Зов генов

Это предположение ещё больше начало утверждаться, когда Элен запела. Она пела ту самую песню, текст которой написала когда то Жасмин. Это была выражением её чувства тоски по отцу, возвращение которого она ждала всю жизнь. Послевоенная публика слушала певицу Жасмин с замиранием сердца, и со слезами на глазах, а после неоднократно вызывала на бис.

Время летело, и Джулия с Жасмин беззаботно её провожали. Подружкам нравилась обоюдная кампания. Только однажды Жасмин отлучилась куда то, но вечером они опять были вместе.

Однажды на обед Жасмин явилась с загадочным видом, с бутылкой отборного коньяка.

– У нас сегодня какой то праздник? – удивилась Джулия.

– Можно и так сказать, – ответила серьёзно Жасмин.

– Ты меня пугаешь, подружка. Живо говори, в чём дело.

– Давайте сперва выпьем, а потом поговорим.

Они поели и выпили.

– Ну, теперь можно?

– Теперь можно, – ответила Жасмин и положила на стол какие то бумаги.

– Что это? – спросила Джулия насторожено.

– Это анализ ДНК наших волос. Слыхали про современную методику генетической дактилоскопии? – удивила всех Жасмин.

– Что это всё значит? – стала возмущаться Джулия.

– А ты почитай сама.

– Не буду я ничего читать, – сердито сказала Джулия, – ты специально тут гостила, чтобы брать у нас материал для тестов?

– Мама! Зря ты так наезжаешь, – вмешалась Элен, – тут нет никакого злого умысла. Правда, Жасмин?

Жасмин вместо ответа налила себе ещё одну рюмку и залпом испила.

Элен поняла, что надо разрядить обстановку, взяла документ и принялась изучать.

– Не может этого быть! – воскликнула она, медленно опуская бумагу.

– Чего не может быть? – спросила Джулия уже в более спокойном тоне.

– Жасмин твоя сестра!

Обычно в театральных постановках, после такой ошеломляющей репризы, наступает долгая немая сцена, а иногда и вообще опускается занавес. Сцена с нашими тремя женщинами тоже не отклонилась от классических законов драматургии.

Первой очухалась Джулия. Она взяла бумаги и тоже прочла содержимое.

– Жасмин! Неужели это правда? Как могло такое произойти?

– Очень просто мама, – весело вставила Элен, – после интимного общения мужчины с женщиной получается потомство.

– Между моим отцом и матерью Жасмин был интим?

– Ну, разумеется, был, – продолжила Элен, – и результат этого интима стоит перед тобой в виде Жасмин. Хронологически всё сходится. Немецкая оккупация, французский город Кан.

– Отец мне об этом ничего не рассказывал, – медленно выговорила Джулия.

– Ну, ещё бы! Стал бы он тебе рассказывать о всех своих случайных связях, – озорным тоном ответила Элен.

Жасмин налила рюмки, на сей раз не только себе.

– Я думаю, нам сейчас стоит за это выпить.

Все дружно подчинились её призыву.

– Не знаю, как ты Джулия, но я это почувствовала, когда впервые увидела тебя в самолёте. Наше сходство с самого начала резануло глаза. Причём, не потому что на нас были одинаковые чёрные платья, нет, хотя и это подчёркивает наличие схожих вкусовых предпочтений.

– У нас похожие черты лица, – вставила Джулия.

– И не только.

– А что ещё?

– Дочь, которую мне не суждено было родить и, которая была бы так похожа на меня, родила ты, – сказала торжественно Жасмин, с восторгом показывая на Элен, – я это заметила сразу, ещё при встрече в аэропорту. Ну, а потом когда она запела, я поняла, что тесты на ДНК уже ни к чему.

Сказав это, Жасмин крепко обняла племянницу, и к ним присоединилась ещё и Джулия.

– Я уезжаю в Париж, – вдруг заявила Жасмин.

– Как? Почему? – воскликнула Джулия, – что- то случилось с мамой?

– С ней, слава Богу, всё в порядке. Но пока она совсем не угасла, я должна её кое о чём спросить.

– Зачем? Ты не веришь тестам?

– Мне нужно живое признание. Только она может поставить окончательную точку в этом вопросе, и это надо сделать быстро, пока её мозги не совсем потухли.

– А зачем нам это? – вмешалась Элен, – а вдруг она откажется признавать деда. Взрослая женщина с умственными проблемами может всякое учудить. Нам же от этого хуже будет. Например, я уже никогда не откажусь от того, что певица Жасмин – моя родная тётка.

– Я тоже не собираюсь отказываться от французской сестры, – добавила Джулия.

Наступило молчание. Все трое с улыбкой смотрели друг на друга.

– Ну раз мы теперь родственники, тогда давайте полетим в Париж все вместе, – предложила Жасмин, – оставим в стороне идею с опознанием моего отца. Мне она тоже не нравится. В глубине души я уже признала себя его дочкой, и думаю этого вполне достаточно. Моя интуиция не может ошибаться. Я ей больше верю, чем тестам современной медицины. А вот старая больная женщина может и напутать. Организуем экскурсию во Францию, просто, для души. Вы же не были у нас никогда? Ну вот. С жильём проблем не будет – это я вам обещаю.

– А как же Лас-Вегас и прочие города Америки, которые ты планировала посетить?

– Поеду в следующий раз. Тем более у меня уже есть более веские причины лететь через океан.

– Отлично идея, мама. Я никогда не была в Париже, – обрадовалась Элен, – да и ты только однажды и то проездом.

– Ладно, чертовки- однокровки. Уговорили вы меня.

Увидеть Париж и остаться.

– Интересная штука эта жизнь, – философствовала Жасмин, сидя в самолёте направляющимся в Париж, – летели мы с тобой в Америку обычными пассажирами – соседями, а возвращаемся сёстрами. Могла бы ты тогда вообразить что нибудь подобное?

– Могла, – ответила Джулия, – как только нам подали одинаковые трансконтинентальные блюда, я поняла, что это не случайное совпадение.

– Ты имеешь ввиду что мы оба предпочли курицу? Такое бывает с пассажирами сплошь и рядом.

– А то, что мы были оба одинаково одеты? Нет, сестричка, судьбе было угодно, чтобы мы непременно встретились.

– А представляешь, если бы я не согласилась пожить у тебя?

– Это исключено. Провидение само тебя за ручку привело бы ко мне домой.

– Будем считать, что так оно и случилось.

Джулия перевела взгляд на мирно спящую под гул двигателей авиалайнера Элен.

– Скоро ей исполнится 18 лет.

– Когда? – спохватилась Жасмин.

– Буквально завтра.

– Да ты что? Отметим это событие уже в Париже.

– То, что она летит в Париж- это уже подарок.

– Нет, сестрица. Тут нужен подарок существенный, на всю жизнь.

Авиалайнер совершил мягкую посадку, и они поехали домой к Жасмин.

– Располагайтесь, мои дорогие. В доме две спальни, одна ваша.

– Ты тут одна живёшь?

– Я жила тут с мамой. Но, сама знаешь, с некоторых пор она в пансионе для престарелых.

Жасмин подошла к французскому балкону и отдёрнула штору. Открылся великолепный вид на Эйфелеву башню.

– Добро пожаловать в Париж, мои дорогие! – торжественно провозгласила хозяйка дома.

В каждом городе мира есть свой символ, вид на который делает жильё в разы дороже. В Москве – это Кремль, в Ереване – гора Арарат, ну а в Париже конечно башня Эйфеля.

Джулия и Элен буквально ахнули.

– Какая шикарная панорама.

– До башни рукой подать. Даже и ходить никуда не надо.

Жасмин упивалась восторгами сестры и племянницы.

– Вы любуйтесь, а я сейчас приду.

Сказав так, она исчезла в своей спальне, но скоро вернулась.

– Вот надень это.

Жасмин протянула Элен бриллиантовый кулон на золотой цепочке.

– Что это? – изумилась девушка.

– Это подарок тебе на 18 летие.

– Так оно ещё не наступило. Моё день рождения завтра.

– Не беда, завтра и оденешь, но уже вместе с этими серёжками.

Жасмин показала недостающие предметы к комплекту украшений.

Восторг панорамой башни сменился изумлением от неожиданного и дорогого подарка. Первой заговорила Джулия.

– Жасмин, дорогая – это чересчур шикарный подарок.

– Я её родная тётка имею полное право.

– Она слишком юна, чтобы носить подобные вещи. У неё даже уши не проколоты.