Страница 13 из 73
Что же… Первую загадку он решил. Осталась еще одна.
- А пол зачем морозили?
Спросил и только потом понял, что именно он спросил. Похолодел. Внутри тревогой взвыло: «Им только пять!». Стиснул ладони. Подумал, успокаиваясь, - сейчас они скажут, что не виноваты, и тогда он уточнит, кому давали покрывало поиграть.
- Он болел и мама не пускала нас гулять.
Иль, подтверждая, кашлянул, выразительно шмыгнул носом.
- Нам было скучно.
- Мы хотели покататься.
- На льду.
- Чуть-чуть.
Аль плюхнулся на зад от сбивающих с ног новостей. Сглотнул. Посмотрел жалобно на стоящих перед ним двойняшек и сипло спросил:
- Мама знает?
Двойняшки дружно кивнули. Аль застонал. Прикрыл ладонями лицо.
Над головой раздался встревоженный шепот:
- Мама просила никому не говорить.
- Но он наш блат.
- Ни-ко-му.
- Ему можно.
- Ты ведь никому не скажешь? – серьезно спросила Оля.
Аль растопырил пальцы. Посмотрел на парочку. Вздохнул. В голове крутилось столько всего, что он не знал, с чего начать. Впрочем, начать следовало с разговора с ассарой. А пока…
- Кто вам вообще разрешил по ночам шляться?! – возмутился он, ощущая себя чудовищно старшим братом.
Детвора виновато потупилась. Аль покачал головой, испытывая стойкое желание никогда не заводить детей.
Ночь. От башни принцев недалеко, но все же… Недетское время, недетская прогулка. И две фигурки в плюшевых пижамах, ковыряющие мордочками медведей на тапках пол. А один, между прочим, недавно болел!
- Никакого пламени на вас не хватит, - высказался сердито, понимая, что отчасти сам виноват. Если бы не устроил дурацкую засаду – да, засада казалась теперь совершенно дурацкой – двойняшки не отправились бы ночью посмотреть на елку. Сам их вечером раздразнил рассказом о Щелкунчике и короле крыс.
Махнул рукой. Поднялся.
- Ты не селдишься? – шмыгнула носом Оля.
- Не сердись, а? – скривил лицо Илья.
И Аль понял, что в шаге от слезного потопа.
- И что никто не пришел? – удивился дядя Сережа. Обиженно поджал губы. Пробормотал: - Ничего ваши дети в елках не понимают.
- Не расстраивайся, - хлопнул Аля по плечу Кайлес, - на следующую ночь поймаешь.
Аль кивнул, думая, что ночью можно незаметно взять с собой толстое одеяло, подушку и выспаться с комфортом. Засада теряла смысл.
С Юлей поговорить не удалось. У них был намечен большой сбор директрис женских школ, потом собеседование с поступающими в следующем году студентками, а вечером семейный ужин с его величеством, представление восьмой невесты. Это то, что Аль смог узнать от Четвертого.
- Что-то случилось? – поинтересовался старший брат.
- Нет, - помотал головой Аль, - ничего срочного. Завтра поговорю.
Вечером в гостиную заглянул Третий. Обошел вокруг елки. Поцокал. Покачал головой. Вздохнул:
- Отличная идея. Жаль, что таких деревьев у нас нет, а потому комитет никогда не разрешит их ввоз.
Потрепал плюшевого зайца за уши. Поднял. Повертел в руках. Повернулся к Алю.
- Слушай, а этого я могу взять? Забавный такой. Неужели бывают такие вот с ушами?
Шестой, напряженно следя за братом, кивнул. После вчерашнего он чего только не передумал и чувствовал себя практически заговорщиком. Оглянулся – не торчит ли припрятанная подушка из-за колонны.
- Спасибо, - обрадовался Третий, сунул зайца подмышку и пожелал: - Удачной засады.
Аль проводил его и выглядывающий из-под руки белый пушистый хвост угрюмым взглядом. Имитация засады не казалась ему такой уж привлекательной. Из ловца он превратился в соучастника, покрывавшего шутника.
«Дети», - прошипел недовольно, укладываясь на полу и подтыкая одеяло. Покрутился, встал, достал парочку крупных медведей, положил рядом, обнял, прижимаясь к мохнатому боку, и закрыл глаза, погружаясь в сон.
- Знаешь, когда дети становятся взрослыми? – спросил Третий у зайца в коридоре и сам же ответил: - Когда у них появляются взрослые секреты.
Он достал из кармана золотую снежинку, которую незаметно снял с елки. Повезло – она застряла в самой гуще ветвей, потому, видно, ее и оставили. Повертел в руках. Не черная, конечно, но очень похожа по узору на творчество шутника. У него в кабинете хранилась парочка образцов, надо будет сравнить. Покосился на дверь гостиной. Хмыкнул задумчиво.
- А самое занятное в этой истории, что я знаю, ради кого он стал бы рисковать репутацией. И это приводит нас к тому, что леди ассара сошла с ума. Согласен? – поинтересовался он у плюшевого зайца, добавляя: - Или у нашей драгоценной Четвертой леди очередной секрет от короны.
Потер подбородок, раздраженно спросил:
- И почему эта женщина так обожает создавать проблемы?
Вопрос, естественно, остался без ответа, но вспышка гнева уже прошла, и Харт посмотрел на игрушку благожелательней:
- С другой стороны, секреты ассары гораздо более изысканы, что потуги нашей аристократии урвать себе кусочек власти. Так что… Пусть развлекается, а мы с тобой как обычно понаблюдаем.
С Юлей Альгару удалось встретиться ближе к вечеру. Он прекрасно выспался на полу в гостиной в обнимку с медведями. Выслушал массу подбадриваний от безмолвных. На лице, кажется, навсегда поселилась кислая гримаса неудачника. Но то, что сейчас Аля волновало, было в разы важнее собственного успеха.
- Я ведь знала, что огонь не оставит нас в покое. Возьмет свою плату за дочь.
Юля с мрачным видом шла по дорожке парка. Удачно поднявшаяся метель разогнала праздную публику по домам. Мокрый снег норовил залепить лицо и Аль зябко кутался в плащ. Ассара подняла повыше шарф. Остановилась напротив прозрачной стены, которая ограждала возведенную изо льда крепость. Воскликнула со злостью:
- И почему нельзя было сделать по-человечески? Ничего не требуя взамен, ничем эдаким не награждая?
Аль оглядел в десятый раз окрестности, не обнаружил никого, даже безмолвных и спросил:
- Когда все началось, мама?
- С месяц назад, - призналась Юля, обходя крепость и устремляясь к прудам. – Я еще никому не говорила, даже Фильяргу. Не то, чтобы я ему не доверяю, но понимаешь, в моем мире уникальность может привлечь внимание опасных людей. Возможно, это лишь страхи – лаборатории, подопытные крысы - но ничего не могу с этим поделать. Мне нужно время, что разобраться. Я изучила работы по раннему пробуждению дара – довольно популярная тема среди моих студенток, но ничего похожего не нашла. Стихия в детях не ощущается, а дар… такое впечатление, что спит и активируется, лишь когда они хотят его применить. Поэтому я запретила им играть подобным образом. Хотя, боюсь, Первый что-то подозревает. Эти его подарки… Он их точно провоцирует. Его настойчивость, как и щедрость, меня пугают.
Аль вспомнил плащ-невидимку. Прикусил губу, ощущая, как в голове складывается картинка и она ему совсем не нравится. Впрочем, мамины страхи преувеличены. Вряд ли Первый решится нанести вред детям, просто на какое-то время они станут его самыми любимыми племянниками.
- Нет, мама, - Альгар покачал головой, - запрещать бесполезно. Магия – не вода. Ее нельзя запереть. Любой силе, особенно той, которая растет, нужен выход. Если они будут сдерживаться – ничем хорошим это не закончится. Начнут болеть.
- Болеть? – побледнела Юля и оба вспомнили недавнюю простуду Ильи – на ровном месте и без причины.
- Покровительство ведь ввели по той же причине. Женщины, сдерживая себя, болели, не переставая.
Юля нервным жестом растерла лоб. Пожаловалась:
- И почему мне это нигде не попалось на глаза?!
Аль пожал плечами, попробовал успокоить:
- Невозможно изучить все за несколько лет. К тому же, на столь очевидных вещах обычно не заостряют внимания.
Юля остановилась. Повернулась к нему. Прикусила губу.
- И что мне делать?! – в голосе ассары засквозило отчаяние.