Бунтарка

— Как родители? — спрашивает он, и моя улыбка моментально пропадает.

— Все в порядке, — как можно равнодушней сказала я, но вряд ли это получилось так, как хотелось бы мне.

— Неужели? — его брови метнулись вверх, и он осмотрел меня. — Они хоть знают, что ты у меня? — спрашивает он.

Не знают. Они ненавидят этого парня, и общение с ним запрещено. Но друзья ведь должны оставаться друзьями вопреки всему? Он мне нужен, например, для того, чтобы иногда нарушать правила и, хотя бы немного чувствовать себя свободнее в бесконечно образцовом поведении. А я ему нужна, чтобы в нужный момент остепенить и поддерживать.

Тимофей ещё со школы, где мы познакомились, имеет свою репутацию бунтаря. Нет. Он не лезет в драки, и не оскорбляет просто так, но все же может сотворить то, что считает нужным, хоть и никому не понятным. Он не хамит преподам, прилежно учится, помогает в универе. Но Тим умеет удивлять.

Однажды, он принес в школу велосипед и гонял как сумасшедший, пока не свалил меня с ног. Знакомство было неожиданным, но и после этого прошло три с половиной года. И я рада, что он меня сбил, и теперь у меня есть такой друг, как бы странно это не звучало.

Правда, то, что отличница школы водилась с известным хулиганом не нравилось ни учителям, ни родителям. А теперь я старше и сама выбираю с кем общаться, и, наверное, только в этом вопросе я отстаиваю свои права при матери.

— Василёк, — напоминает о себе Тим, и вытаскивает меня из моих мыслей.

— Ты ведь знаешь… — обреченно вздохнула в ответ. — Я сейчас должна быть в музыкальной школе, а вместо этого сижу здесь, — протараторила я, надеясь, что мне простят прогул.

— Тогда предлагаю не терять время и сделать пиццу. Мама как раз оставила заготовку слоеного теста.

— Я только «за»!

***

Я тихо захожу домой после восьмого часа вечера, почти бесшумно, желая прокрасться в свою комнату как можно незаметней. Стянув с себя туфли, я аккуратно ставлю их на обувную тумбу. Замечаю кухонный свет, который выбивается из-под дверей тонкой полосой, и тихо ступаю к себе в комнату. Преодолев двери, я облегченно выдыхаю, но, когда слышится короткий, тоненький скрип, я моментально развернулась и напряженно улыбнулась.

— Папочка!

— Привет, моя дорогая. Как прошёл твой день? — поприветствовал меня папа с широкой улыбкой на лице.

— Замечательно! — воодушевленно заявляю я.

— У тебя чудесные сокурсники, Василёк. Если он пригласит тебя на вечеринку — я буду очень рад! — всё так же улыбаясь, он проходит мимо меня, попутно похлопав по плечу. Папа идёт дальше, направляюсь к себе в спальню, оставляя меня шокированную в коридоре.

Ни шагу не успеваю сделать, как перед глазами появляется мама, но у неё весьма грозный и даже раздраженный вид.

— Где ты была? — спрашивает она сердито и с грубыми нотками в голосе. — Ты пропустила три занятия — мне звонили из музыкальной школы, — грозно спросила она.

Упс-с.

— Я… — замялась, не зная, что говорить. Не умею врать.

— Опять к нему ходила? — возмутилась она, скрещивая руки на своей груди. — Отлично, Василиса! Ты хочешь испортить оценки к концу года гуляя с этим идиотом? Ты помнишь, как едва вытянула выпускной класс, причем моими усилиями?

— Ты можешь меня хотя бы за это не отчитывать? Это мои друзья, и я буду дружить с ними, даже если ты будешь мне запрещать, — так же повысила тон, а она удивленно заморгала, не привыкшая к моей резкости.

— Лучше общайся с достойными, умными людьми, нежели со всяким сбродом, — почти рявкнула она и указала пальцем на кухню. — Тебя ждут, — пока я соображала, что здесь происходит, она легко толкнула меня в плечо. — Василиса, поторопись. И так уже жалко парня, весь вечер тебя ждет! — тихо прошипела на меня мама, и я, поддалась, ступая в сторону кухни.

Только я решительно завернула за угол, как пришла в полнейший ступор и ужас. Бессонов сидит у меня дома, на моей кухне, за моим столом и спокойно поедает сладости с сервизной тарелки. Что может быть хуже?! Мои глаза норовили выкатиться от этого зрелища.

Как он здесь оказался? Кто его впустил? Как он узнал мой адрес?

— Василиса, давно не виделись, — он поднимается со стула, и я не замечаю на нем рваных джинсов и привычной черной футболки… Зато на нём сегодня лакированные туфли, черные брюки и нежно-голубая рубашка. Что за спектакль?

Бессонов начинает ко мне подходить, а я буквально намеревалась в это мгновение вжаться в стену или сбежать от внезапного гостя подальше.

Мама удержала меня, с угрозой в глазах предупреждающе намекая о моем негодном поведении, а после улыбаясь самой вежливой улыбкой самому Бесу.

— Госпожа Авдеева, я бы хотел обсудить с вашей дочерью курсовую, если позволите. Мы можем расположиться здесь, или есть какое-либо более уютное место? — спрашивает он, подойдя слишком близко ко мне. В его глазах танцуют черти, и он с полным превосходством смотрит в мои глаза.

Это ненормально! Это даже пугает, чёрт возьми!

— Конечно, можете пойти в комнату Василисы, — улыбнулась она, а я, кажется, начинаю приходить в бешенство от этих улыбок и маминых очень-очень плохих идей, которые идут врознь с моими желаниями.

— Нет, — сорвалась я, судорожно качая головой, пытаясь показать всем, что против такого расклада. — Лучше здесь. Освящение ярче!

— Кирюша, дорогой, второй этаж и направо, — объясняет мама место положения моей комнаты, когда меня передергивает от её ласкового обращения к Бесу. Кирюша? Черти бы его…

Зеленые глаза со злорадным прищуром встретились с моими, и меня будто окунули в жидкий азот. Я узнаю его самодовольную насмешку, которую моя мать воспринимает куда более наивней.

Что. Он. Творит? Моя комната. Мой дом. Моя жизнь! А он бесцеремонно начал внедряться во всё подряд!

Как только Бес поспешно исчез, мама сразу злобно окатила меня своим взглядом, не давая мне пойти следом за ним.

— Ты же знаешь, что твой папа против дорогостоящих курсов, а Кирилл образцовый, смышленый и к тому же интеллигентный парень. Такой хороший мальчик, и так лестно отзывается о тебе! Ты знала, что Кирилл претендует на медаль и хорошо разбирается в праве и политике? Тебе стоит сегодня же попросить у него подтянуть тебя по микроэкономике! — я послушно выслушиваю всё, что она говорит, а меня внутри колотит от желания сбежать в комнату и защитить моё пространство от притворного Беса.

И с каких пор Бессонов претендует на медаль? Как вообще можно претендовать на медаль имея неудовлетворительно?

— Я сама отлично справляюсь со своей учебной программной, — спокойно ответила я.

Мне не нужен Бес, особенно в моей комнате! Да с каких пор он стал носить брюки и туфли? А эти идеально уложенные волосы? Образцовый?! Нет-нет-нет, всё не так! Зачем он запудрил голову моим родителям?

Чертовщина какая-то.

— Лишняя подготовка никогда не повредит, — не осталась мама без ответа и настойчиво взглянула мне в глаза, — я же забочусь о тебе, золотко. Я и папа желаем тебе всего самого лучшего, — говорит она елейным голоском, поправляя мои волосы, откидывая их на спину. — Всё, иди, у вас много работы, — подгоняет меня мама, и я разворачиваюсь, с безнадежностью смотря на лестницу.

Такого нахальства со стороны Беса я никогда не ожидала. Тимофей говорил о границах Бессонова… Можно ли считать что он перешёл грань дозволенных шуток и издевательств?

Я дохожу до своей комнаты, аккуратно открывая двери, боясь, что Бес налетит на меня, как тайфун. Но ничего не происходит, и я решительней крадусь в свою собственную комнату, обнаруживая парня вблизи моего комода с вещами. Он поворачивается ко мне с лукавой улыбкой, крутя на своём пальце моё кружевное белье. Открыв рот только от явного шока, я почувствовала, как жар прилил к шее и щекам.

— Я думаю, на тебе это смотрится больше, чем сексуально, — ухмыльнулся он, наслаждаясь моей обескураженностью.

Мне ничего не остается, как с резкостью подойти к бесцеремонному засранцу и вырвать моё нижнее белье из его цепких пальцев, небрежно погрузив в перевернутый вверх дном ящик. Шумно захлопнув комод, я поворачиваюсь к нему лицом, вскипев от его беспринципности.