Страница 8 из 68
Так они убивали страх перед властью, этот фундамент, на котором все и базируется. Они выставляли ее слабой, смешной и беспомощной. Одновременно так они приобретали свою власть.
Это сегодня ты себя чувствуешь в безопасности, почти всемогущим, при погонах и со скрытой кобурой. Завтра же на улице тебя вдруг "случайно" встречают несколько крепких ребят, которые знают не только твое имя отчество, марку и номер машины, состав твоей семьи и твою зарплату, но и то, что ты прямо сейчас идёшь к любовнице. Знай своего врага лучше самого себя… Что собираются делать эти крепыши-всезнайки — ты не понимаешь. И в тебе самом, от неизвестности — зарождается страх. Даже оружие тебе не поможет — эти ребята вполне возможно получили задание спровоцировать тебя, чтобы ты вытащил пушку, а ещё лучше — выстрелил. Тогда — всё. Тогда лучше следующим выстрелом самому застрелится… Потому что ты будешь уже в их власти…
Как работать со всей этой массой — Марат хорошо представлял. Даже одна переписка с сотней единомышленников будет занимать все свободное время. Хотя и сотня — это уже много. В нормальном варианте — пятьдесят человек, именно столько сил и возможностей выделила природа всем, даже самым энергичным лидерам.
Этот странный и не совсем понятный природный закон управления открыл самый настоящий писатель, романист-фантаст, Фрэнк Герберт, в своей знаменитой "Дюне". Подчиняя два процента энергии системы — ты управляешь всей системой. Проще говоря, любое животное, даже львы, волки, быки, бараны и уж тем более человек — в одиночку напрямую могут управлять только пятьюдесятью особями. Даже могучий бык, направившись в другую сторону от общего движения, уведет с собой пять десятков коров — остальные продолжат движение за другими лидерами, или вовсе разбредутся. Самый матерый организатор, президент огромной компании — может напрямую управлять советом-отделом из пятидесяти человек, но как только добавляется еще хоть один — монолитный до этого совет или отдел превращается в натуральный базар. Наверно, это было как-то связано с фотосинтезом, растения тоже в дикой природе поглощают всего два процента от приходящего света — и задают тон всей экосистеме.
Но сейчас, слава богине Иштар и прохождению Ютой второго Теста — все стало гораздо проще.
* * *
Люгер. Второй тест.
Марат, получив целый месяц на отдых и раздумья, полностью завершив свою подготовку, получив сотый уровень-процент загрузки — решил во что бы то ни стало попытаться прорваться вместе с женой, в её второе испытание.
Во-первых, и в самых главных аргументах — он вообще не хотел давать неведомым устроителям Тестов хоть малейший шанс на то, чтобы исключить ее из системы. Она была слишком важна. Особенно для Марата, особенно сейчас. Да и вообще — она была для него — всё.
Во-вторых, вдвоем они были непобедимы, их силы, и так совсем немалые, при взаимодействии в паре увеличивались отнюдь не вдвое, а во много раз. Даже ребята в органах это понимали. Если для задержания Марата или Юты по отдельности хватало пары оперативников и трех патрульных, то зная, что они пойдут на акцию вдвоем — просто чтобы не дать провести действо — привлекался весь оперативный состав города, к которым прикомандировывали жестких ребят из уголовного розыска, плюс как минимум десяток омоновцев в полной выкладке, и дополнительно десяток "козлов отпущения" — из вневедомственной охраны, росгвардии или спасателей от МЧС. Даже это не гарантировало безопасности "жертвы" потому что вскоре Штурмгруппа выработала тактику, по которой акцию начинали пять-шесть человек, а заканчивали они вдвоем. Теряя бойцов на каждом "круге обороны", с руганью, боем и даже кровью — они прорывались куда угодно, и силы, которая могла их остановить — казалось и не существовало вовсе.
И в-третьих — а зачем вообще рисковать? Это когда он шел на свое второе испытание — как теленок на убой, туда, где в любой момент можно превратиться в кровавые лохмотья, и только чудо, стальная дисциплина с бесконечной терпеливостью спасли его. Теперь — нет, ребята, слишком долго мы играли честно, попробуйте теперь и вы побороться с противником, который многократно сильнее вас.
Да Марат сейчас обладает такими возможностями, что все эти Мегаладоны, все Шай-Хулуды с драконами и стационарными зенитными установками для него — детские игрушки, попытка убить тигра с одной зубочисткой в руках. Да он рельсы сейчас может завязывать бантиком, не применяя рук! Что, теперь эти способности держать дома, подвергать хорошего и любимого человека опасности?
Не, так не пойдет. Вы наверно не совсем поняли, с кем связались.
— Я уменьшусь, стану совсем маленький, — говорил он деловито Юте. — А ты возьмешь меня в рот…
Она прыснула смехом, он тоже улыбнулся. Звучало, конечно, двусмысленно.
— Ничего смешного. Возьмешь в рот, и не морщась.
Теперь уже оба не выдержали, и захохотали.
— Маленького в рот? А куда-нибудь еще можно, ха-ха-ха, — задыхаясь от смеха, спросила жена.
— Но-но, товарищ Люгер, отставить пошлости…, - кое-как смог отозваться Марат.
— Так то ничего смешного, — сказал он строго через пару минут. — Вот попадешь туда, поползаешь на животике месяцок, все смешки как ветром сдует…
* * *
— Это где мы? — спросил Марат Юту, когда они прошли Перенос.
Перед ними возвышалось трехэтажное, давно заброшенное здание красного кирпича. И вокруг стоял туман. Он начинался у самого лица, можно различить маленькие медленные капельки в воздухе. Потом, дальше, туман становился плотнее, чуть ли не как молоко — проведи рукой, и польется…
— Это старый роддом, — ответила Юта. — Мы в детстве часто играли здесь. Редко кто забирался на второй, а тем более третий этаж. Там лестницы деревянные, давно сгнили. И мы считали что там, наверху, заперто зло. Мне страшно, Маузер, — внезапно сказала она.
— Спокойно, тут ничего нет, — сказал он, и еще раз тщательно просканировал все вокруг, во всех диапазонах. — По крайней мере ничего опасного нет, — поправился он.
— Я чувствую, — Юта прижалась к Марату. — Вокруг что-то есть. Или кто-то. Не понимаю. Я вообще ужасная трусиха, — внезапно призналась она. — Самый большой трус на свете.
— Интересная у нас команда подобралась, — улыбка тронула лицо Марата. — Революционная ячейка из трусихи и самого робкого и нерешительного человека на земле.
— Это ты то — «робкий и нерешительный»? — она даже приободрилась. — Да ты самый смелый и решительный человек, которого я знаю. Ты иногда наглый, как гопота подъездная.
— Это иллюзия, — спокойно отозвался он. — Я просто действую всегда по плану. Если план подразумевает быть наглым гопником — приходится им и быть…
— Сейчас, погоди, добавлю тебе уверенности, — Маузер широко улыбнулся. Он прижался к жене, и закрыл глаза. Черные кляксы, концентрируясь на его теле, полезли и поползли на нее, забрались под одежду, спустились на ноги, на миг скрыли лицо.
— Странное ощущение, — сказала Юта.
— Я делаю тебе защитную оболочку. Почти максимального уровня…, погоди минутку, не дергайся… Все, готово.
Марат отошел на шаг, словно любовался своей работой.
— Ты теперь защищена лучше, чем линкор Бисмарк. По совокупности и эквиваленту на тебе сейчас двухметровая стальная броня высочайшего крупповского качества. Только вот толщина слоя — менее сотой доли миллиметра. Эту штуку пробить почти невозможно…
— Мешать не будет? — Люгер развела руки в стороны, приподнялась на цыпочки.
— Нет, у меня есть специальная… ну в общем… программа… если так можно сказать. Ничего мешать не будет, все как обычно, просто в кожу, причем не в живую, а в эпидермис, внедрены специальные пластины безэлектронной стали. Причем они… в общем они мало того что маленькие, так еще и не весят ничего. А если их сделать обычными, то с тебя двести тонн железа осыпется, как листья с ясеня.
— Эфирная броня? — усмехнулась она.
— Ну да, можно и так сказать…
— Здесь вокруг никого нет, — Марат раз за разом сканировал пространство, все глубже и дальше, ничего не находил, и ничего не понимал. Во всех диапазонах картина была одна и та же — туман, потом очень плотный туман, а дальше вода. Километры, сотни, а может и сотни тысяч километров абсолютно чистой воды, без примесей, без земли, даже без рыб. И эта вода, этот океан без верха, низа и берегов… такое ощущение… что…