Страница 25 из 104
— Не только это странно, воевода, — продолжил доклад разведчик, подбирая слова. — Среди группы есть наши… Всего десять. Судя по одежде — животноводы, и они не связаны, отважный Очирбат. Цвета одеяний указывают, что они из Тариалана. Сейчас стоят лагерем, но думаю, что это ненадолго.
— С чего бы животноводам Тариалана помогать чужакам? — одними губами задумчиво произнёс воевода, погладив бороду. — Вели глашатому общий сбор протрубить. Будем нападать. Чужакам не место на нашей земле.
Не прошло и пяти минут, как свернув походный лагерь, воины нойонов Чингуджава и Амурсана мчались к стоянке чужаков.
Завидев приближающееся войско, от группы пришлых отделился десяток животноводов, или аратов. Совершив серию перемещений, эта десятка встала на пути идущего на лагерь 'живого клина. Очибат дал команду к остановке. Животноводов мгновенно окружили, впрочем, они даже не сопротивлялись. Мужчины и пара женщин равнодушно смотрели на кружащих вокруг них воинов, бравирующих различного вида оружием, не боясь получить шальную магическую стрелу.
— Почему вы с чужаками? Что здесь происходит? — Спрыгнувший с нарт воевода с парой присоединившихся к нему приближенных торопливо подошли к своим землякам. — Говорите! Немедленно!
Видя, что стоявший во главе собравшихся пожилой арат не собирается говорить, Очибат выхватил саблю, уперев её остриё в горло старика.
— Говори! К тебе воевода господина Чингуджава обращается.
— Не мешай, человек, — лаконично произнёс арат, спокойно глядя на воина полузакрытыми щелями глаз. — Уйди с нашего пути. Мы здесь с важной миссией.
Такой наглости Очибат оставить без внимания не мог. Взмах сабли — лезвие рассекло воздух, чтобы снести голову зарвавшемуся скотоводу. Раздался звон, будто клинок врезался в сталь, а пожилой монгол продолжил:
— Мы против беспричинного насилия. Не создавайте нам препятствий. Как только мы исполним…
Старик покачнулся от того, что в его руку вцепился призванный одним из шаманов степной волк. Даже не поморщившись, старый арат оторвал фантома от заснеженной земли. Что-то полыхнуло, а конструкт истаял фиолетовой дымкой.
— Дикари, — беззлобно произнёс скотовод, посмотрев на разорванный рукав. — Слов вы не понимаете…
— Элох и м Исаак, что будем делать? — спросил его молодой монгольский юноша.
— Устраним, малахим Иероним. Я не вижу другого выхода…
Стас
— Отлично! Раз все всё поняли, — сделав паузу, я указал взглядом на тело первого слуги Чингуджава, которого «доедал» каон «Упырь+», — то возвращайте к своим повседневным делам. Подворный нукер, сюда.
Процедура смены господина «по праву сильного» прошла почти успешно. Первый слуга Чингуджава выразил протест, но теперь его мнения никто не спросит. Остальные слуги отреагировали в штатном режиме, как и положено здесь в таких случаях. Несмотря на это, я всё же поручил Сингху проверять еду на наличие яда. Подобные «приправы» в духе местных нравов.
— Д-да, господин Верховный шаман Мыш Кин, — крепкий мужчина в мантии служащего тут же подбежал ко мне, почтительно раскланиваясь. — Чем услужить?
— Мне ничем, а вот моим друзьям нужно помочь расположиться.
— Исполню, господин, — подворный нукер вновь раскланялся. — Что-нибудь ещё? Эээ…
— Не бойся, Нохой, — местный «управляющий» явно испытал замешательство, когда я приобнял его за плечи, как старого друга. — Перед тем, как поможешь расположиться моим друзьям, собери всех слуг в вашей «общей» и сообщи, что новый господин разрешил вам купаться в своей подземной пещере, но в определённые часы, ммм, с 14:00 до 15:00. Будете пользоваться правым ответвлением. Оно ваше. Обустраивайтесь, как вам вздумается: мостки поставьте, ширмы и прочее…
— Правда⁈ Это не лживые духи мне разум путают⁈ — управляющий даже побледнел, опасливо поглядывая на меня. — Наверное, меня слух подводит.
— Не подводит, Нохой, — ухватив за шкирку мужчину, порывающегося целовать мне ноги, я продолжил: — Нужно будет тебя переименовать… Имя «Собака» как-то недопустимо для нового первого слуги.
— Не надо, господин Верховный шаман Мыш Кин! Это ведь, чтобы злого духа отвадить. Он ошибётся и заберёт собаку вместо меня.
— Я ведь Верховный шаман… Забыл? С этого момента будешь Нэргуй, что значит «Без имени», так что злых духов можешь не бояться. Всё же лучше, чем «Собака». Сейчас ударю! Ты чего слёзы пускаешь⁈ Прекратить!
— Господин слишком добрый, — сообщил новоиспечённый Нэргуй, пытаясь кланяться, но я крепко держал его за ворот.
— Это ещё не всё, — удивившись, как быстро первому слуге удалось восстановить самообладание, я продолжил инструктаж: — Этот дикий осёл Чингуджав как-то избил тебя до полусмерти за просьбу построить баню для слуг… Я разрешаю. Можешь пользоваться материалами со склада подворья. Ещё, Нэргуй: если кто-то в адрес твоего нового господина начнёт говорить что-то неприятное или вздумает навредить, то шепни мне на ушко, а я уже потолкую со смутьяном.
— Не утруждайтесь, господин Верховный шаман Мыш Кин. — заверил меня осоловевший от выданных ему «плюшек» монгол. — Я собственными руками удавлю этого шакала. По мне не скажешь, но у меня много силы.
— Хорошо. На этом всё. Исполняй. Если кому-то понадоблюсь, то проводишь ко мне. Хмм… Сейчас, — запустив руку за пазуху, достав свою визитку, быстро черкнул на ней пару слов, отдавая подворному. — Показывай вот это. Не все владеют вашим языком. Буду в подземной пещере на источнике.
Побеседовав со своими друзьями, я направился указанным маршрутом. Упомянутый источник находился на заднем дворе особняка в некотором отдалении. Нужно было прошагать пять десятков метров до небольшого здания из камня с крышей из глиняной черепицы. Благодаря серии слайдов это не заняло много времени. Внутри постройки ничего не было, кроме лестницы, что уходила вниз. Благодаря воспоминаниям Чингуджава, чьё распавшееся духовное и эфирное тело я поглотил, путь был мне знаком, будто не одну сотню раз здесь бывал. После ступеней начался уходящий вниз тоннель и развилка. Взяв влево, проследовав десяток метров по узкому проходу шириной в метр, я оказался у вожделенного места.
На углу подземного озерца камнем была выложена купальня на пять секций. Самое интересное то, что воду в самом озерце, которое уходило в пару скальных трещин, сложно было назвать тёплой, а вот выложенные камнем купальни парили.