Страница 30 из 32
Возможно, впервые в жизни, кто-то принимает решения за меня, но в первую очередь заботясь о моем же благополучии…
Я щурюсь от солнечных лучей, бьющих через лобовое стекло прямо в глаза. Из магнитолы льется легкий джаз. Рука начальника до сих пор крепко сжимает мою ладонь. И на душе впервые за долгое время по-настоящему спокойно.
В этот момент я поняла, что оставила всю прошлую жизнь за спиной. Впереди новое, неизведанное, но непременно счастливое будущее.
Эпилог
Пять месяцев спустя
— Тетя Мина! — мальчишка достает красивую коробку с нарядным бантом из-за спины. Его щеки тут же краснеют от смущения. — Это тебе! С Днем Рождения!
Умиляюсь и ласково смотрю на Арсения.
— Спасииибооо. — тяну я. На глаза тут же наворачиваются слезы. Я уже на девятом месяце, и чем дальше, тем хуже. Честное слово, теперь я готова плакать по пятьдесят раз на дню, с поводом и без.
А тут такое событие…
Взяв себя в руки, тяну за атласную ленту и бант тут же рассыпается.
Внутри коробки лежит теплый вязаный шарфик. Прыскаю со смеху.
- Какой красивый, Сеня! — восклицаю я и достаю его из подарочной коробки.
Мягкая желтая пряжа нежно касается рук. Рисунок то ли из цветочков, то ли из солнышек странного цвета, воинственно контрастирует с фоном.
— Я помогал выбирать. — горделиво говорит Алеханов и подмигивает мне.
Улыбаюсь. Такой аксессуар больше подойдет десятилетке, а не женщине с огромным пузом, которая уже ходит кое-как, но да ладно.
— Он особенный! — бросился в объяснения Арсений. — Он приносит удачу! Когда он будет на тебе, все обязательно будет получаться! — задорно описывает мальчишка волшебные свойства вязаного шарфика. — Обещай, что будешь одевать его только в особенные моменты!
— Обещаю! — тут же киваю головой я и бережно прижимаю к груди обновку. Моя беременная голова со всей силы верит в такие вещи. Чем ближе день X, тем суевернее я становлюсь. Возможно, это гормональный сдвиг, но мне так легче.
* * *
На следующий день странная тревога накрыла меня прямо с утра. День родов назначен через неделю, но я так сильно волнуюсь, что мне постоянно кажется, что начинаются схватки.
Сегодня у нас маленький праздник. Ровно два месяца, как я официальная жена своего бывшего начальника. Штамп в паспорте был не сильно важен для меня, но Алеханов настоял на своем, в итоге ему удалось уговорить меня лишь на скромное торжество, где приглашенными гостями были лишь моя мама, Дамир и пара друзей с его стороны. Роспись ничего не изменила. С того самого ужасного дня, кода он забрал меня из дома родителей, я осталась жить у него. А отпустить друг друга мы уже не смогли. Да и не хотели.
Кое-как выбравшись из кровати, я пошла на кухню. Задумчиво смотрю в окно, пока греется чайник. А тревога на сердце все разрастается.
Алеханов с Арсением с самого утра ушли на каток. Я с ними не поехала по понятным причинам. Беру в руки мобильник, чтобы набрать мужу и поинтересоваться, все ли у них хорошо.
Карл, вальяжно вошедший на кухню, горделиво уселся возле моих ног, требовательно вопрошая еды.
Тяжело вдохнула.
— Посмотри, как ты растолстел! Сколько можно есть? — ворчу я, насыпая корма в тарелку.
Кот цинично посмотрел на меня, и могу поклясться, что он подумал в тот момент: «На себя посмотри».
Поджала губы, и заметила притаившегося в углу Апельсинчика. Как ни странно, они с Карлом подружились. Шерстяное пузо котяры теперь любимое место для ночевки ящерицы. А вот я до сих пор иногда шарахаюсь от этого чешуйчатого.
Достала корм для ящерки и резко нагнулась, чтобы покормить Апельсинчика.
Неожиданный громкий щелчок прямо внутри меня заставил глаза округлиться. Застыла, полу согнувшись с пакетиком корма в руке, и начала судорожно соображать в чем дело.
Долго думать не пришлось, уже в следующую секунду из меня выплеснулась целая тонна воды, заливая белый кафельный пол.
Глотаю ртом воздух и пытаюсь взять себя в руки.
Карл ошарашенно отскочил от тарелки и удивленно уставился на меня.
— Что ты смотришь!? У меня воды отошли! — ору я на кота, будто он способен прыгнуть за руль и домчать меня в больницу.
Карл смущенно потупил взгляд.
Так, так. Все хорошо. — успокаиваю я себя, но с места двинуться боюсь.
В прихожей послышалась возня.
Слава Богу!
— Я рожаю! — заорала я на всю квартиру.
Алеханов тут же вбегает на кухню прямо в ботинках и ошарашенно смотрит на меня.
— Сейчас!? — паника в его голосе смешит меня, и я кое-как сдерживаюсь.
— Сумка! — выкрикиваю я и несусь в комнату, чтобы найти сумку, которую я собирала накануне. Там все необходимые вещи для роддома.
Перерыв весь шкаф, я в обреченно, уселась на диван. Сумки, как назло, нигде нет. Алеханов носится за мной по пятам, пытаясь успокоить.
Испуганный Арсений тихо сидит на кухне, прижимая к груди Карла и Апельсинчика.
— Собери другую! — наконец выдает муж и несется в прихожую. Вручает мне маленькую спортивную сумку, с которой ездил на каток.
Решительно киваю и начинаю наполнять сумку содержимым. В панике кидаю туда все, что попадается под руку. Быстро натягиваю пальто прямо на халат, и хватаю с вешалки вязаный шарфик на удачу. Тоже кладу его в сумку.
Домчавшись до больницы за считанные минуты, я тут же выцепляю врача.
— Рожает! — орет Алеханов на всю больницу.
— Рожаааю! — вторю я ему в такт.
Доктор, который вел мою беременность, немного ошарашенно на нас посмотрел и тут же позвал медсестер.
Погрузив меня на каталку, и набрав скорость гоночного автомобиля, мы добрались до палаты за секунду. Алеханова и Сеню оставили за дверью.
Я, полностью утонувшая в панике, хватаю доктора за руку.
— Там вещи! — первая схватка отозвалась острым спазмом во всем теле. — В СУМКЕ! — ору я сквозь боль. — МНЕ НУЖНО ИХ ОДЕТЬ! Я ТОЛЬКО В НИХ БУДУ РОЖАТЬ! — я сразу же решила, что рожать буду в своей любимой сорочке и шарфике. Наплевать, как это будет выглядеть. Я уверена, что в этих вещах все пройдет хорошо.
Доктор сурово посмотрел на меня и кивнул.
— Я скажу медсестрам. Вас переоденут. — спорить с пациентами тут не привыкли. Не зря это самая дорогая клиника города. Облегченно выдыхаю. Освободив свой локоть из моей железной хватки, доктор поскорее скрылся в дверях палаты.
Уже через десять минут от боли я перестала соображать совсем.
Расплывчато заметила медсестер, залетевших в палату с моей любимой сорочкой и вязаным шарфиком. В руках одной из девушек были коньки.
— А коньки-то зачем? — вымученно давлю я сквозь боль.
— Доктор сказал одеть! — строго ответила девушка, и тут же принялась запихивать мои ноги в неудобную обувь.
Следующие схватки повергли меня в состояние аффекта. Обмотавшись шарфиком, я облегченно выдохнула. Теперь все точно будет хорошо.
Ноги, обутые в коньки, тут же стали безумно тяжелыми. Наверное, чтобы не сбежала. — подумала я. Мало ли, может у них тут обычная практика, когда роженицы от боли ничего не соображают и дают деру. Я, если бы могла, тоже бы, может, обдумала такой вариант. Да откуда мне вообще знать, что принято в роддомах, я же в первый раз рожаю, черт побери!
Страх сковал все тело.
Сжимаю шарфик пальцами и ору, что есть мочи.
— В родильную палату ее, быстро! — командует медсестра.
Не разбирая дороги, я растопырила ноги в коньках, и помчалась по коридору верхом на каталке. Краем глаза заметила вытянутое от удивления лицо мужа. Но в тот момент было слегка не до него, поэтому я не обратила на это никакого внимания и продолжила подвывать от боли.
— А почему не перемотали!? — выкрикнул доктор, как только меня доставили в родильную палату. — Хотите, чтоб она меня изрезала? — кивнул он на коньки.
Я немного даже успокоилась в тот момент. Доктор же не удивился, что я в коньках, значит ничего в этом странного нет.