Страница 5 из 32
— Ооо… — тяну время. В голове опять обезьянка, стучащая в бубны. — Ананасик погиб. Здесь проходил какой-то мужик и нечаянно наступил на него. — зеленые глаза жалобно взглянули на меня. — Но я уверена, он сейчас в лучшем мире! — постаралась я заверить ребенка, подходя к нему чуть ближе. — А тебя как зовут?
— Арсений… — растерянно отвечает мальчик. — Мой папа тут работает. — понимающе киваю. — Мы должны похоронить Ананасика. — слезы все же расплескались из его глаз. Нижняя губа задрожала. — Иначе его душа никогда не обретет покой… Так дедушка говорит.
Чертыхнулась про себя. На собрание я все равно уже опоздала. Какой смысл туда идти, если оно закончится через пятнадцать минут?
Ободряюще кивнула Арсению и пошла искать в шкафу приемной коробку из-под обуви.
— Мы похороним его в парке через дорогу. — мальчик согласно кивает. — Я уверена, ему там будет очень хорошо.
Арсений молча держал меня за руку, пока мы уныло смотрели на маленькую ямку, выкопанную мною парой минут ранее.
Чувства стыда перед ребенком сжирало меня изнутри.
— Надо что-то сказать. — шепотом произносит мальчик.
— Дааа… — тяну я. — Сколько ему было лет?
— Три месяца… — грустно отвечает ребенок. — По человеческим годам он уже был бы взрослым?
— Ооо дааа… Почти пенсионером. Так что… Ананасик прожил долгую и счастливую жизнь! Пусть земля ему будет пухом.
Мальчик удовлетворенно закивал:
— Спи спокойно, друг мой.
На самом деле, по человеческим меркам Ананасик был еще слишком молод, чтобы умирать. Я грохнула подростка.
Глава 8
— ГДЕ ВЫ БЫЛИ!? — грозный голос начальника грохочет как гром, среди ясного неба. В приемной все тут же замерли на месте — кто с трубкой в руке, кто с выпученными глазами.
Мы с Арсением переглянулись.
Я виновато сдвинула брови.
— Мы Ананасика хоронили, пап. — мальчонка вновь готов заплакать.
Стоп, что!? ПАПА!? Так… Может он еще и женат!? И зачем он вообще притащил ребенка в офис?
Смотрю на начальника, а тот молнии взглядом метает. Ну просто молодой Зевс, не иначе.
— На кой черт вы его хоронили? — недоумевающе спрашивает мужчина. Переводит взгляд с меня на сына и обратно.
— Нууу… Может, потому что он умер? — уперла руки в бока. У ребенка психологическая травма может остаться, а он тут орет стоит. Пытаюсь намекнуть взглядом боссу, чтобы был помягче. Кажется, действует.
— Что с ним случилось? — мы привели начальника в полное замешательство. — И почему Вы, вместо того, чтобы быть на собрании, хоронили ящерицу? — смотрит на меня в упор.
Виновато вжала голову в плечи.
Арсений подал голос, вступаясь за меня:
— Неет! Пап! Какой-то мужик раздавил Ананасика, а тетя Мина помогла ямку выкопать! — Господи, с умилением смотрю на ребенка. Какой милый мальчик, просто маленький рыцарь! Не то, что его отец! Даже миной быть согласна, лишь бы это чудо больше не ревело.
Начальник что-то старательно обдумывает у себя в голове пару секунд. Я прямо вижу, как в его мозгах со скрипом крутятся шестерёнки.
— Ладно. — наконец-то выдает он. — Из офиса больше ни ногой. — смотрит на Арсения. — А Вы, ко мне в кабинет! Живо! — рявкнул, окидывая меня высокомерным взглядом.
О Божечки, какие мы грозные. Но выбора нет, топаю следом.
Хлопнула дверью со всей силы и уселась в гостевое кресло. Сложила ногу на ногу, подбородок повыше. А что? У меня тоже характер есть.
Начальник с грохотом отодвинул стул. Оперся на него руками. Уставился на меня, молчит.
Вопросительно вскинула бровь.
— Вы со штрафной сеткой этой компании вообще знакомы? — почему слово «Вы», он все время выделяет так, обращаясь ко мне, будто это какое-то ругательство?
— Так точно, начальник. — мой голос холодный, как лед в Антарктиде. — Могу наизусть рассказать. Надо?
Хмыкает.
— Значит, для Вас не будет сюрпризом минус в зарплате за сегодняшнее опоздание?
А я все сижу и в глаза его вглядываюсь. Могу поклясться, что три месяца назад они были ярко-зеленые, как у Арсения. А сейчас они тёмно-карие. Почти черные, как у меня. Присматриваюсь. Радужка все еще светлая, но все же цвет гораздо темнее.
— Вы меня слышите вообще!? — грохотнул ладонью по столу.
Вздрогнула. У него не все дома что ли? Зачем так орать? Надо будет ребенка сразу же на все психические отклонения проверить.
— Да поняла я. Зачем так нервничать-то? Могу идти? — интересуюсь как можно спокойнее.
Мужчина сканирует меня взглядом. Нет, а чего он ожидал? Что я буду лебезить перед ним? Вот уж нет, увольте.
По крайней мере одно я выяснила точно — он меня не помнит. Если бы помнил, уже наверняка бы выдал себя, разве нет? А тут — присматривается, приглядывается, характер изучает, власть показывает. Ни взгляда, ни жеста, указывающего на обратное.
— Занесите мне свой вчерашний отчет. — киваю головой как болванчик. — Подготовьте документы о новой сделке. Ваша коллега Ольга уже поверхностно ввела меня в курс дела. Жду более подробной информации. — продолжаю кивать и задним ходом двигаюсь на выход.
Начальник оторвал от меня взгляд и уткнулся в бумаги на столе. Кажется, казнь окончена. Выдыхаю и пулей лечу к двери.
Дело не в том, что я его боюсь. Это опять гормоны, будь они не ладны. Я, конечно, слышала, что беременным до трясучки в руках хочется секса. Но не настолько же!? Между ног аж сводило все от желания, пока сидела напротив босса. Духи у него с феромонами что ли? Вот и в прошлый раз я голову ломала, чем он меня зацепил?
Глубокий вдох и выдох. Я была уже у самой двери, когда начальник опять открыл рот.
— Хорошего дня Вам… Маша. — его голос насквозь пропитан иронией.
ТВОЮ Ж МАААТЬ…
Мне не послышалось?
Зажмуриваю глаза и, не оборачиваясь, покидаю кабинет.
Глава 9
Разглядываю идеальный нюдовый маникюр на коротких ногтях и замечаю скол на мизинце. Щурюсь. Неудачно я выбрала нового мастера.
— Дай ссылку Иры, у которой ты ногти делаешь? — подруга, не глядя, кивает и продолжает стучать по клавишам. Приглядываюсь: девушка сегодня явно переборщила с нарядом. Обтягивающая юбка карандаш удачно подчеркивает округлые ягодицы, слишком глубокое декольте почти не оставляет места для фантазии, шпильки выше неба — мне сейчас такие противопоказаны. Легкий укол зависти оставляет след где-то чуть ниже солнечного сплетения. Знаю я, Оля, для кого ты стараешься — поймав себя на этой мысли, тут же пристыдила. Как собака на сене? И не себе, и не людям? Даже если девушка добьётся своего — мне, то что? О том, что ребенок именно от этого мужчины, знаю только я. И больше ни одна живая душа на этом свете. Пусть так и остается…
В офисные окна бьет яркий дневной свет, выставляя на всеобщее обозрение мелкие частички пыли, витающие в воздухе. В ноздри проникает запах кофе без кофеина, на который я перешла сразу же после того, как увидела две заветные полоски.
Все сегодня напряженно-молчаливые. На утреннем собрании хорошенько прилетело каждому.
А я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме картинки его глаз, засевшей в мозгах, словно больная заноза.
Выходит, он узнал меня сразу же? Еще вчера? Для чего тогда этот спектакль со знакомством? Если у него есть сын, вполне вероятно, что он женат, и той ночью просто удовлетворял потребности, перед тем как вернуться в постель к любимой супруге. Вспоминаю его длинные, тонкие, словно у пианиста, пальцы. Для мужчины, у него необыкновенные красивые руки. Но что не менее занятно — кольца ни на одном из этих пальцев нет.
Что ж, на самом деле его семейный статус даже сыграет мне на руку. Откуда мне знать, как он себя поведет, узнав о том, что в его подчинении девушка, с которой у него уже была близость? Сексуальные домогательства на работе меня не порадуют. А так, я совершенно спокойно отработаю положенный срок и, когда придет время уйду в заслуженный декретный отпуск. А когда вернусь… А кто его знает, что будет когда я вернусь? Может его и следа тут уже не будет, когда я решу это сделать?