Страница 5 из 13
– Это что? Мы падаем? Мой аист падает? – то и дело взвизгивал Барсукот. – Почему он так накренился вправо?
– Всё в порядке, просто он поворачивает. – Барсук Старший зевнул.
– Тебе что, скучно?!
– Просто спать хочется. – Барсук зевнул снова. – Ну а что удивительного: зима уже близко… А меня запеленали, укачивают…
– Тебе что, не страшно? – изумился Барсукот. – Твоё сердце не бьётся в хвосте? Ты не боишься упасть?
– А чего бояться? – Барсук Старший попытался пожать плечами, но он был слишком крепко спелёнут. – «Аистиный клин» – надёжная авиакомпания.
– Но полёт же совместный с африканской «Китоглавией». И даже вожак у нас Китоглав. Кто знает, как их там обучают летать.
– Мне кажется, птицы летают плюс-минус одинаково во всём мире.
– Не факт… И вообще, это ведь так противоестественно – болтаться в воздухе! – Барсукот проводил круглыми и чёрными от страха глазами ещё один клок своей выпавшей шерсти. – Зверь должен быть на земле!
– Ну, живёт же как-то семья Небесных Медведей тут, в небесах… – сонно парировал Барсук Старший.
– А если нет?
– Что «если нет»?
– Если нет никаких Небесных Медведей? – простонал Барсукот. – Мы летим по небу уже сыч знает сколько и пока что ни одного медведя не встретили…
– Что за бред? – поморщился Барсук Старший. – Кто же тогда делает гром, и молнии, и радуги, и дожди, и туман? Кстати, знаешь, откуда берётся туман? Говорят, когда Небесная Медведица вытряхивает толстый ковёр, сотканный из самых высоких туч…
– Ой, не надо про высоту и про тучи! – перебил Барсукот.
– Знаешь что… – Барсук Старший снова сладко зевнул. – Если страшно, ты просто закрой глаза. Вот как я, смотри…
Барсукот посмотрел на Старшего и послушно зажмурился. Но с закрытыми глазами стало ещё страшней: он болтался в промозглой пустой темноте и не слышал ничего, кроме шума ветра, биения своего сердца и тревожного скрипа, доносившегося с той стороны, где летел Барсук Старший.
– Это что, это твой аист так скрипит клювом, а, Старший?
Барсук не ответил.
– Может быть, у него какая-то неисправность? – Барсукот открыл глаза и уставился на Барсука.
Старший мирно дремал, со скрипом покачиваясь в клюве у аиста.
– Просто взять и заснуть в такой опасный, напряжённый момент?! – Барсукот почувствовал себя преданным и покинутым. А ещё спустя полминуты он вдруг обнаружил, что больше не видит ни Барсука Старшего, ни впереди летящих аистов, ни земли там, внизу. Всё вокруг заволоклось непроницаемой, пепельной и холодной, как подшёрсток мёртвого волка, дымкой.
Волна паники, чуть-чуть было отступившая, снова захлестнула Барсукота.
– Аистесса! – завопил он. – Мне срочно нужна аистесса!
Он немножечко подождал, но аистесса к нему не спешила. Барсукот задрожал и включил свой внутренний прибор ужаса на среднюю громкость.
В тот же миг клюв спикировавшей к Барсукоту аистессы высунулся из пепельной пустоты.
– Вожак стаи приказал отключить все внутренние приборы блаженства! – возмущённо затарахтела она. – Из-за вас у нас сбивается навигация!
– Никакого блаженства я не испытываю! – прошипел Барсукот. – Это мой крик души, и я им не управляю. Почему ничего не видно?!
– Потому что мы в зоне тумана. Это нормально.
– Мне нужна валериана! Мне срочно нужна валериана!
– Мы не можем вам её дать.
– Почему?!
– По нашим правилам мы выдаём на борту валериану только котам. Вы не кот. Об этом вы сообщили на взлёте.
– Я заплачу за неё! Пожалуйста!
– Вы не кот. Сожалею, но это распоряжение Китоглава. Валериана – только котам.
– А Барсу-котам? – Барсукот старательно выделил слово «котам».
– Барсук-отам… – аистесса выделила слово «барсук», – валериана при перелёте не полагается.
Ужас в Барсукоте включился на максимальную мощность.
– Прекратите сейчас же! – крикнула аистесса. – Вы мешаете навигации!
– Не могу, – прошептал в ответ Барсукот. – Я этим не управляю…
До сих пор он и сам не знал, что способен издавать такой жуткий, низкочастотный гул, да при этом ещё и вибрировать.
– Дайте ему валерианы! – послышался из тумана хриплый голос проснувшегося Барсука Старшего. – Он кот!
Но аистесса уже растворилась в тумане.
– Я не кот, – тихо сказал Барсукот в никуда. – Ты ведь нарочно ей так сказал, да, Барсук Старший? Просто ради валерианы?
– Иногда приходится врать, – расплывчато отозвался Барсук из пепельной, сырой пустоты.
– Я ничего не вижу, – пропищал Барсукот. – Я как будто ослеп! – Он попытался снизить уровень ужаса хотя бы до среднего, но не преуспел.
– А ты попробуй посмотреть вверх, на лапы твоего аиста. Они яркие. Ты сможешь их разглядеть.
С трудом задрав голову, Барсукот действительно увидел красные лапы нёсшего его аиста. Лапы мелко-мелко дрожали.
«Может быть, зона тумана – это нормально, – подумал Барсукот. – Но вот то, что аист-перевозчик трясётся от страха, – это ненормально. Это плохой знак. Плохой, плохой знак».
– Уважаемые пассажиры! – послышались надсадные вопли аистов из тумана. – Наш вожак сообщил о сбое в системе навигации «Аистиного клина»…
– Ой-ой, спасите! Спасите наши души и туши! – нестройно загалдели в тумане пассажиры.
– …Сбой связан с невыключенным прибором блаженства одного из пассажиров. Не волнуйтесь, неполадка будет устранена…
– Слава Догу! – облегчённо выдохнул кто-то из семейства собачьих; семейство летело на юг из Дальних Сопок.
– Дорогие пассажиры, поскольку в зоне тумана полёт без навигации невозможен, Китоглав принял решение снять пассажира с неисправным внутренним прибором блаженства с рейса.
– Как это – «снять»? – прошептал Барсукот.
– Что значит «снять»? – заревел из пустоты Барсук Старший. – Именем закона приказываю вам, аисты авиации, оставить Младшего Барсука Полиции на борту, иначе я вас арестую!
– По закону вожак клина имеет право снять с рейса любого пассажира, представляющего опасность для других пассажиров или членов экипажа. – Аистесса возникла из тумана прямо перед носом Барсука Старшего. – Ваш Младший Барсук Полиции портит нам навигацию, а это опасно для всего клина. Кстати, вы, Старший Барсук Полиции, тоже будете сняты с рейса.
– Я? За что?!
– За перевес, который вы от нас скрыли. Клюв сотрудника «Аистиного клина» рассчитан на перевозку пассажиров низкой и средней жирности. Вы указали свою жирность как среднюю. Однако абсолютно очевидно, что это ложная информация. У вас высокая жирность. Вы слышите, как скрипит клюв вашего аиста-перевозчика? Ещё немного, и он треснет или вообще отвалится. Мы снимаем вас обоих с рейса прямо сейчас. А с Полиции Дальнего Леса будет списан штраф за порчу клюва и системы навигации… Аисты – перевозчики Барсуков Полиции, приготовиться к высадке пассажиров. Раз… Два…
– Вы что, не собираетесь даже снижаться? – уточнил Барсук Старший.
– Вы нас просто сбросите с высоты?! – заголосил Барсукот.
– В условиях плохой видимости и сбоя в системе навигации снижение не представляется возможным. Пассажиры спускаются и приземляются самостоятельно, в условиях свободного падения. …Три!
Два аиста-перевозчика синхронно разинули клювы – и выпустили Барсукота и Барсука Старшего.
По-прежнему ничего не видя, Барсукот просто почувствовал, что холодный, серый подшёрсток тумана стал хлестать его по ушам, вибриссам и морде гораздо сильнее. В животе защекотало – как будто слепой котёнок трогал его желудок тоненьким коготком.
– Я падаю, – сказал Барсукот.
– Я тоже, – отозвался Барсук из тумана. – Прощай, сынок.
«А я ведь не смогу напружиниться, потому что я запелёнут. Я разобьюсь», – успел подумать Барсукот, прежде чем в свободном падении вывалился из зоны тумана, прежде чем увидел, как, стремительно вращаясь волчками, к нему несутся снизу острые горные пики, и скалы, и камни. Прежде чем он услышал страшный крик Барсука.
Прежде чем наступила тьма.