в течение которых Европа совершила свой технический бросок. Если посмотреть на одежду, утварь, уклад быта, принципы архитектуры этих древних цивилизаций с современных позиций, они выглядят очень архаичными. В нашем сознании не укладывается мысль, каким образом в свое время они могли делать то, что неподвластно нам сейчас, при этом сохраняя такой примитивный уклад жизни.
Объясняется это тем, что древние цивилизации лишь использовали то, что им дали другие, более высоко стоящие цивилизации. Поэтому Междуречье, Шамбала, культура цивилизации майя и т. д. оказались отброшенными в техническом развитии намного дальше других. Ведь уметь пользоваться благами – не значит создавать их самим. Не пройдя путь развития с нуля самостоятельно, не родив в муках своих теорий или не сделав своих открытий, они так и застыли в своем мире, не имея потенциала двигаться дальше.
Тогда цивилизация, увидев, что зашла в тупик, сделала крутой вираж, зайдя с другого конца. И теперь мы, развивая технологии на базе материальных энергетических ресурсов, наоборот, отдалились от способности слышать Природу и Космос. В каком-то смысле в своих крайностях мы стали антиподами этих древних цивилизаций: наш технологический прогресс сильно опережает наше понимание волнового мира, который, словно испытывая нас, интенсивно подкидывает нам с космической обочины различные «гаджеты». А ведь за все приходится платить – вслед за отсутствием гармонии всегда следует коллапс политический и энергетический.
Несмотря на открытие ядерной бомбы и начало эры всеобщей компьютеризации, застой в теоретических науках XX столетия (такие термины, как «эксплуатация» и «модернизация», вовсе не говорят о рождении новых парадигм) свидетельствует лишь о том, что все попытки открыть что-то новое априори наталкиваются на необходимость признания нематериальных вещей. И заставляют оперировать концепциями и понятиями, с точки зрения академической науки больше похожих на мистические.
Вот такой «мистикой» долгое время казалась и квантовая физика. И одним из камней преткновения, мешавшим перевести ее в разряд точных наук, была непредсказуемость результата.
Подобная проблема, кстати, вставала не только перед квантовой физикой. Взять хотя бы историю получения холодного термояда, драматическую и трагикомическую одновременно по одной-единственной причине – над ней с самого начала дамокловым мечом висело одно из самых серьезных обвинений в науке: «неповторяемость эксперимента».
Несмотря на то, что после неудач 1989 года, когда холодный ядерный синтез, или холодный термояд (ХЯС), зарекомендовал себя как псевдонаука, с 2008 года, после публичной демонстрации эксперимента с электрохимической ячейкой Есиаки Аратой из Осакского университета, о холодном ядерном синтезе заговорили снова. И не только как о потенциальном шансе осуществить ядерную реакцию синтеза в лабораторных условиях, но и как о возможности протекания этого процесса в клетках живого организма, подтвердив эффекты Керврана по превращению в живых организмах одних химических элементов в другие. И именно поэтому я привела этот пример в числе первых. По мнению некоторых исследователей, холодный термояд происходит в тонком кишечнике, осуществляя там превращение одних веществ в другие. Общая поверхность кишечника примерно в 3 раза превышает всю наружную поверхность нашего тела. Благодаря большой поверхности тонкого кишечника, длина которого при тоническом напряжении составляет около 4 метров, а в расслабленном состоянии увеличивается в два раза, здесь разыгрываются мощнейшие метаморфозы процесса пищеварения, связанные с усвоением пищи.
В кишечном соке содержится 22 фермента. Именно сюда изливаются все пищеварительные соки: поджелудочный, кишечный и желчь. Интересна особенность пищеварения в тонкой кишке: кишечный сок (а за сутки его вырабатывается около 2,5 литров) выделяется только в том месте, где в данный момент находится пищевая масса.
В тонком кишечнике рассеяны клетки, синтезирующие и выделяющие гормоны. Масса этих клеток не уступает массе самых крупных эндокринных желез! На сегодняшний день в тонком кишечнике обнаружено 7 типов различных эндокринных клеток, каждая из которых продуцирует определенный гормон.
И все потому, что эта область представляет собой наш «брюшной мозг», который работает в полном содружестве с головным. И процессы по аннигиляции питательных веществ должны происходить в «брюшном» мозге аналогично с теми, которые идут в электрической «магме» мозга. Да и сам процесс «сборки-разборки» должен быть трафаретным для всех процессов, происходящих в организме. Только доказать это нашими техническими возможностями трудно, поскольку холодный термоядерный синтез обеспечивается ледяной энергией темной материи. А этот уровень познания для нашей науки остается пока еще запредельным.
Увы, классическая физика способна работать лишь в условиях параметров привычного нам видимого мира. За его пределами – при работе со сверхмалыми и сверхбольшими величинами – научные формулы ньютоновской физики буксуют. Ведь все эксперименты, проводимые со сложными процессами превращения материальных структур, в первую очередь затрагивают понятие энергии, а значит, говорят о необходимости подхода к ним с точки зрения волновой физики.
При переходе же на эти позиции возникала неразрешимая проблема измерения неповторяемости эксперимента! Это был главный аргумент противников существования холодного термояда: раз нельзя повторить эксперимент со стопроцентной вероятностью – значит, никакого эффекта и нет.
Разрубить этот гордиев узел удалось блестящему математику и физику Хью Эверетту путем введения в формулы квантовой механики новой составляющей – феномена сознания наблюдателя. Как выяснилось, сознание наблюдателя оказалось способным влиять на конечный итог эксперимента.
Какой бы фантастической эта идея поначалу не казалась, тем не менее она стала единственной, способной объяснить необъяснимое, снимая препятствия как для теоретического развития науки, так и для ее прикладного применения.