Страница 23 из 74
Глава 8
Молодая женщина с явной примесью восточных кровей, одетая в униформу Царской Службы Безопасности с нашивками капитана, наступила ногой на крошево стекла, и оно захрустело под подошвой форменных туфель.
Поведя черными глазами по сторонам, отмечая расположение лежащих на земле трупов, капитан решительно направилась к главным дверям особняка. На крыльце развалился, раскинув руки, Иван Геннадьевич Можайский.
Сделав фотографию, капитан проверила качество снимка и только после этого продолжила путь. В самом здании уже работали криминалисты, составляющие картину прошедшей здесь кровавой расправы.
— Капитан? — обратился к женщине один из местных опричников.
— Рахимова Мухлиса Юсуфовна, — представилась та, демонстрируя удостоверение. — Спецотдел Московского подразделения. Что вы все здесь делаете?
Обратившийся к ней коллега кивнул в сторону бродящих по особняку людей в униформе.
— Выполняем свою работу, — не слишком приветливо ответил он. — Не знаю, как у вас в столице, а в Киеве мы следуем регламенту… Место происшествия оцеплено, специалисты фиксируют повреждения, нанесенный ущерб, идентифицируют погибших. Подробный отчет будет на столе нашего начальства часов через шесть. Так что если вы пришли сюда за ним, вам придется обождать, Мухлиса Юсуфовна.
Капитан тяжело вздохнула, после чего отступила и вышла из здания. А оказавшись снаружи, вынула телефон из кармана.
— Андрей Викторович, я на месте. Киевское отделение возится с доказательной базой, как будто собирается судить Романовых за то, что они здесь учинили, — произнесла капитан. — Мне это не нравится.
Ворошилов на том конце провода хмыкнул.
— Езжай-ка, капитан, в киевское отделение. И посмотри в честные глаза их майора, — велел директор Царской Службы Безопасности. — Кстати, можешь сказать, что я направил к ним спецотряд. Завтра в полдень будет проведена чистка рядов киевского отделения. Так что у майора есть выбор — чистосердечное признание грехов или плаха. О его делах с родом Можайских нам известно все. Поэтому пусть не рассчитывает на снисхождение. Игорь Михайлович предательства не простит.
— Будет сделано, Андрей Викторович, — отозвалась Мухлиса Юсуфовна.
И, больше не оглядываясь на особняк бывших великих князей Можайских, направилась к арендованному автомобилю.
Тот факт, что майор выслал своих подчиненных работать в особняке, по сути, дублируя информацию от «Оракула», говорил о причастности к делу Можайских начальника киевского отделения ЦСБ. И попытке свое участие в мятеже скрыть, разослав подчиненных по всему городу. Недаром кроме самого майора в отделении сейчас осталась только его секретарь и по совместительству любовница.
Внутреннее расследование, инициированное Ворошиловым, началось. Вскоре все, кто упустил мятеж Можайских, ответят за свою катастрофическую ошибку.
Рахимова завела мотор машины и решительно надавила на педаль газа. Автомобиль рванул с места.
Мухлиса Юсуфовна наведет порядок в этой клоаке. Андрей Викторович Ворошилов знал, кого отправить решить проблему.
Я шагал по коридорам сердца страны, не глядя по сторонам. Но глаза все равно цеплялись за следы поспешного ремонта. Отличить отметины от пуль было несложно — их выдавала свежая краска на стенах и потолке. Только что выстеленные полы едва не хрустели от новизны. Да и в дальнем от входа крыле Кремля, где раньше жили родственники царя, все еще трудились рабочие.
Вместо предавшей Михаила II гвардии службу несли наши «Стражи». Разумеется, теперь без лишнего компонента — людей внутри доспехов. В отличие от нашего биологического отца, Игорь Михайлович прекрасно понимал превосходство интеллекта искусственного над человеческим, а главным образом — его верность.
Меня, кстати, тоже сопровождали двое роботов. Угрозы они, разумеется, для меня не представляли, однако они следовали установленным правилам. Несмотря на то, что мы перенастроили этих «Стражей» под управление царской семьи, я все еще мог перехватить контроль над любым из них или просто выключить.
Придворных почти не попадалось. Зато в коридорах мне часто встречались военные, и не все из них обладали старшими офицерскими званиями.
Смена контингента внутри Кремля повлекла за собой еще одно изменение: на меня не обращали внимания. Никто из встречных не кланялся и не заговаривал со мной. У людей имелись приказы вышестоящего начальства, и они их исполняли.
Несмотря на то, что это обстоятельство меня несказанно радовало, однако и не отметить одно упущение я не мог. Царский приказ сидеть в Красноярском княжестве формально никто не отменял, но меня даже не спросили о цели визита в Кремль, как будто так и должно быть. Беспечность или признание моего привилегированного положения?
Дверь рабочего кабинета государя раскрылась, и я прошел внутрь. Здесь почти ничего не изменилось, все предметы остались на своих местах. Никто не притронулся ни к книгам на полках, ни к недопитым напиткам Михаила II в мини-баре.
Даже Емельян Сергеевич Невский, такой же уставший и мрачный, сидел все в том же кресле, где и всегда. А вот Игорь Михайлович теперь восседал на месте государя. И это было гораздо важнее всего остального.
— Дмитрий Алексеевич, — кивнул мне цесаревич, жестом указывая на свободное кресло, — признаться, я ожидал, что ты покинешь Красноярское княжество, чтобы лично поквитаться с родом, который устроил на тебя покушение на твоей же земле.
Великий князь Невский приподнял бровь, глядя на меня.
— С меня не было снято наложенное государем ограничение, — признал я, наклонив голову. — Но на Красной площади цесаревич разрешил мне мстить. Так что я лишь воспользовался шансом.
— Да, Дмитрий, — усмехнулся будущий монарх Русского царства. — Чтобы сохранить в действии приказ государя, мне бы пришлось озвучивать ограничение для тебя лично.
Я развел руками.
— Было сказано, что за Можайскими может охотиться любой подданный. Никаких ограничений обозначено не было, а стало быть, я имел полное право действовать самостоятельно, — ответил я, заняв предложенное кресло.
Емельян Сергеевич степенно кивнул, бросив взгляд на цесаревича.